Увидеть свет (СИ)

***

С Анхеликой Доминик сумел пересечься только в понедельник, для этого пришлось приехать в галерею. Де Савар встретила его у входа и увлекла в собственный кабинет, обставленный стильно и строго, без вычурной роскоши. Они расположились у стеклянного столика, и Анхелика некоторое время молчала, а Доминик рассматривал её.

Не изменяя себе, де Савар по-прежнему выбирала чёрное, но сегодня казалось, что она излишне бледна. И Доминик едва не спросил о здоровье, но тут заглянула её помощница и внесла поднос с вином и закуской.

— Спасибо, — кивнула ей Анхелика и перевела взгляд на Доминика. Помощница почти бесшумно покинула комнату.

— Мне неприятно начинать этот разговор, — признался Доминик. Ему казалось не совсем удобным задавать какие-то вопросы напрямик, сразу. Анхелику он слишком уважал, чтобы говорить с ней так, как мог себе позволить с другими людьми.

— Что ж, значит, дайте сделать первый ход мне, — усмехнулась она. — Полиция была здесь. Показывала мне фотографии раньше, а вчера они даже пришли ко мне домой — рассказать о Норте. Он не коллекционер, обычный посетитель, который ничем меня не привлекал, хотя и был чрезвычайно навязчив.

Вэйл пригубил вина, и терпкий букет заставил его слегка улыбнуться. Де Савар знала толк в алкоголе.

— Он хотел купить The Light.

— У бедняжки не было на это средств, — Анхелика только качнула головой. — Я слышала о предложении от Алекса. Обычно он держит меня в курсе по поводу того, какие картины нравятся людям. Тот случай был столь вопиющим, что мы посмеялись. Знаю, что он всё-таки получил эскизы?

— Мечтал так от него отделаться, — пожал плечами Доминик.

— О, чуткое сердце истинного творца, оно всегда чувствует, где скрывается демон, — она почти нежно взяла тарталетку и откусила кусочек. — Жаль, мы утратили возможность расшифровывать такие интуитивные понимания.

— Нельзя не согласиться, — Доминик снова посмотрел на неё, отмечая всё новые признаки усталости. — Один пойман, но в этом лесу есть другой волк.

— Так вы волнуетесь на этот счёт? — она вздохнула. — Увы, в нынешнем сезоне открыт сезон волчьей охоты…

— И охоты на волков, — дополнил Доминик. — Федералы…

— Хотят выставить волком вас, Доминик? — она засмеялась. — Это было бы пикантно. Я даже согласилась бы поверить — на денёк, не больше, — ведь тогда все ваши картины вчетверо взлетели бы в цене. Но, увы, здравый смысл не позволяет мне так заблуждаться.

Это успокаивало. Анхелика как будто оставалась на его стороне. Теперь можно было задать хотя бы один прямой вопрос.

— Слышал, что вы знакомы с Нортом достаточно хорошо…

— Не так хорошо, чтобы рассмотреть, каков он внутри, — Анхелика подняла бокал и вгляделась в то, как вино преломляет свет. — Он был назойлив. Потому я и познакомилась с ним. Это ваш фанат, Доминик, пожалуй, самый большой из всех. Буквально мнящий вас богом. Конечно, каждый творец — своего рода демиург. Но он едва ли не собирался создать религиозный культ…

Она сделала глоток, и Доминик тоже поднял бокал. Услышанное повергло его в шок.

— Дело в том, что вы его совершенно не замечали, а ведь он был вам верен и предан, — она вновь улыбнулась уж слишком понимающе.

— Я должен был о нём знать? — спросил он.

— Возможно, — она развела руками. — Не могу сказать, что у него в голове. Но полагаю, вас ещё пригласят к нему. Он обязательно попросит об этом… И… Доминик, не отказывайте ему. Это поможет.

— Следствию? — Вэйл представил себе, что взглянет в безумные глаза убийцы. — Я не хотел бы с ним встречаться.

— Считайте, что это мой старческий совет, — Анхелика редко апеллировала к своему возрасту, и Доминик не мог не запомнить такого.

— Может быть, у вас есть мысли по поводу первого убийцы?

— О, этот человек меня очень интересует, — теперь де Савар отставила бокал в сторону. — Узнать его мысли весьма интересно. Но я не могу предположить, кто это. Я часами просматривала плёнки с видеокамер, чтобы найти, который посетитель — тот самый. Наверное, я не обладаю должным чутьём.

Вероятно, следовало бы попросить взглянуть на записи, но Доминик не чувствовал себя в праве. К тому же у него был и ещё один вопрос.

— Вы никогда не говорили мне о встречах с Мадлен, — заметил он, не задумавшись, что слишком резко меняет тему.

— Неожиданно, — склонила голову к плечу Анхелика. — Мы сдружились ещё до вашего развода, и после Мадлен скрашивала моё одиночество. Она стала более терпима к искусству, чем раньше. Ведь Норт охотился за ней? Какая была бы трагедия…

В этих словах Доминик уловил какую-то странную эмоцию: Анхелика и в такой ситуации оказывалась отстранённой, невовлечённой. Она была наблюдателем и созерцала всё как действо нескончаемого спектакля.

— Почему Мадлен? — он задал вопрос больше самому себе, но Анхелика ответила:

— Это ревность, именно она.

Он не попросил пояснения, хотя не совсем понял этот момент. Нужно было обдумать, разложить всё по полочкам, но так не хотелось погружаться в размышления, что Доминик перевёл разговор на другую тему.

***

Анхелика, конечно, была права, и его действительно вызвонил Саймон Рид.

— Мне требуется ваша помощь, — начал он спокойно, — вы должны поговорить с Нортом.

— Зачем? — уточнил Доминик.

— Иначе он не станет сотрудничать со следствием, — пояснил Саймон. — А это было бы нежелательно.

— Что ему нужно от меня?

— Это мне тоже интересно, — усмехнулся Рид. — Так вы приедете?

Выбора на самом деле не было. Доминик согласился появиться на следующий день.

***

Никакой ритуал не помог справиться с собой и уснуть в ту ночь. Доминик бесконечно прокручивал в голове все свои мысли, рассматривал и взвешивал все ощущения. Он пытался найти в себе ответ, как теперь относится к Норту. Анхелика была уверена, что именно он стал причиной, побудившей Норта к преступлениям, но всё же мозаика не хотела складываться в полной мере.

Доминик пересмотрел фотографии, стараясь уделить внимание каждой детали. Пусть это и было неприятно, но среди застывших отображений ужаса крылся какой-то ключ, который пока что Вэйл упускал.

К утру Доминик чувствовал себя измотанным и озлобленным. Однако он обещал Саймону приехать к десяти. Вести машину в таком состоянии он не решился, потому вызвал такси, а охрану отпустил, не находя больше никакой угрозы и как будто бы не нуждаясь в алиби.

Саймон Рид, похоже, сразу заметил его состояние, стоило только войти в помещение.

— Утра, — поздоровался он. — Нездоровится?

— Плохо спал, — дёрнул плечом Доминик. — Есть какие-то нюансы, которые мне следует знать?

— Мы записываем ваш разговор, — охотно рассказал Рид. — Если у вас получится, выведите его на рассказ об убийствах.

— Я не представляю, что он хочет со мной поделиться, — вздохнул Доминик. — Но я готов.

Саймон кивнул и проводил его в комнату допроса. Норт ждал там.

***

Едва Доминик сел, как Лоуренс подался вперёд. Его глаза блестели слишком ярко, хотя больше ничего примечательного в его облике не оказалось. Во всей же фигуре скрывалось напряжение, он точно был пружиной, которую чересчур сильно сжали. Однако Вэйл не взволновался — Норта надёжно сдерживали наручники.

— Вы… — он прошептал едва слышно.

— Лоуренс, — чуть кивнул Доминик, почувствовав внезапно волну гадливости. Он никогда не жаждал ассоциироваться с богом, он никогда не мечтал получить паству, трепетно внимающую каждому его слову. Но Норт смотрел на него так, точно испытывает настоящий религиозный экстаз прямо сейчас.

— Вы… знаете моё имя! — он неподдельно восхитился, но сразу же замолчал, склонив голову набок. Будто обдумывал, что сказать.

— Зачем вы хотели видеть меня? — сдержал порыв уйти Доминик.

— Я… о… — у него словно не было слов. — Я… всё-таки сделал это!

— Например? — уточнил Доминик, больше для того, чтобы федералы получили то, на что рассчитывали.

— Ваше внимание! — он перевёл дух. — О, я так об этом мечтал. Допрыгнуть до вашего седьмого неба нелегко, — тон его голоса неуловимо изменился, точно Лоуренс решил обвинить Доминика. — Привлечь вас едва ли возможно, я знаю! Это стоит дороже, чем все ваши картины… — он прикрыл глаза и снова зашептал, быстро-быстро: — Мне пришлось заложить дом, чтобы купить хотя бы эскизы! Я так старался как-нибудь… Я не сразу понял, что делать. Я писал вам, но никто не отвечал, никогда, почему?