Два одиночества (ЛП)

========== Глава 1 ==========

Любовь — это два одиночества, которые приветствуют друг друга, соприкасаются и защищают друг друга.

Райнер Мария Рильке

Открывший дверь Зеллер был одет только в полосатые боксеры, а в уголке его рта была заметна засохшая слюна.

— Твое лицо. Дерьмо, — пробормотал он, уставившись на Уилла.

— Можно мне войти?

Уилл оставил Ганнибала одного в машине, и хоть ему это безумно не нравилось, но по-другому бы задуманное провернуть не получилось.

— Тебе нужно в больницу. Правда нужно, ты ведь и сам понимаешь. Я мог бы тебя отвезти.

И все же Зеллер отступил назад, впуская нежданного гостя. Ведь Зеллер был хорошим парнем и доверял Уиллу.

Уилл закрыл за собой дверь. Он подумывал о том, чтобы извиниться, но все же, если бы ему и в самом деле было жаль, то он не должен был бы сейчас делать этого.

Зеллер, повернувшись, включил лампу.

— Что за хрень с тобой приключилась? Джек нас с Джимми домой отправил.

Уилл вытащил пистолет из заднего кармана брюк и приставил к шее Зеллера. Тот тут же застыл, и Уилл почувствовал, как подскочил пульс мужчины.

— Я не собираюсь убивать тебя, — сказал Уилл.

Зеллер не шелохнулся. Он все так же держал пальцы на переключателе лампы.

— Рад это слышать? — голос Зеллера звучал на полтона выше, чем обычно.

— Я привез тебе пациента.

После пусть и непродолжительной, но все же гнетущей тишины, Зеллер наконец отреагировал.

— Это Лектер, не так ли?

— Да. Ему нужна помощь. А ты — врач.

Зеллер на секунду расслабил ладони, а затем тут же сжал их в кулаки.

— Возможно, тебе стоило бы отвезти его к тому врачу, чьего друга он не убил и не нарезал на дюжину кусков.

— Другие варианты были хуже. Поэтому я выбрал тебя.

Алана и Беделия отпадали по очевидным причинам. Даже если бы Чилтон сейчас не пытался заново отрастить кожу, Уилл не захотел бы рисковать жизнью Ганнибала, доверив его Фредерику. Кроме того, он успел обдумать вариант с клиникой неотложной помощи или своим ветеринаром, но в итоге осознал, что не сможет вовлечь кого-то, кто еще не успел завязнуть вместе с ним в этом болоте.

Уилл привязал Зеллера к стулу за руки и туловище, вставил ему в рот кляп, перерезал телефонный провод и положил мобильник Зеллера к себе в карман.

— Я вернусь через минуту.

Уилл уже было направился к двери, но Зеллер начал громко мычать и раскачиваться на стуле, так, что ножки стула стучали по полу. Уилл поначалу подумал, что Зеллер просто создает ему неудобства, но, обернувшись, увидел панику в его глазах, а также заметил пот над его верхней губой и то, как тяжело вздымалась его грудь.

— Не шуми, — сказал Уилл. А затем вытащил кляп.

Несколько секунд Зеллер лишь хватал ртом воздух, опустив голову.

— Что такое? — спросил Уилл.

— Что, если ты не вернешься? — Зеллер так и не поднял на него взгляд.

— Я вернусь.

— А что, если нет?

Уилл на секунду задумался.

— Ну тогда твои соседи придут наорать на тебя за то, что ты стучишь им в потолок.

— Этажом ниже пусто. В той квартире нет жильцов.

Уилл присел перед ним на корточки, держась за ножку стула, чтобы не упасть. У него все еще кружилась голова. А еще Уилл ощущал холод, такой, словно с него живьем содрали кожу. Он долго стоял под душем в принадлежащем Ганнибалу доме над обрывом, пытаясь согреться, но все, что ему в итоге удалось, так это снова заставить свои раны кровоточить. Страх Зеллера словно вгрызался в него. Ему необходимо было вернуться к Ганнибалу.

— Если не хочешь, чтобы я вставил тебе кляп снова, дай слово, что не станешь звать на помощь.

— Дать тебе слово? Да с чего ты вообще взял, что я выполню данное тебе обещание? — он вдруг замолк с открытым ртом, явно только что осознав: надо было просто дать слово и нарушить его, вместо того, чтобы предупреждать Уилла.

Уилл поднял на него взгляд.

— Знаешь, ты был единственным, кто извинился передо мной после того, как меня выпустили из тюрьмы.

— Беверли бы тоже это сделала, — возразил Зеллер.

— Если бы ее не убили из-за меня.

— Я знаю, что ты делаешь, — Зеллер заерзал на стуле, ссутулив плечи из-за мешающей веревки. — Устанавливаешь связь. Завоевываешь доверие. Я знаю, как это работает.

— Проблема в том, что это все равно действует, хоть ты и знаешь, как это работает. Предлагаю сделать так: я не вставляю тебе кляп. Если я не вернусь, ты можешь позвать на помощь. В квартире напротив у тебя соседи есть?

— Ага.

— Они услышат тебя, если будешь кричать достаточно громко. Договорились?

Зеллер чуть дернул головой, а затем кивнул.

— Но я вернусь. Принесу сюда Ганнибала. Ты сделаешь все, что в твоих силах, чтобы помочь ему. А потом мы уйдем. Джек не станет винить тебя за это. Никто не станет.

Зеллер не ответил.

— Я не хочу, чтобы он умер, — добавил Уилл. Его голос заметно дрогнул на последнем слове, так что Уиллу не удалось подавить свои истинные чувства.

— Дерьмо. Хорошо. Неси его сюда.

Выйдя из квартиры, Уилл остановился и прислонился к стене. По пути из того самого дома на обрыве у него перед глазами все плыло, особенно после непродолжительной поездки на машине.

Он взял серебристый Лэнд Ровер, припаркованный в гараже Ганнибала. Сейчас он был припаркован в точности там, где Уилл его и оставил. Сам Ганнибал все так же лежал ничком на заднем сидении, обнаженный и завернутый в одеяла. Уилл открыл торцевую дверь и забрался к нему. Он прикоснулся к шее Ганнибала.

Кожа Лектера была ледяной, как у мертвеца, но пульс все же прощупывался. Он чуть повернул голову в ответ на прикосновение Уилла и едва заметно шевельнул губами.

— Ганнибал? Ты меня слышишь?

Ничего. Все так же никакого отклика, как и тогда, когда Уилл вытащил их обоих на берег, а потом тащил Лектера по казавшимся бесконечными скользким ступеням, высеченным сбоку от обрыва. На три секунды Уилл позволил себе погрязнуть в изнурении и отчаянии, а затем начал распаковывать коробки с медицинскими принадлежностями.

Все полки в гараже были забиты ими, и Уилл взял так много, сколько смог уместить в багажнике машины. Он надеялся, что выбрал именно то, что было нужно. Именно это он первым делом отнес в квартиру Зеллера. Он вовсе не собирался оставлять Зеллера с Ганнибалом один-на-один. Даже всего на пару минут. Даже когда Ганнибал был без сознания. И особенно тогда, когда Зеллер был связан.

Пытаясь усадить Ганнибала, Уилл услышал лишь тихий стон боли. Ганнибал слегка покачивался, опустив голову на грудь. Уилл осторожно заставил его откинуться на спинку сидения. Босые ноги Лектера были бледными и холодными. Уилл надеялся, что Ганнибал сможет идти сам, но, похоже, этому не суждено было случиться.

Уилл аккуратно взял его под колени и спину. Он как можно сильнее напряг мышцы, хоть и знал после долгого подъема на обрыв, что его усилий будет недостаточно. На этот раз, будучи уже не настолько ошеломленным и гораздо сильнее изнуренным, он чуть не уронил Ганнибала. Пошатываясь из-за веса Ганнибала, он, тяжело дыша, навалился на корпус машины.

Боль в плече заполнила весь его разум. Она была настолько сильной, что Уилл не видел перед собой вообще ничего. Он снова тонул.

Ганнибал сильнее сжал его в объятиях. Они ударились о поверхность Атлантики, словно о надгробную плиту.

Вода тут же попала в рот Уилла, начала стекать в его горло. Он проглотил ее, прокашлялся и с трудом вдохнул. Ничего не было видно. Холод охватывал его тело так же сильно, как до этого — Ганнибал. Но Ганнибала рядом больше не было.

Именно паника по этому поводу, а вовсе не мысли об утоплении, вытолкнула его на поверхность.

Резко выдохнув, он вынырнул из глубины воспоминаний и с трудом заморгал, наклонившись, пока снова не начал видеть ясно. Кнопкой на брелоке от ключей он вновь закрыл багажную дверь Лэнд Ровера, а потом начал медленно подниматься в квартиру Зеллера, неся Ганнибала на руках.