Капелла №6 (СИ)

Когда они встретились, Джон внимательно поглядел на Кристиана: что-то поменялось в нём буквально за ночь. Глаза сияли, будто от какого-то счастья, но вместе с тем были притуманены горечью; оттого и получался такой противоречивый взгляд.

— Доброе утро! — Утро было скорее не добрым, а очень прохладным — на парне фиолетовый шарф сменился тёмно-зелёным, ещё более тёплым. Джон кивнул и не сдержал улыбки.

— Заседание будет ровно в девять. Конечно, заседание — звучит громко… Думаю, более часа мы там не задержимся. Ведь я прикрепил последние фотографии с того места, где обитали наши друзья-сатанисты… ну, или кто они там, как ты думаешь? — поправившись, несколько робко переспросил Кристиан, явно осознав, что ему лучше не быть таким уверенным в этой теме.

— Я ещё тогда решил, что эти люди — не более чем последователи саентологической церкви, только её более радикальной ветви. В жизни сатанисты, так ярко описанные в различных религиозных книжках как самое ужасное, что только может быть, на самом деле обычные жалкие людишки с кучей комплексов. Эти же пытались вызвать, судя по всему, Велиала — демона, совращающего к преступлению.

— Почему же ты так решил? — Кристиан от внимания даже забыл прикрыть рот. Джон едва сдержал ухмылку.

— На картинах, если присмотреться, можно увидеть едва различимые линии. Если разложить определённые картины в нужном порядке, можно собрать большой знак этого демона, похожий на весы. Только размером это дело, по моим представлениям, должно быть четыре на четыре метра минимум. Сам Уильямс, художник, был явно нечист насчёт этого, но нас уже навряд ли это заинтересует.

— Разве они не могли просто нарисовать этот знак и вызывать в своё удовольствие? — Джон рассмеялся; на щеках Криса тут же появился лёгкий румянец смущения.

— Эти демоны ведь товарищи привередливые, как считают все их поклонники. Потому они и полагают, что обычного мела и деревянного пола будет недостаточно. И надумывают себе квесты: то картины собирают в единое целое, то даже в нотах видят свои знаки и кропотливо добиваются этого рисунка. На самом деле это всё бред! Легче не вызвать демона, а легче самому на минутку зайти в Ад. Эти демоны редко опускаются до такого, чтобы приходить к обычным смертным. А главы таких заведений, где желают пропустить не одно словечко с тёмными силами, либо врут, либо действительно думали, что видели, так как закачали в себя нехило так наркоты.

— Всё довольно просто для тебя, — Крис покачал головой, а потом потащил его за рукав, чтобы перебежать дорогу на противоположную сторону; они прошли несколько шагов, и Форстер снова заговорил: — Значит, допустим, католическая церковь зря борется с сатанистами?

— Ну, когда-то и не зря. Просто любой церкви нужно тоже вести какую-нибудь идеологическую борьбу с кем-нибудь. Так как время вражды между христианскими церквями закончилось, они нашли новую отдушину. Это просто бизнес, вот и всё.

Видно было, что Кристиан задумался. Для него, вероятно, было вообще сложно понять, что вся религия — это один сплошной бизнес, не только какая-то его часть. «Ох эта наивная душа! Каким был, таким и остался». Они прошли целый дом в молчании, пока адвокат что-то для себя надумывал. Потом, почти достигнув набережной, он сказал остановиться: песочного цвета здание рядом с ними и было местом, где должно пройти заседание. Форстер долго и внимательно вглядывался в лицо Джона, словно пытался проникнуть в его не то чтобы душу, но в какую-то теневую сторону характера. Словно перед судом решил ещё раз удостовериться: можно ли доверять Джону? И самое главное — верить?.. Джон бы на его месте не решился рискнуть. Вскоре Крис только усмехнулся и покачал головой.

— Знаешь, я тут вспомнил о некоторой глупости… У меня есть для тебя сюрприз… на прощанье, что ли. Но я тебе отдам его после. А сейчас заходим. Времени до начала ещё полно, обсудим с тобой пару деталей…

Джон только кивнул; после того, как они зашли, им пришлось окунуться в типичную утреннюю суету и толкучку, что стоят во всех жандармериях Франции, да и не только… Отличается от банальных эта суета, наверное, лишь своей некой изысканностью: в воздухе витали вкусные ароматы кофе, женских духов и зубной пасты, в многоместных кабинетах с выходом на балконы под потолком висело облако сигаретного дыма, на самих балконах слышались свежие сплетни по-французски, по коридорам шустро перебегали люди с бумажками, приветливо здороваясь с каждым. Кристиан знал здесь почти каждого: люди всех возрастов и обеих полов протягивали ему руку или кивком и улыбкой показывали приветствие. Видно, здесь бывал он не впервые.

Константин подумал, сколько же раз Крис таскался по узким светлым коридорам вместе с каким-нибудь прощелыгой, что вовремя не уплатил налоги или украл по мелочи из магазина, или укрывался от выплат алиментов своей по пьяни обрюхаченной жёнушке. Всех этих падших людей приходилось вызволять из Адских кругов, в которых им, судя по всему, нравилось пребывать. А может, клиенты Криса были людьми совсем другого рода: интеллигентными, но нечаянно пострадавшими из-за чьей-то козни или глупости, ставшие своего рода невинными жертвами. С кем же он торопился вот по этому полу, желая скорее избавиться от серого, по его мнению, клиента?

Бывает, вроде бы, иногда совершенно всё равно на некое событие, но вот в сердце-то раз — и кольнёт. Нет, это точно не болезнь сосудов или нечто подобное, что любят приводить скептики… нет. Просто настроение равнодушное, а внутри всё сжимается… не от обиды, не от сожаления, не от огорчения. От какой-то смеси всего и одновременно ни от чего. Примерно то же самое испытал Джон, когда задумался о том, с какими разными людьми общался Кристиан. Он вдруг вспомнил о той его жизни, прошедшей вне его, Константина, зрения. Они вроде и близки по духу, как говорит парень, а по факту они не были рядом в самые горькие и трудные минуты, не совершали настолько безумные поступки, о которых потом вспоминали бы не иначе, как со смехом. Нет, ничего этого не было, пусть жизнь Криса и была Райской фальшивкой. Они жили разными жизнями, крутились в разных кругах, и совершенно нечаянно, так как это было угодно судьбе, их радиусы вдруг пересеклись. Но только лишь на время.

Само понимание того, что это всё временно, сегодняшние они — временно, их кое-как построенное из жутких сомнений, язвительности, неодобрения, наконец, мягкого согласия счастье — тоже временно, падёт в тот момент, когда их радиусы опять разомкнуться, — само это понимание жутко разъедало, как отравленный дым, душу. Это неожиданно сильно, вкупе с ощущением окончания всего, ударило по Джону, в одну минуту резко дёрнуло его сердце в разные стороны, и то затрещало по швам. Он понял, что всё же… где-то в самом начале был прав: они близки, да, так как находятся хотя бы в одной плоскости «икс-игрек», но далеки, ведь один расположен на минус бесконечности, а другой — на плюс…

В один миг на ясном безоблачном горизонте собралась гроза, смерч и полный кошмар.

— Почему же всё так сложно? — Джон не сумел; скопившаяся в нём горечь забурлила, подогреваемая всё новыми мыслями о беспросветном будущем, о теряющимся с каждой секундой, остывающим настоящим и нерешёнными проблемами из прошлого. Как же он благодарил провидение после за то, что в это время Кристиан как раз что-то объяснял ему насчёт заседания суда, его правил и тому подобной ерунде. Как только Джон воскликнул, тот беззаботно усмехнулся и пожал плечами:

— Да ладно тебе, найдутся вещи и посложнее. Короче, не держи это в голове. Просто действуй по моим указаниям, и всё пройдёт гладко. Конечно, если я правильно понял твой вопрос… — тут Форстер кинул на него один из своих немного пугающих Джона внимательных взглядов. Джон тут же встряхнулся, понял, что ни за что не раскроется Крису, иначе тот в одну секунду станет его врагом, и поёжился, сославшись на холод, а в ответ предложил найти здесь где-нибудь автомат с кофе и выпить по крепкому напитку. С помощью кофе и пространных разговоров удалось унять явно возросшее любопытство парня.