История русской литературы с древнейших времен по 1925 год. Том 1
История русской литературы с древнейших времен по 1925 год. Том 1 читать книгу онлайн
Дмитрий Петрович Святополк-Мирский История русской литературы с древнейших времен по 1925 год История русской литературы с древнейших времен по 1925 г.В 1925 г. впервые вышла в свет «История русской литературы», написанная по-английски. Автор — русский литературовед, литературный критик, публицист, князь Дмитрий Петрович Святополк-Мирский (1890—1939). С тех пор «История русской литературы» выдержала не одно издание, была переведена на многие европейские языки и до сих пор не утратила своей популярности. Что позволило автору составить подобный труд? Возможно, обучение на факультетах восточных языков и классической филологии Петербургского университета; или встречи на «Башне» Вячеслава Иванова, знакомство с плеядой «серебряного века» — О. Мандельштамом, М. Цветаевой, А. Ахматовой, Н. Гумилевым; или собственные поэтические пробы, в которых Н. Гумилев увидел «отточенные и полнозвучные строфы»; или чтение курса русской литературы в Королевском колледже Лондонского университета в 20-х годах... Несомненно одно: Мирский являлся не только почитателем, но и блестящим знатоком предмета своего исследования. Книга написана простым и ясным языком, блистательно переведена, и недаром скупой на похвалы Владимир Набоков считал ее лучшей историей русской литературы на любом языке, включая русский. Комментарии Понемногу издаются в России важнейшие труды литературоведов эмиграции. Вышла достойным тиражом (первое на русском языке издание 2001 года был напечатано в количестве 600 экз.) одна из главных книг «красного князя» Дмитрия Святополк-Мирского «История русской литературы». Судьба автора заслуживает отдельной книги. Породистый аристократ «из Рюриковичей», белый офицер и убежденный монархист, он в эмиграции вступил в английскую компартию, а вначале 30-х вернулся в СССР. Жизнь князя-репатрианта в «советском раю» продлилась недолго: в 37-м он был осужден как «враг народа» и сгинул в лагере где-то под Магаданом. Некоторые его работы уже переизданы в России. Особенность «Истории русской литературы» в том, что она писалась по-английски и для англоязычной аудитории. Это внятный, добротный, без цензурных пропусков курс отечественной словесности. Мирский не только рассказывает о писателях, но и предлагает собственные концепции развития литпроцесса (связь литературы и русской цивилизации и др.). Николай Акмейчук Русская литература, как и сама православная Русь, существует уже более тысячелетия. Но любознательному российскому читателю, пожелавшему пообстоятельней познакомиться с историей этой литературы во всей ее полноте, придется столкнуться с немалыми трудностями. Школьная программа ограничивается именами классиков, вузовские учебники как правило, охватывают только отдельные периоды этой истории. Многотомные академические издания советского периода рассчитаны на специалистов, да и «призма соцреализма» дает в них достаточно тенденциозную картину (с разделением авторов на прогрессивных и реакционных), ныне уже мало кому интересную. Таким образом, в России до последнего времени не существовало книг, дающих цельный и непредвзятый взгляд на указанный предмет и рассчитанных, вместе с тем, на массового читателя. Зарубежным любителям русской литературы повезло больше. Еще в 20-х годах XIX века в Лондоне вышел капитальный труд, состоящий из двух книг: «История русской литературы с древнейших времен до смерти Достоевского» и «Современная русская литература», написанный на английском языке и принадлежащий перу… известного русского литературоведа князя Дмитрия Петровича Святополка-Мирского. Под словом «современная» имелось в виду – по 1925 год включительно. Книги эти со временем разошлись по миру, были переведены на многие языки, но русский среди них не значился до 90-х годов прошлого века. Причиной тому – и необычная биография автора книги, да и само ее содержание. Литературоведческих трудов, дающих сравнительную оценку стилистики таких литераторов, как В.И.Ленин и Л.Д.Троцкий, еще недавно у нас публиковать было не принято, как не принято было критиковать великого Л.Толстого за «невыносимую абстрактность» образа Платона Каратаева в «Войне и мире». И вообще, «честный субъективизм» Д.Мирского (а по выражению Н. Эйдельмана, это и есть объективность) дает возможность читателю, с одной стороны, представить себе все многообразие жанров, течений и стилей русской литературы, все богатство имен, а с другой стороны – охватить это в едином контексте ее многовековой истории. По словам зарубежного биографа Мирского Джеральда Смита, «русская литература предстает на страницах Мирского без розового флера, со всеми зазубринами и случайными огрехами, и величия ей от этого не убавляется, оно лишь прирастает подлинностью». Там же приводится мнение об этой книге Владимира Набокова, известного своей исключительной скупостью на похвалы, как о «лучшей истории русской литературы на любом языке, включая русский». По мнению многих специалистов, она не утратила своей ценности и уникальной свежести по сей день. Дополнительный интерес к книге придает судьба ее автора. Она во многом отражает то, что произошло с русской литературой после 1925 года. Потомок древнего княжеского рода, родившийся в семье видного царского сановника в 1890 году, он был поэтом-символистом в период серебряного века, белогвардейцем во время гражданской войны, известным литературоведом и общественным деятелем послереволюционной русской эмиграции. Но живя в Англии, он увлекся социалистическим идеями, вступил в компартию и в переписку с М.Горьким, и по призыву последнего в 1932 году вернулся в Советский Союз. Какое-то время Мирский был обласкан властями и являлся желанным гостем тогдашних литературных и светских «тусовок» в качестве «красного князя», но после смерти Горького, разделил участь многих своих коллег, попав в 1937 году на Колыму, где и умер в 1939.«Когда-нибудь в будущем, может, даже в его собственной стране, – писал Джеральд Смит, – найдут способ почтить память Мирского достойным образом». Видимо, такое время пришло. Лучшим, самым достойным памятником Д.П.Мирскому служила и служит его превосходная книга. Нелли Закусина "Впервые для массового читателя – малоизвестный у нас (но высоко ценившийся специалистами, в частности, Набоковым) труд Д. П. Святополк-Мирского". Сергей Костырко. «Новый мир» «Поздней ласточкой, по сравнению с первыми "перестроечными", русского литературного зарубежья можно назвать "Историю литературы" Д. С.-Мирского, изданную щедрым на неожиданности издательством "Свиньин и сыновья"». Ефрем Подбельский. «Сибирские огни» "Текст читается запоем, по ходу чтения его без конца хочется цитировать вслух домашним и конспектировать не для того, чтобы запомнить, многие пассажи запоминаются сами, как талантливые стихи, но для того, чтобы еще и еще полюбоваться умными и сочными авторскими определениями и характеристиками". В. Н. Распопин. Сайт «Book-о-лики» "Это внятный, добротный, без цензурных пропусков курс отечественной словесности. Мирский не только рассказывает о писателях, но и предлагает собственные концепции развития литпроцесса (связь литературы и русской цивилизации и др.)". Николай Акмейчук. «Книжное обозрение» "Книга, издававшаяся в Англии, написана князем Святополк-Мирским. Вот она – перед вами. Если вы хотя бы немного интересуетесь русской литературой – лучшего чтения вам не найти!" Обзор. «Книжная витрина» "Одно из самых замечательных переводных изданий последнего времени". Обзор. Журнал «Знамя» Источник: http://www.isvis.ru/mirskiy_book.htm === Дмитрий Петрович Святополк-Мирский (1890-1939) ===
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
ужаса в пустынном воздухе. У обоих великих романов «открытые
концы», но если конец Войны и мира рождает мысль о бесконечно
продолжающейся жизни, только фрагмент которой представлен в
романе, то конец Анны Карениной – это тупик, тропинка, постепенно
исчезающая под шагами путника. И в самом деле, еще до того, как
Толстой закончил Анну Каренину, у него начался кризис, который
привел к его обращению. Растерянность в конце романа – отражение
той трагической растерянности, которую он сам переживал. Больше
ему не суждено было написать таких романов, как эти два. Закончив
Анну Каренину, он попытался продолжать работу над Петром и над
декабристами, но вскоре оставил то и другое и вместо этого, через
два года после окончания своей последней идиллии, написал
Исповедь.
Анна Каренина постепенно подготовляет к нравственному и
религиозному кризису, который так глубоко изменил Толстого. Перед
тем, как он ее начал, он уже заинтересовался новыми
художественными методами – отказавшись от психологической,
аналитической манеры и излишних подробностей, открыв более
простой стиль рассказа, подходящий не только для утонченных и
развращенных образованных классов, но и для неразвитого
народного мышления. Рассказы, написанные им для народа в 1872 г.
( Бог правду видит и Кавказский пленник, который, кстати говоря,
есть перевод в неромантический ключ, нечто вроде пародии на поэму
Пушкина), уже предвещают народные рассказы 1885–1886 гг. Они
еще не так заострены моралью, но уже сосредоточены на сюжете и
действии и полностью свободны от всякого «подглядывания в
щелку».
2. ДОСТОЕВСКИЙ (ПОСЛЕ 1849 Г.)
Начиная с января 1850 и до марта 1854 года Достоевский
находился в Омской каторжной тюрьме. За все это время для чтения
у него была только Библия, и он ни минуты не был один. В эти годы
он пережил глубокий религиозный кризис: он отверг социальные и
прогрессистские идеи своей юности и обратился к религии русского
народа, в том смысле, что он не только уверовал в то, во что верует
народ, но уверовал потому, что народ верует. С другой стороны,
четыре года каторжных работ подорвали его здоровье и припадки
эпилепсии усилились и участились.
Отбыв срок на каторге, Достоевский был зачислен рядовым в
пехотный батальон, расквартированный в Семипалатинске, на
Иртыше. Через полтора года (в октябре 1855 г.) ему было возвращено
офицерское звание. Теперь он имел право писать и получать письма и
возобновить литературную работу. В 1856 г., живя в Кузнецке, он
женился на вдове Исаевой. Этот его первый брак не был счастливым.
Он оставался в Сибири до 1859 г. За эти пять лет он написал, не
считая рассказов, повесть Село Степанчиково, которая появилась в
1859 г., и начал Записки из Мертвого дома. В 1859 г. ему было
разрешено вернуться в европейскую часть России. Несколько позже,
в том же году, он был наконец амнистирован и приехал в Петербург.
Он приехал туда в разгар реформистского движения и
немедленно был втянут в журналистский водоворот. Вместе со своим
братом Михаилом он стал издавать журнал Время, который начал
выходить в январе 1861 г. В течение первых двух лет он напечатал
там роман Униженные и оскорбленные и Записки из Мертвого дома,
не считая множества статей. Несмотря на то что позиция, занятая
Достоевскими, не совпадала ни с какой партией, их журнал имел
успех. Они представляли нечто вроде мистического народничества,
которое не хотело осчастливить народ по западному и
прогрессистскому образцу, а стремилось усвоить народные идеалы.
В лице Страхова они обрели ценного союзника. Другой их союзник,
Григорьев, в то время не мог быть особенно полезен, поскольку
переживал самый хаотический и анархистский период своей жизни.
Сам Достоевский работал запоем, порой падая от изнеможения. Он
был воодушевлен успехом и атмосферой борьбы. В 1862 г. он
впервые поехал за границу, посетил Англию, Францию и Германию и
изложил свои впечатления от Запада в Зимних заметках о летних
впечатлениях, которые появились в первых номерах Времени за
1863 г. В них он нападал на Запад и осуждал безбожную буржуазную
цивилизацию с точки зрения, совпадавшей одновременно с Герценом
и со славянофилами. В 1863 г. совершенно неожиданно, как гром с
ясного неба, грянуло запрещение журнала Время за статью Страхова
по польскому вопросу, которая была буквально не понята цензурой.
Недоразумение вскоре разъяснилось, и Достоевским позволили
продолжать с января 1864 г. издание журнала под новым названием
( Эпоха), но запрещение нанесло им неисчислимый финансовый
ущерб. Достоевский не мог с ним разделаться в течение восьми лет.
Тем временем он пережил еще один кризис, имевший большее
значение, чем его религиозное обращение в Сибири. Годы 1862–
1863 – это годы главного романа его жизни, романа с Аполлинарией
Сусловой. После запрещения журнала Время он вместе с ней
путешествовал за границей. Во время этого путешествия он впервые
сильно проигрался в рулетку. M-lle Суслова (впоследствии ставшая
женой великого писателя Розанова) была гордая и (пользуясь
эпитетом Достоевского) «инфернальная» женщина, с неведомыми
глубинами жестокости и порока. Похоже, что она стала для
Достоевского важным открытием в области темной стороны жизни.
Эпоха начала выходить при самых зловещих предзнаменованиях.
Власти помешали вовремя объявить об ее выходе, и ей так и не
удалось вернуть благорасположение подписчиков Времени. Вскоре
после ее выхода умерла жена Достоевского, и почти вслед за ней
Михаил Достоевский. Еще одним ударом для нового журнала стала
смерть Григорьева осенью того же года. Достоевский остался один, с
семьей брата на руках. Через пятнадцать месяцев героического,
лихорадочного труда он сдался и признал, что Эпоху спасти
невозможно. Журнал закрылся. Достоевский обанкротился. В этом
страшном 1864 г. он написал самое необыкновенное из своих
произведений – Записки из подполья.
Чтобы покрыть свои огромные долги, он засел за большой роман.
В 1865–1866 гг. он написал Преступление и наказание. Он продал
право на все свои сочинения за смехотворную сумму в три тысячи
рублей (полторы тысячи долларов) издателю Стелловскому.
В контракте указывалось, что, кроме всех уже опубликованных
сочинений, Достоевский обязуется к ноябрю 1866 г. представить
Стелловскому неопубликованный роман. Чтобы выполнить свое
обязательство, он начал писать Игрока и, чтобы закончить его
вовремя, пригласил стенографистку Анну Григорьевну Сниткину.
Благодаря ее деятельной помощи Игрок был доставлен издателю
вовремя. Через несколько месяцев Достоевский женился на своей
стенографистке (февраль 1867).
Анна Григорьевна оказалась прекраснейшей женой, и в конце
концов благодаря ее преданности и практичности (как и собственной
колоссальной работоспособности) Достоевский освободился от
долгов и последние десять лет жизни прожил в сравнительном
достатке. Но первые годы их семейной жизни были мучительны.
Очень скоро после женитьбы Достоевскому пришлось уехать из
России и четыре года пробыть за границей, чтобы не попасть в лапы
кредиторов. Тяготы усугублялись еще тем, что летом 1867 г. он снова
пережил пароксизм страсти к игре. Только постепенно, посредством
тяжкой и торопливой работы над романами и с помощью Анны
