Десять затяжек (СИ)

Новинки и продолжение на сайте библиотеки https://www.litmir.me

========== Глава первая в качестве начала. ==========

— Не все любят выворачивать душу наизнанку.

— Возможно. Но все мечтают о взаимном доверии.

«Настоящая кровь» ©.

— Куда везти, Джон? — как всегда весело и беззаботно спросил Чес Креймер, обернувшись на заднее сидение и светящимися от чего-то хорошего глазами смотря на своего вечного пассажира. Тот угрюмо опёрся одной рукой об окно, прикрыл ладошкой рот и вперил свой взгляд куда-то на улицу; таксист смог понять по его виду, что денёк сегодня у кое-кого был напряжённым, но не мог ехать, не зная конечной остановки, потому и, побледнев и покраснев на сто раз, робко переспросил ещё:

— Так куда едем, Джон?.. — а, Чес давно знал, что, будь у повелителя тьмы вместо глаз лазеры, то его самого давно бы уже не было в живых, ведь тот умел пускать в его сторону порой такие взгляды, что… хоть бери лопату и закапывайся! Однако сегодня его взгляд был готов прожигать даже без каких-либо специальных приспособлений: ненависть, смешанная с каплей ярости и долькой гнева — вот его сегодняшний микс в глазах. И от этого микса становилось нехорошо, по крайней мере Чесу. Он не знал, что уж такое случилось сегодня у Джона, но, видимо, ничего хорошего вообще. Тот, в свою очередь, понаслаждавшись замешательством и неподдельным страхом мальчишки, в следующую минуту буркнул:

— Домой естественно, — голос по-прежнему хрипит, даже излечение от рака лёгких и несколько месяцев отказа от курения не помогло — Чес знал: он вновь курит и явно не по раз на дню. Таксист бы и сказал ему своё мнение на этот счёт, но да разве нужно оно самому Джону Константину?.. Парнишка точно догадывался, что не нужно. Да и он сам — тоже не нужен. Он лишь побочный элемент на фоне всех происходящих событий, мальчик на побегушках, неуклюжий таксист, вытерпевший не одно падающее зеркало на свою машину, и просто лишь очередная фишка в какой-то собственной игре Джона. Должно устраивать, верно? Да и нет причин, чтобы такой расклад дел не устраивал — ничего плохого из-за этого он в своей жизни не терпит, живёт в относительном спокойствии и мире. Только вот… только вот всегда есть нечто разъедающее душу, что зудит в нашей голове даже тогда, когда мы абсолютно счастливы; чего-то даже в самое блаженное время не хватает. И так всегда. И Чес понимал, что он явно не исключение. Уж куда ему…

— Ты сегодня поедешь или нет? — сдержанно и глухо спросил Джон. Креймер тут же оживился, десять раз произнёс «Прости!» и завёл машину, резко потом газанув с места. Задумчивость нынче находила на него чаще прежнего — он раздумывал над тем, чего ему не хватало. И наткнулся на такие новости!.. Таксист тяжко вздохнул и бросил быстрый взгляд на Джона через зеркало заднего вида: тот не сменил позы, лишь положил ногу на ногу и лениво наблюдал за проносящимися объектами за окном без всякого интереса. Вот эти моменты Чес обожал. Обожал потому, что имел возможность безнаказанно любоваться самим повелителем тьмы, быть полезным ему и в чём-то быть ответственным за его жизнь и здоровье, пока он управлял машиной. Более этих коротких поездок длиной в двадцать, редко в тридцать минут их ничего не связывало. Лишь однажды, когда-то давно Креймер отправился с ним в его очередное приключение и, между прочим, смог применить свои знания на практике, причём успешно. Как он был рад тогда слегка смягчившемуся лицу напарника! Для него самого эта радость стала какой-то неожиданной… впрочем, и этому, и многому другому он нашёл в будущем простое объяснение. Точнее, вот так прям сразу Чес ещё не соглашался на то, что это было правдой — жутко ломало смириться с этим, но каждый день, небольшие мелочи и пустяки, подобные сегодняшнему любованию и признанию в этом, да и вообще внутренние ощущения доказывали, что это так, что не стоит сопротивляться.

А Креймер ещё старался бороться. Потому что согласиться с тем, что ты испытываешь симпатию к самому Джону Константину, может, и нормально, но лишь для какой-то девушки, а никак не для него, не для парня. Но Чес продолжал обманывать себя вот уже на протяжении нескольких месяцев и говорить, что всё не так, что лишний взгляд на повелителя или непреодолимый жар в груди при мелкой мысли о нём есть лишь какие-то обманки, иллюзии, неправды, словом, всё это напускное! А душа уж давно верила в другое…

Да, Чес во всё это время после случившегося был уверен, что что-то в их отношениях с Джоном должно поменяться — ну, может, они чуть ближе станут, дружнее, может быть, теперь пожизненный пропуск в то кафе и часовые посиделки за кружкой пива помогут, и он наконец сможет узнать, что на душе у того, что же за человек в действительности он такой… Парень себя не раз спрашивал: а нужно ли Джону открываться кому-то, что-то рассказывать и с кем-то сближаться, если ещё учесть, что этот «кто-то» не иначе как он, Чес Креймер? Таксист догадывался о примерных ответах на эти вопросы, но по жизни был оптимистом, потому и надумывал в своих мыслях самое хорошее. Он ведь не требовал слишком много и не желал кому-то зла, он лишь хотел немного приблизиться к подножию горы, на которой восседал человек, коим он до дрожи восхищался. Чес думал, что в принципе это возможно. Думал, пока не натолкнулся на вечно холодный, насмешливый взгляд Джона и его злорадное «Если хочешь быть мне другом — сразу отбрось эту глупую идею». Слова до сих пор звучали смертельным набатом в его голове. А впрочем, даже после этого Креймер нашёл в себе силы улыбнуться и добродушно что-то ответить. И так всегда: те самые едкие моменты сидели на сердце, по кусочку отрывая от него, и прилипли слизняками к душе, постепенно разъедая всё; было желание сразу поддаться одному смертельному греху — унынию, и вообще не видеть этот белый свет. А приходилось иначе: с притворной, вечно задорной улыбкой и маской веселья на лице выслушивать его редкие, но колкие слова после тяжёлого дня, а после везти его домой, имея, как таковую, возможность о чём-то заговорить, но не имея её на самом деле. Чесу нравилось это враньё и эта ложь, ведь на него он ни разу не был зол или обижен — его обожание не пускало в себя эти здравые эмоции. Он жил жизнью придворного короля, которого любил до фанатизма и каждое наказание которого, вплоть до смертной казни, принимал со слегка натянутой, но улыбкой, и все его грубые слова и оскорбления готов был впитать в себя, как губка, чтобы потом, в ночной глуши, вылить их на своё больное сердце.

Чес сам себя обрёк на такое, но и не жаловался. Его это более чем устраивало. Может, не устраивало и мешало его счастью (заметьте, без кавычек) только одно: малое количество времени, проведённое вместе с Джоном. Креймер, пускай как глупый ребёнок, как безумный фанатик, всё же раздумывал над этим и в этом находил своё счастье — пусть одностороннее и слишком слабое, но всё же его. Однажды он, кстати, наткнулся на одно решение, но потом понял, что оно слишком неэффективно и может даже разозлить повелителя тьмы. Согласитесь: намеренный проезд по тем дорогам, где чаще всего собираются пробки, не самый хороший способ увеличить время встреч. Глупо всё это, конечно, Чес знал и без других, но всё же сворачивал вот по этому шоссе на кольцевую дорогу, на которой в это время как раз таки был полный затор. Таксист не был дураком, намеренно следуя своему нелепому плану; он просто верил и надеялся. Как и многие в его положении верят и надеяться, что смогут хоть таким жалким способом растянуть момент встречи с кумиром. А Джон Константин просто не мог не быть кумиром. Особенно для этого парня.

День же уж давно склонился к вечеру и покрывался серой пылью ночи. Зажигались фонари, фары, электронные табло и светодиодные огромные экраны. Люди торопливо шли домой, машины старались протиснуться сквозь очередную пробку, а светофоры мигали, казалось, специально медленно. По шоссе ленивыми, неспешными змейками двигались очереди автомобилей и грузовиков; скоро и машина Креймера должна была стать звеном этой цепи. В салоне было прохладно, совсем отлично от стоячей, наполненной пылью жары даже под вечер на улице; играла любимая радиостанция Джона, и иногда надоедливо щёлкали поворотники. Чес хотел свернуть туда, куда обычно сворачивал, надеясь, что и на этот раз удастся встать в пробку и иметь возможность видеть Джона чуть дольше.