Нетореными тропами. Часть 2 (СИ)

— Терпимо. Бывало и хуже. Наши целители помогут, они знают, что делают, и никогда не задают лишних вопросов.

Хлоя участливо заглядывала мне в глаза, но молчала, явно чувствуя себя виноватой. Ничего. Может, это научит ее уму-разуму. Совестью полезно бывает помучиться. Долговязый вернулся еще с несколькими парнями разбойного вида, которые притащили с собой волокушу и принялись грузить на нее тело демона безо всякого страха или брезгливости.

— А чего? – ответил один из них на мой вопрос. – Мертвяк-то уже ничего не сделает. Живых бояться надо.

Ну да, это явно не суеверные кундские селяне.

Я наскоро описала демона и указала место, откуда он напал. В купе с телом этого должно быть достаточно, чтобы Стражи зачистили это место. Гнойник созрел настолько, что самое время его вскрыть, иначе будет только хуже.

Мордовороты утащили тело, а Хлоя помогла мне вернуться в верхний город и проводила до Храма Вулкана. Я отговорила ее идти к целителям вместе со мной – меньше будет проблем. Хлоя тогда заявила, что будет дожидаться меня на улице, и спряталась в темной подворотне. Я не в силах была с ней спорить и вместо этого поднялась по ступеням и постучалась в дубовые двери. Служка-привратник вышел как всегда не сразу, но как увидел мое лицо – видно, оно было уже совсем мертвецкого цвета – сразу забеспокоился, позвал товарищей, меня подхватили на руки и понесли к настоятелю. Кровоточащую рану я прятала под плащом, но он быстро промокал и запах крови был слышен очень отчетливо, хотя сознание немного прояснилось и голова соображала нормально.

— Эк вас, — сетовал старичок-настоятель. – Демоны помоек и сточных вод хоть и не слишком опасны, но на когтях у них много всякой заразы.

Я только описала демона, а об остальном меня не спрашивали. Сняли рваную одежду, раны промыли и обработали обеззараживающим зельем, прижгли чем-то настолько болючим, что у меня из глаз слезы хлынули рекой. Потом пришлось еще тошнотворные зелья пить. Перевязали, навыписывали кучу разных средств, часть из которых у меня сохранились еще со времен, когда приходилось лечить Микаша, и отправили домой. Ничего страшного, сказали, до свадьбы заживет. Угу, учитывая, что ее вообще не будет. Но изнывающей от беспокойства Хлое я в точности передала слова целителей. Этот бесконечно долгий день, наконец, подошел к концу.

А вот следующий пришелся не слаще. Заночевала я у Микаша – девчонок тревожить не решилась. Бдительная Джурия не только бы заругала, но еще и донесла… не городской страже, конечно, но получать нагоняй от мастера Жерарда вовсе не хотелось. К тому же я часто ночевала тут, когда одолевала тоска. Среди вещей Микаша он сам казался мне ближе, где-то рядом, почти осязаемый. Я брала его одежду, укладывала рядом с собой на кровать и изо всех сил старалась почувствовать его терпкий, с легкой кислинкой и горечью запах. Он унимал тоску, и даже боль не казалась такой нестерпимой. Спасибо, что защищал меня и научил, как выжить.

Утром я постаралась придти в лабораторию вовремя и привлекать как можно меньше внимания. И все шло как по маслу, пока из своего кабинета не вышел мастер Жерард. Одно мимолетного взгляда хватило, чтобы он нахмурился и поманил меня за собой.

— Что с твоей спиной? – спросил он прямо без каких-либо преамбул, когда мы оказались наедине в смотровой.

— Так, царапина. Пустяки, — попыталась отмахнуться я, но в глубине души понимала, что ничего не выйдет.

— Думаешь, я не могу отличить просто царапину от удара демона?

— По ауре что ли?.. – вырвалось у меня непроизвольно.

Он кивнул и прикрыл глаза.

— Снимай платье – посмотрю. Чай, получше, чем целители для бедных, лечить умею, — добавил он, предупреждая мои возражения.

Пришлось подчиниться. За несколько лет работы в лаборатории я привыкла к частым осмотрам и уже не робела, когда приходилось обнажаться перед ним. Доверяла – ничего плохого он никогда не делал. Вот и сейчас только осмотрел рану, сделал над ней несколько пассов руками, унимая зудящую боль, потом вычеркнул из моего списка лекарств половину и добавил несколько своих.

Пока я одевалась, он задумчиво барабанил длинными пальцами по столешнице.

— И где же ты, скажи на милость, умудрилась отыскать демона помоек и сточных вод в чистом верхнем городе?

Я молчала. Не спешила поворачиваться к нему лицом, хотя была уже полностью одета.

— Я понимаю, когда кто-то из моих балбесов ходит туда курить опий или развлекаться с продажными девками, но тебе-то там что понадобилось? – не унимался Жерард.

— Демон напал на людей. Долг Стражей… – залепетала я, все также не смея обернуться.

— Ты не Страж, а они не платят десятину. Вот пускай сами и разбираются со своими проблемами. Почему ты не слушаешь меня? Почему не хочешь понять? Твоя жизнь гораздо ценнее, чем жизнь любого рыцаря и за грязную чернь ее точно отдавать не стоит. Уж поверь моему опыту, они не скажут спасибо, наоборот, они воткнут нож тебе в спину, как только ты отвернешься.

— Да мне ничего и не нужно, — я пожала плечами и повернулась.

Выдержала его тяжелый взгляд. Я понимала его чувства. Он рассказывал про своих родителей, которые предпочли остаться в Сальвани, чтобы лечить раненых, и погибли от рук бунтовщиков. Но ненавидеть всех из-за нескольких негодяев я не могла. Возможно, это не затронуло меня так близко.

— Они тоже люди, также испытывают тоску и боль и также нуждаются в утешении и защите. Я не могу по-другому. Простите.

— Давай так. Если мы достигнем нашей цели, если ты достучишься до Безликого, то спасешь нас всех. Но если ты погибнешь, вытаскивая парочку своих нищих друзей из очередной заварухи, то лишишь шанса на спасение всех остальных. Почувствуй, наконец, эту ответственность и научись соизмерять жертвы с поставленной целью. Ставки очень высоки.

Я упрямо кусала губу. Как же это сложно – быть всеобщей спасительницей и не мочь помочь близким. Не думала, что до такого дойдет.

— Я понимаю. Я могу быть свободна?

— Иди, что с тобой сделаешь? – Жерард устало махнул рукой, и я ушла заниматься вместе с девчонками.

Взбучка от мастера Жерарда все же возымела действие, хоть и не до конца. Ферранте я больше не донимала, но вот с Хлоей общаться не перестала, тем более она ходила за мной по пятам, заглядывала в глаза, как нашкодившая собачонка, даже грозилась пойти во дворец судей и признаться во всех своих мелких грешках, чтобы ее уж точно вздернули на виселице, если я ее не прощу. Я понимала, что она как всегда чудовищно переигрывает, но в конце концов сдалась и простила. Рана благодаря мастеру Жерарду затянулась очень быстро, и в мои выходные мы с Хлоей снова гуляли по нижнему городу.

— Можешь радоваться: к этому тупому единоверцу больше никто не ходит. Он теперь вещает для пустых каменных стен, — ехидно посмеиваясь, сообщила она мне последние вести.

Я пожала плечами, сожалея, что так и не удалось ничего выведать о таинственном боге единоверцев. Но, наверное, мастер Жерард прав. Тяжело убедить человека, что ты ему не враг, если он предубежден против тебя.

— Чему тут радоваться? Он хотел сделать вашу жизнь чуть-чуть лучше, пускай и избрал для этого не самый удачный способ.

Хлоя фыркнула.

— Ты слишком добрая. Доброта – это глупость. На добрых все ездят, а вы и слова против сказать не смеете. Лучше быть злым. Чуть что, как вдаришь по сусалам, так никаких предъявок к тебе строить не будут. Ну же, я видела, ты можешь, как с тем демоном!

— К сожалению, не все проблемы можно решить силой, даже с демонами.

— Можно еще схитрить и что-нибудь свиснуть, — тут же нашлась она и достала из рукава сахарный крендель.

— Ты что своровала его у торговки?! Хлоя!!! – вознегодовала я.

— Светлая госпожа! Светлая госпожа! – взволновано позвал кто-то у нас за спинами. – Погодите.

Раздались спешные шаркающие шаги. Мы с Хлоей одновременно обернулись и тут же напряглись. К нам спешным дробным шагом направлялся Ферранте собственно персоной. Помятый, осунувшийся и уже совсем не такой самоуверенный.