Нетореными тропами. Часть 2 (СИ)

Я надеялась, что она быстро отстанет, но не тут-то было.

— Ты обещала прийти в гости проведать, а сама только и делала, что пряталась, — она ткнула мне в грудь обвиняющий перст. Присутствующие начали с любопытством оборачиваться на нас. — Струсила?

Я что-то не припоминала, когда успела ей хоть что-то пообещать, но спорить было бесполезно.

— Обещала, но не смогла. У меня нет пропуска на посещение нижнего города. Был бы, я бы с радостью проведала вашу дружную семью, — а что? Набралась бы глупости побольше и сиганула с очередного обрыва. Когда уже внизу окажется не глубокая вода, а острые камни?

— Я покажу, как пройти без пропуска, если завтра на рассвете ты будешь в том переулке, где мы встретились в прошлый раз, — хитро прищурилась Хлоя, явно желая загнать меня в угол. Сплюнула себе на ладонь и протянула ее мне: — По рукам?

Я хмыкнула про себя, но ладонь все же пожала. Почему бы и нет? Уж явно тут никого страшнее Лелю не будет, а он меня помиловал. Вроде как.

— Через день. Завтра я не успею. Какой подарок ты хочешь? Может, яблоко? Знаешь, как говорят: в день по яблоку съесть — здоровье обресть, — я полезла в мешок, но там уже почти ничего не оставалось. Пару яблок и те оказались вялые и подгнившие.

— Нет, я хочу это, — она ткнула пальцем мне под капюшон. И как разглядела? Ну точно сорока!

Под капюшоном была заколка: бабочка, выложенная цветным стеклом на тонком серебряном каркасе. Подарок Жерарда прошедший день рождения. Он в отличие от Микаша в драгоценностях разбирался прекрасно. Будет злиться, если я ее отдам или не заметит? В конце концов, он не влюбленный в меня юнец, должен понять. Я открепила заколку и, аккуратно расправив грязные пряди, заколола ее Хлое с левого бока.

— Ну что, я красивая? Мне идет больше, чем тебе? — она покрутилась передо мной, чтобы я могла в полной мере оценить ее внешность.

Сзади народ уже начинал роптать, что она отнимает так много моего времени.

— Красивая, — легко согласилась я, про себя добавив, если отмыть хорошенько и одеть в приличную одежду. — У нас самая красивая Торми, а я ни на что не претендую, — я махнула рукой в сторону подруги.

Хлоя наморщила вздернутый носик и хмыкнула.

— Обычная! Так ты придешь?

— Через день, — кивнула я, и она, наконец, удалилась, освободив место другим.

Люди еще долго продолжали возмущаться наглости девчонки и просить за нее прощение. Мне с трудом удавалось сдерживать смех, слушая их серьезные рассуждения об этом происшествии.

Вернулись за полночь. «Повезло», что летом темнело поздно. Я валилась с ног, а завтра к тому же предстояло очень много всего сделать завтра, а для этого подняться следовало пораньше. Потому я не стала засиживаться и сразу легла спать. Сон захватил изморенное тело, как только голова коснулась подушки.

Утром я первым делом направилась в храм Вулкана за очищающим воду зельем. Денег за него запросили многовато, но зато не стали спрашивать зачем и куда. Видимо, Жерарду доверяли, а соответственно и его работникам. После завтрака я навестила мастерицу Синкло и, справившись о делах нашего комитета, отобрала кое-какие вещи. Остальное докупила на рынке. Тащить огромные плетеные короба с собой было тяжело. Я пожалела, что у меня нет тележки, запряженной собаками, как у короля Лелю.

В лабораторию я явилась только к обеду, но и все остальные тоже пришли поздно. Жерард прислал вместо себя посыльного с сообщением, что задержится на неопределенное время, чтобы удостовериться, что она идет на поправку. Наставники тоже не особо жаждали перетруждаться без начальства и отпустили нас пораньше, предупредив, чтобы и завтра приходить не торопились. Джурия немного побухтела, но ее не поддержали даже Сезар с Клементом. Торми радостно упорхнула незнамо куда. А мне всеобщая нерадивость была только на руку. Легла пораньше, проснулась за час до рассвета. Как раз времени хватило собраться на условленное место к рассвету. Хлоя уже ждала меня в переулке. Тоненькая фигурка в лохмотьях черным пятном выделялась на фоне утренних сумерек. Остальных тут не было. После той засады я научилась воспринимать ауры людей также остро, особенно когда они испытывали агрессивные эмоции.

— Не думала, что осмелишься, — вместо приветствия усмехнулась Хлоя и удивленно вытаращилась на корзины у меня в руках: — А это зачем?

— В гости не ходят без подарков, — пожала я плечами и всучила ей более легкую корзину.

— Тяжело! — тут же заныла она.

— Терпи, ты же хочешь стать королевой воров. Не думаю, что им так уж легко живется, — я направилась к воротам в нижний город.

Хлоя, пыхтя под тяжестью корзины, к которой все никак не могла примериться, следовала за мной по пятам и никак не могла вырваться вперед. В конце концов я сама замедлила шаг и позволила ей указывать путь. Мы петляли по подворотням и узким темным проулкам, протискивались между домами, пробираясь чужими дворами. Пару раз чуть не схлопотали от дюже злых дворников из квартала победнее. Наконец, мы остановились на углу двух очень старых плохо ухоженных домов с облупившимися стенами и раскрошившей кладкой.

— Идем! — Хлоя закинула корзину на голову и поманила меня за собой в тень, где смыкались стены.

Я нахмурилась, но последовала за ней. В тени за свисавшими с крыш засаленными холстинами прятался узкий проход между раскрошившимися стенами домов. Прощемиться в него можно было только бочком и если выдохнуть из груди весь воздух. Я прошла, только перемазала весь плащ в кирпичной крошке.

— Чтобы пухлые чистоплюйки из верхнего города не повадились, — ответила на мой неозвученный вопрос Хлоя, пока я остервенело отряхивалась и натягивала капюшон поглубже.

Идти старалась, таясь, хотя люди враждебности не выказывали. Снова смотрели с любопытством и даже с опаской. Хлоя же наоборот двигалась у всех на виду, вприпрыжку, напевая под нос какую-то песенку. А ведь еще полчаса назад на тяжесть корзины жаловалась!

Вскоре мы добрались до старой разбитой лачуги, ютившейся между такими же нуждавшимися в основательном ремонте хибарами. Глинобитные дома, покосившиеся от того, что каждое новое поколение стремилось надстроить еще один этаж, а стены на такую тяжесть рассчитаны не были и вот-вот грозили обвалиться. Судя по встречавшимся по дороге развалинам, так оно и случалось время от времени.

Дом Хлои был ниже прилежащих. Видно, жили там одной семьей или даже на надстройку денег не хватало. Дверь заменяла прохудившаяся занавесь из холстины. За ней пряталась одна единственная комната, она же столовая и прихожая. Стены облупившиеся, все в трещинах, пол земляной грязный, пыльный, неметеный. Маленький пошарпанный столик у закопченного очага, чуть дальше набросанные хаотично соломенные тюфяки и грязные одеяла. Старших не было, в том числе и главаря Лино, которого я побаивалась. Четверо мальчишек от десяти лет до пятнадцати без дела слонялись из угла в угол, на улицу и обратно. Пятый все еще спал на тюфяках.

Пыль защекотала нос, и я чихнула.

— Все, это Светлая госпожа. Я ее привела, как и обещала, а вы не верили, — собрала вокруг себя мальчишек Хлоя и начала беззастенчиво хвалиться перед ними. — Все исполняют волю королевы воров, даже она.

Мальчишки только жали плечами, явно не желая вступать в спор.

— Мое имя Лайсве Веломри, — представилась я, потому что от претенциозного прозвища меня передергивало. И принялась разбирать корзины. В основном пожертвованная комитетом поношенная одежда и кое-какие продукты: пшено, мука, яйца, немного зелени и овощей, самые дешевые фрукты — мелкие яблоки. Все, на что хватило моих скудных средств. Впрочем, я спохватилась, не добравшись даже до середины. Грязно так — только пачкать.

— Надо здесь убрать, — сказала я, ища глазами что-нибудь похожее на метлу.

— Зачем? Все равно через пару дней грязно станет. А может даже быстрее, — ответила Хлоя. Тут уж мальчишки ее поддержали.

— Значит, нужно каждые пару дней убирать, чтобы грязь не скапливалась. В ней кУли, демоны болезней, множатся, — возразила я, обнаружив в углу основательно покрытый паутиной огрызок из сточенных прутьев, отдаленно напоминающий метелку.