Увидеть свет (СИ)

— Так ты всё-таки думаешь, убийца находил жертв именно там? — будто прочитав его мысли, Мадлен задумалась, но только на секунду. — Знаешь, ко мне подходил мужчина… Говорил о картинах, мы стояли напротив The Light вместе.

— Что за мужчина, можешь описать? — Доминик тут же вспомнил о Терри и весь напрягся, ожидая ответа Мадлен.

— Около тридцати, высокий… — она задумалась. — Ничего примечательного в его внешности нет. Он приглашал меня в кафе, но я отказалась. И он узнал меня.

— Узнал тебя?

— Да, как твою жену, — она усмехнулась. — Это было так давно и столь недолго, а кому-то до сих пор кажется важным, странно, правда?

Доминик немного расслабился, понимая, что под это описание никак не подходит встреченный в кафе хирург, оставивший ему свою карточку. Но всё же полностью успокоиться он уже не мог. Мадлен, почувствовав, что молчание затягивается, заметила:

— Сейчас я лучше понимаю живопись, которой ты отдаёшься с таким жаром…

Но он прервал её, разговоры об искусстве в этот вечер казались лишь возможностью сбить его с толку:

— Ты и теперь в городе?

Мадлен ответила не сразу, и её голос прозвучал холодно и отстранённо.

— Да.

Хоть Доминику было ясно, что Мадлен не обязана отчитываться перед ним, но всё же ему стало ужасно неуютно. Сколько она здесь? Значит ли, что когда они разговаривали впервые, Мадлен уже приехала, уже представляла ситуацию, но ничего не сказала на этот счёт?

— Мне нужно идти, — она вздохнула, наверняка совершенно точно ощутив, что Доминик на грани того, чтобы вынудить её объясниться. — Прости, что потревожила.

Он не смог ответить, и вскоре тишину нарушили короткие гудки. Отключив мобильник, Доминик на мгновение прикрыл ладонями лицо. Выходило, что Мадлен тогда солгала ему. А значит, могла солгать ещё или лгать в прошлом.

Он верил ей.

Может, это абсолютно глупо, но он верил ей, а теперь не знал, что и думать. Даже расставание не было для него столь болезненным, как столкновение с тем, что Мадлен могла поступить вот так, как действительно поступила.

Кружение мыслей затянуло его, и он нашёл себя только около полуночи, совершенно измотанным. Мадлен превратилась в ребус, который хотелось решить, но Доминику не хватало для этого информации.

Он поднялся наверх, методично взбил подушки на постели, а затем подошёл к окну, чтобы опустить жалюзи. И тут его внимание привлекла необычная фигура. Мужчина стоял в тени, но Доминик не жаловался на зрение. Одетый как-то неприметно, незнакомец ещё и набросил на голову капюшон, отчего темнота не позволяла разобрать его лица. Было ясно, что он высокого роста и довольно широкоплеч.

Доминик понимал, что охрана, курсирующая по территории участка, камеры, которые были установлены по периметру, не видят этого человека. Тот стоял слишком далеко, но совершенно точно наблюдал за домом.

Волноваться ещё и об этом Доминик не стал. Не потому, что целиком и полностью доверял охране, а потому, что не представлял себе плана действий. Это, конечно, мог оказаться обычный прохожий, хотя Вэйл и был уверен, что тот следил именно за его окнами. Однако кроме собственных подозрений, ему было нечего предъявить, поэтому он решил оставить это дело на будущее.

***

Традиционная встреча в среду выдалась очень нервной. Рик словно всё время порывался что-то сказать, но тут же странно замолкал, Эдгар же поглядывал на него с неудовольствием и даже раздражённо.

— Ты что-то скрываешь? — спросил Доминик, пытаясь найти объяснение поведению друга.

— И да, и нет, просто не могу обсуждать, хоть и хочется, — усмехнулся тот. — Такое случается.

— Да уж, — хмыкнул Эдгар. — Доминик, говорят, Саймон Рид от тебя не отходит?

— Кто говорит?

— Многие в команде, что ведёт расследование, — пояснил Эдгар и почему-то отвёл взгляд.

— Он любит появляться там, где я часто хожу, — пожал плечами Доминик, хотя такой вопрос ему не понравился. — Можешь объяснить его назойливость?

— Пожалуй, мог бы, но не сейчас, — Эдгар пригубил вино. — Знаю, что по второму убийце близки к разгадке.

— А что же с первым?

— Этот чёртов художник нам всё никак не попадается, — ответил Рик. И тут же опустил голову.

Доминик не стал расспрашивать дальше. Ход беседы его раздражал. Да и сама атмосфера тоже. Что-то было не так, и он не мог сказать, что именно. Неужели и друзья стали причислять его к убийцам?.. Вэйл постарался прогнать эту мысль, однако она с завидным упорством возвращалась, вовсе не желая отступать.

И впервые за последний десяток, а может, и немного больше лет Доминик почувствовал себя настолько одиноким и отчуждённым. Очень знакомо. До встречи с Риком, а после — и с Эдгаром он пребывал в таком состоянии всегда. Никто не мог подобраться ближе. Было странно вновь оказаться на том же месте, с которого вроде бы сошёл так давно.

Наверное, нужно было ощутить себя преданным, обиженным, но Доминику откликнулась только неприятная пустота, не болезненная, но сквозящая, точно внутри него самого приоткрылась дверь.

Когда он возвращался домой, то снова заметил странную фигуру. Человек словно бы дожидался его, но, поймав взгляд, скрылся в ближайшем переулке. Доминик никогда не жаловался на память, а лучше всего ему западали силуэты и характерные движения людей. Их пластика, типичные очертания… Например, Рика он запомнил в большей степени именно по нервной манере передёргивать плечами, а Эдгар имел совершенно особенную плавную походку, выдававшую в нём человека, некогда занимавшегося хореографией. Вот и теперь, увидев этого незнакомца, Доминик сразу узнал его.

Это он стоял под окном вчера.

Пусть Доминик ни тогда, ни сейчас не рассмотрел лица, он всё равно не мог ошибиться. Получалось, мужчина за ним следит. Именно за ним.

Но снова Вэйл не стал ничего говорить охране. Он не хотел прослыть параноиком или голословно обвинять кого бы то ни было. Оставалось принять этот момент и вести себя осторожнее, иного пути Доминик не видел.

Оказавшись в доме, он с излишней поспешностью запер дверь, порадовавшись, что предпочёл массивный дуб повсеместным «стекляшкам», которые хоть и украшали фасад, но никак не могли защитить. С другой стороны, он уже чувствовал, что пора подыскивать новое место, другой дом, в котором придётся мучительно долго обживаться.

Ведь если появился один сталкер, значит, может возникнуть и следующий. Неприятно, Доминик желал бы избежать подобного преследования, но не находил выхода из ситуации, кроме как уехать прочь. Если бы он только мог, то сделал бы это уже сегодня, но… Так точно вызвал бы дополнительные подозрения у федералов.

Доминик понимал, что пока не закончится дело, будет вынужден оставаться здесь, хоть ему ничего и не говорили прямо.

========== 13 ==========

На некоторое время федералы будто бы потеряли интерес к Доминику. Впрочем, он был уверен, что за ним неустанно следят, не только со стороны следствия, но и тот самый таинственный сталкер. Однако можно было сказать, что до пятницы Вэйл дожил почти что спокойно.

Традиционный обед на этот раз Доминик наметил в ресторанчике неподалёку от галереи Анхелики. В каком-то смысле это была игра с судьбой. Мадлен всё ещё была в городе, хоть и не говорила ему об этом сама, и увидеть её после стольких лет, наверное, оказалось бы забавным приключением. Теперь, когда Вэйл вспомнил, что значит быть одиноким и не доверять никому, стало проще.

Однако вместо Мадлен в ресторане за столик снова подсел Саймон Рид.

— Чем обязан? — сухо уточнил Доминик, не став здороваться. Саймон совершенно точно был его врагом, и он не хотел больше церемониться с ним.

— Если убийца действительно вы, — и Рид выдержал паузу, будто проверяя реакцию на эти слова, — то я не могу не рукоплескать вам. Тонкий расчёт и поразительная аккуратность — не найти никаких улик. Остаётся надежда, что вы сознаетесь сами.

— Слышал, — Доминик не уточнил, из какого источника, это и так должно было быть ясно, — что со вторым убийцей у вас больше шансов, чем с первым. Поделитесь новостями, Саймон? Или же подозреваете меня в двойной игре?