Наследие кельтов. Древняя традиция в Ирландии и Уэльсе

лет назад младенец наконец найден. В приведенном перечне обращает на себя внимание в

первую очередь выбор имени под влиянием минуты, как будто истина невольно

открывается в мгновения, когда человек ни о чем не думает

«Оставление» героя, в частности попытки утопить его или пустить по воле волн,

неизбежно приводит на ум обряд крещения. Крещение — это ритуал смерти и

новогорождения, при котором ребенок получает имя и новых «родителей», берущих на

себя ответственность за его воспитание. На Западе Ирландии по сей день верят, что

новорожденный младенец находится во власти незримых сил и потому необходимо

принять меры предосторожности — иначе сиды унесут его к себе. Напомним в этой

связи, что именно сверхъестественная когтистая лапа утащила младенца Придери, мирно

спавшего возле матери. После крещения опасность кражи младенца в значительной

степени уменьшается, вот почему иногда ребенку сразу после рождения дают временное

имя или совершают над ним своего рода мирское крещение — это должно оградить его

впредь до настоящего обряда. Широко распространена и вера, что крещение укрепляет

болезненного и слабого младенца и предотвращает его уход назад, в незримый мир.

Возвращенный через воду в потусторонний мир и извлеченный оттуда посредством

ритуала, ребенок более полно порывает свою сверхъестественную связь с Иным миром, с

миром невидимого. Отныне эта его связь находится под контролем соответствующих

ритуалов.

Если сиды крадут ребенка, они, как правило, оставляют на его месте своего отпрыска,

«подменыша». Эти подменыши, уродливые, сморщенные, капризные, постоянно всем

недовольные, странным образом напоминают своим ранним развитием младенца-героя.

Обыкновенно подменыши разговаривают как взрослые, и можно заставить их выдать

себя, совершая в их присутствии какое-нибудь абсурдное, противоречащее естественной

логике действие, например, варить обед в яичной скорлупе. В таких случаях подменыш,

как и Талиесин, обнаруживает свою древность, восклицая: «Я помню желудь прежде

дуба, орех — прежде лещины, но никогда мне не случалось видеть, чтобы обед варили в

яичной скорлупе». Или в бретонском варианте: «Я помню, как строили башню

вавилонскую, но никогда не слыхал, чтобы обед варили в яичной скорлупе». Узнав, что

его собираются окрестить, один такой подменыш принялся кричать и брыкаться, причем

сила его голоса могла испугать и викинга (Вспомним, кстати, что только после крещения

Дилан вернулся в свою стихию). Чтобы избавиться от подменыша и вернуть украденного

младенца, подменыша оставляли на навозной куче или в межевой канаве либо бросали в

озеро или в реку. Тогда украденный ребенок мог быть возвращен. Если мы правильно

истолковываем «подменышей» как персонификацию потусторонней части натуры

человеческого ребенка, то такие повести, видимо, восходят к дохристианскому ритуалу,

подобному крещению, когда младенца «выбрасывали» или «оставляли», чтобы отделить

его от сверхъестественного и не позволить таинственному другому «я» завладеть им.

Глава 12. Детские подвиги

Наделенный от рождения удивительной мудростью и силой герой растет вдвое быстрее

своих сверстников и очень скоро триумфально вступает в мир взрослых — тема эта

широко представлена в мифологических системах почти всех народов. Эффектное

появление Луга, описанное нами в гл. II яркий тому пример. Необьиаиная мудрость

которой обладает будущий герои не есть результат длительного специального обучения -

она рождается вместе с ним'. Так, еще ребенком Талиесин своим красноречием повергал в

изумление всех мудрецов короля Амброзии (под этим именем у Гальфрида Монмутского

фигурирует Мерлин) был во время ссоры с другими мальчиками назван не знающим отца.

Эти слова были случайно услышаны послами которые как раз искали ребенка не

имеющего родителей, для строительной жертвы при закладке новой крепости короля

Вортигерна. Вортигерн уже довольно давно пьпался возвести крепость, но к великой его

досаде по ночам все строительные материалы чудесным образом куда то исчезали.

Королевские колдуны-друиды объявили, что крепость можно построить, только оросив

землю, где ее должно возвести кровью мальчика, не знающего отца. Мальчика привели к

королю. Догадавшись, какая участь его ожидает, он спросих короля кто именно дал ему

такой совет. «Мои колдуны», — ответил король. «Пусть их призовут ко мне», — сказал

мальчик. Друидов привели, и мальчик спросил, что заставило их дать королю такой

совет. Ответом было молчание. Тогда мальчик вновь обратился к ним с вопросом: «Что

сокрыто в этом месте под землей?» Друиды в смущении молчали. И мальчик сказал: «Под

слоем земли находится водоем, подите раскопайте его». По приказу мальчика в том месте

стали копать и действительно обнаружили водоем. «Укажите, что находится в водоеме?»

— снова спросил мальчик друидов и, видя их смущение, сам же ответил: «Там два

чана». Когда чаны были извлечены, мальчик вновь обратился к друидам, но те

продолжали безмолвствовать, и Амброзии открыл, что там холст, а в нем два змея —

белый и багряный. И в самом деле там оказались змеи которые тотчас бросились друг на

друга. Сначала казалось, что белый берет верх над багряным, но потом багряный

извернулся, схватил белого и оттеснил его прочь с холста. «Что же означает этот

поединок, что предвещает он нам?» — спросил друидов короля юный Амброзии. Те по-

прежнему молчали. Тогда он сам объяснил всем присутствующим, что водоем — это

образ мира, холст — образ королевства Вортигерна, а змеи суть драконы: багряный

дракон — покровитель Вортигерна, а белый — англичане которые будут изгнаны.

Затем мальчик велел Вортигерну идти прочь и найти для крепости другое место. «Я же,

кого судьба наделила этим жилищем, останусь здесь» — сказал он. И король отдал ему

во владение весь этот город и всю западную часть Британии.

Сходным образом, неосторожно брошенный в игре упрек в незнании родства толкнул Мак

Ока отправиться на поиски родителей, и в итоге Дагда узнает в нем сына, а Элкмар

изгоняется из Бруга. Будущий король Кормак во время игры ссорится с одним из своих

молочных братьев, и тот кричит ему что он «неизвестно откуда взялся, хоть и знатен, да

отца своего не знает». Этот упрек заставляет Кормака пойти к приемному отцу, который

открывает ему тайну, что отец его — сам король Арт и что настанет день, когда Кормак

станет королем и прогонит Лугайда Мак Кона, незаконно захватившего власть в стране. В

сопровождении приемного отца и вскормивших его волчиц Кормак отравляется в Тару,

где его берет на воспитание сам Мак Кон. Однажды случилось так, что к Мак Кону

обратилась с жалобой королева: она сетовала на то, что овца, принадлежащая некой

женщине, съела весь урожай посеянной ею вайды. Выслушав обе стороны, король вынес

следующее суждение: в качестве компенсации за понесенный ущерб королева возьмет

себе овцу, съевшую ее вайду. Стоявший рядом Кормак воскликнул «Нет, это неправое

суждение. Королеве достаточно получить шерсть, которую в течение года состригут с

этой овцы, ведь за год и шерсть, и вайда вырастут снова» — «Вот поистине мудрое

суждение, — сказали все, кто слышал эти слова, — лишь сын великого короля

способен на это». И как бы в подтверждение правоты Кормака та часть дома, где

незадолго до этого было вынесено ложное суждение, тут же обрушилась. После этого

Мак Кон был лишен королевской власти и на трон вступил Кормак.

В саге «Разрушение Дома Да Дерга» рассказывается, как юного Конайре, который

проводил время в детских играх и забавах, вдруг позвали в Тару на праздник быка.

Праздник этот представлял собой сложный гадательный обряд, в ходе которого