Солнечный чародей (СИ)

Для волшебников Хэллоуин был особенным праздником. И не только потому, что с ним у чистокровных было связано множество кровавых и не очень традиций, оставшихся еще со средневековья, и не потому, что в хэллоуинскую ночь можно было пробраться в шотландские горы и увидеть там танцующих обнаженными молодых ведьмочек. Волшебники вроде Гарри, у которых хотя бы один из родителей был преданным фанатиком маггловского Хэллоуина, сладостей и жутких историй, любили его исключительно за мистическую атмосферу. Кровавые ритуалы в любой другой день провести можно, а ведьмочки… эх, это, конечно, будет большое упущение. Но вот упустить шапки из тыкв, посиделки в палатках возле Запретного леса и наспех придуманные страшилки будет еще ужаснее.

Эта традиция была заведена не то, чтобы Поттером. Мама однажды проболталась Гарри, что они с Северусом однажды убежали из замка в Хэллоуин и всю ночь сидели на коряге возле Запретного леса, потому что боялись, что в замке их поймает завхоз. Возле коряги были светлячки, поэтому не было совершенно ничего странного в том, что выбор был сделан в пользу леса, а не Филча. Гарри идея понравилась, и он так ей загорелся, что позвал Рона и Гермиону в первое хэллоуинское приключение, но по дороге натолкнулся на Луну, а потом оказалось, что Теодор тоже бродит черт пойми где и почему-то очень близко от выхода из замка… В первый раз их было семнадцать. На следующий год уже тридцать два. И Гарри предполагал, что в этом году желающих найдется еще больше, тем более, что покровительствующий слизеринцам Люциус лукаво намекнул, что сегодняшнюю ночь большинство преподавателей проведут за пределами замка, обосновавшись в Хогсмите. Намек был понят, и сейчас почти все слизеринцы старше пятого курса поспешно запасались теплыми мантиями. Младшекурсников не брали принципиально. Если эти младшекурсники не были на особом счету у Гарри, разумеется.

— Ты закончил? — подобрался к слизеринцу сверху главный нарушитель спокойствия.

— Видно, что я закончил? — отозвался Том лениво.

Вообще, было видно. Он уже дописал до самого конца пергамента, скрутил его и даже перевязал бечевкой. «Чтобы не мялся», однажды прокомментировал он, но Гарри подозревал, что тот на самом деле использует эту несчастную нитку для того, чтобы развивать мелкую моторику. Этот мальчишка и секунды не мог прожить без того, чтобы что-то не развить!

— Если только где-то в твоем расписании не завалялось еще одно эссе для кого-то из профессоров, которые и так в курсе, что ты проводишь за книгами едва ли не каждую секунду каждого дня, и проверять твои знания не имеет смысла. Маленькая Гермиона, ну серьезно, — спокойно выдержав возмущенный взгляд Тома, который все еще ненавидел, когда его с кем –то сравнивали, Гарри потянулся к волосам мальчишки, растрепав их самым наглым образом. — Я уже успел заснуть несколько раз, между прочим.

— Тебя пожалеть?

— Ты это сделаешь, если все-таки оторвешься от своих очень важных уроков и отправишься со мной на кухню. Нужно убедиться, что яблок в карамели хватит на всех, потому что если нет, то придется конфисковать порции учителей.

— Мне еще нужна практика в создании деревянных брусков…

— Бруски против яблок? Бруски проиграют, а МакГонагалл тебя простит. Идем.

Том с сомнением посмотрел на тщательно записанные лекции по трансфигурации, а потом вздохнул и сполз с дивана. Уступать ему все-таки приходилось, даже несмотря на то, что Поттер казался легко внушаемым и неконфликтным.

«Влюбленным он казался», мрачно думал Том, пока шел за бодрым Поттером по коридорам замка. «Все эти объятия, поцелуи… Легенда Хогвартса, надо же. Никогда не думал, что хоть кто-то посмотрит на меня так. И не хотел этого, и сейчас не особо. Если нет разницы между его любовью и любовью Нагини, то зачем выбирать что-то большего размера? Очень надеюсь, что за ночь она не окажется чьим-то ужином…»

Мысли мальчишки плавно перекинулись на змею, которую пришлось сегодня выпустить на прогулку. Брать ее с собой в палатку, где она может показаться всем на глаза? Том все еще старался заботиться о глупой девчонке, так что тщательно контролировал все ее неосторожные выходки. Гарри Поттер — не худшее из зол. Тем более, что они нашли общий язы… общий интерес, скорее. Гарри был в восторге от теплых чешуек, а Нагини — от горячего человеческого тела. И все счастливы.

Не ровно в полночь, но ближе к ней Гарри вытащил палатку из рюкзака и с важным видом на нее уставился. Ставить ее он, конечно же, не умел.

— Итак, где Рон? — осведомился он у Гермионы.

— Устраивает свою личную жизнь, — недовольно отозвалась девушка. — Ты же не хочешь сказать, что снова хотел свалить всю работу на него?

— Почему это «хотел»? Я и сейчас планирую за ним сходить. Личная жизнь личной жизнью, а друзья на первом месте!

— Вы в ссоре, — напомнил Том, сидящий на ворохе вещей и усиленно прижимавший шляпу к голове — ветер так и норовил сорвать не только одежду, но и кожу заодно.

— Не аргумент. Разве я бы ему не помог, если бы мы были в ссоре?

— Твоя помощь больше похожа на вредительство, — буркнула Гермиона и вытряхнула палатку из чехла. - Как же удачно, что я летом с родителями ездила в горы, а не прохлаждалась, как некий Гарри Поттер.

— Между прочим, я сражался с гриндилоу.

— Ты делал это на четвертом курсе.

— А с каких пор есть ограничения по количеству сражений с гриндилоу?

Но палатку он все-таки отправился учиться ставить. Как-то обнаружился тот факт, что быстро учится Поттер только тогда, когда его жизни что-то угрожало. А если все в порядке — он с чистой совестью может втыкать штыри в семь совершенно неподходящих для этого мест.

Пока Гарри постигал тяжелую походную науку, Том занимался тем, что получалось у него лучшего всего: думал и дышал. Дышал морозным воздухом, который был ледяным только до того, как касался его кожи — согревающие чары исправно выполняли свою работу — и думал о Поттере, что было не особо сложно, когда Поттер маячил перед глазами и давал различные поводы, чтобы о нем подумать.

Он вообще был странным, этот Поттер. И еще он легко мимикрировал. Невинный подросток в глазах учителей, балагур в глазах гриффиндорцев, обычный парень для Рона и Гермионы, послушный мальчишка для Тома. Риддл не знал, почему именно с ним Поттер старался быть тише и надоедливее одновременно. Ох, ну конечно, влюбленность…

«Не то, чтобы было за что. Скорее он просто видит во мне младшего брата, с которым нужно быть преувеличенно милым. Нужно просто использовать это. Увидеть аврорат изнутри, узнать, какие у Гарри есть еще знакомые. Мне недостаточно знать о магическом мире, я хочу быть его частью, и для этого нужно сначала увидеть все собственными глазами. И с Поттером очень повезло», старательно размышлял Том. «Будет глупо не вытянуть все возможное из этого знакомства…»

— Поттер, у тебя ребенок сейчас помрет от обморожения, — появился из темноты Драко, нагло улыбаясь и явно демонстрируя свою новую мантию.

— Малфой, у тебя мозг усох от перегрева, — отозвался Гарри, который только что стал счастливым обладателем поставленной по всем правилам палатки. — Дай угадаю: тебя выгнал Блейз, потому что Рон гораздо важнее тебя? Бедняжка. Эй, Невилл! Я тебя вижу! Хватит там шастать, иди к нам.

Из кустов показался Невилл, взволнованный и бледный. Наверное, он думал, что удастся пристроиться к кому-то из гриффиндорцев, но те взяли слишком мало палаток, чтобы уместиться.

— Я правда не помешаю? — на всякий случай уточнил он.

— Больше чем Малфой никто помешать не может. Давайте, все в палатку, чтобы распределили там подушки нормально, а не как обычно, когда Гермионе три штуки, а Гарри ни одной, — Гарри послал красноречивый взгляд девушке, а та коварно потерла руки: в этот раз она планировала взять четыре, потому что в прошлый раз спина все-таки замерзла.

Пока все пытались забраться в палатку и не раздавить друг друга в процессе, Гарри уселся перед сонно моргавшим Томом. В этом тот был поразительно похож на змею: низкие температуры предлагали впасть в спячку.