Две войны (СИ)

Джастин провел мокрую дорожку от основания яичек до головки члена, затем взял его в рот, обхватил губами, посасывая и потихоньку впуская глубже, издевательски-медленным движением, ощущая соленый вкус гладкой плоти, пульсирующей под языком. Он сглатывает слюну и чувствует, как член Гейта вздрагивает внутри его рта, твердеет еще больше и Джастин выпускает набухшую темно-красную головку, сглотнув капли первой спермы.

Какой-то незримый густой пар охватывает их тела, губы Джастина приоткрылись, судорожно впуская в себя тяжелый влажный воздух, и подушечки пальцев Гейта невесомо коснулись их, словно вспоминая, узнавая заново, размазывая собственную влагу и его слюну, словно чертя затейливый невидимый узор на припухших губах. Серые глаза каменным, непоколебимым алтарем застыли перед взором своей жертвы, с тем отпечатком крови, что пролилась между ними, осквернив тело Джастина и душу Кристофера. Джастин знал все наперед, знал, что Гейт непреклонен и что он все равно возьмет свое, понимал, что он снова обречен принести кровавую дань, утопить свой стыд в холоде бесчувственного камня этих глаз. Крис наклонился, вновь терзая языком и зубами приоткрытые тонкие губы, глотая сдавленные короткие стоны. Желание вспыхнуло в животе, засосало нутро, мошонка поджалась, а алые пятна заиграли на щеках Джастина, из пениса потекла густая капля белесой жидкости семени.

На мгновение, Джастину показалось, что всё сейчас прекратится, и он с нетерпением вглядывался в его задумчивое лицо, затуманенные похотью глаза, но гладкая ладонь накрывает его живот, обводя указательным пальцем пупок, спускаясь ниже, к завитку темных волос. Позволяя миражам заполнить свой разум, Джастин делает то, что велят ему эти руки: он вновь переворачивается на живот, облокотившись на локти, и ждет пока Крис достанет из тумбочки небольшую баночку с душистым маслом, растирая его на пальцах и медленно, плавно скользя влажной ладонью по всей длине окрепшего члена.

Джастин не поворачивается, предпочитая, молча ждать и вот, тяжелая ладонь ложится ему на поясницу, заставляя прогнуться. Крис наклоняется ближе и теплое дыхание, у самой щеки, обжигает, влажный язык, касающийся уха, режет легкой нетерпеливой дрожью, сердце его заколотилось, как птица в силке. Джастин низко наклонил голову и стиснул зубы, почувствовав, как жадные руки торопливо разводят в стороны его ягодицы. Влажные пальцы почти беспрепятственно проникли внутрь его тела, которое давно привыкло к подобным вторжениям, но легкий спазм внизу живота заставил Джастина вздрогнуть, дернувшись молниеносным змеиным движением, извернуться, но сразу же, он вновь оказался притиснутым к полу.

- Не смей дергаться. - Жаркое дыхание коснулось его изуродованной шрамом щеки и Джастину показалось, что властный голос сковывает его тяжелыми цепями, обездвиживает, словно, как прежде, острый клинок врага приставлен к его горлу и любое движение могло обернуться - последним.

Два пальца оглаживая тугие мышцы, скользили в нем, безболезненно, но настойчиво и Крис ловил малейшее движение гибкого тела в его руках и удовлетворенно улыбнулся, когда тихо охнув, опьяненный желанием Джастин, подался навстречу его пальцам.

Крепко удерживая извивающееся тело, Гейт прильнул плотнее, поглаживая его влажную спину и жарко шепча в волосы:

- Отлично, вот таким ты и должен быть всегда.

Гейт неистово целовал плечи, поглаживая бешено бьющийся пульс и, невзначай, сжимая пальцы на шее, словно предостерегая Джастина, что, малейшее неповиновение и ему придется плохо.

- Закрой пасть. – Сухо рыкнул Джастин, кровь толчками шумела в ушах, а ногти яростно впились в деревянные доски скользкого пола, но к счастью, у него была значительная сила воли, чтобы ограничиться только коротким проклятием в адрес Гейта, хотя желание придушить эту тварь было едва ли преодолимым. – Черт, будь ты проклят, давай же, трахни меня!

За спиной раздался короткий смешок, и в тот же момент пальцы медленно вышли из его тела, а головка члена уперлась в тугую теплоту; рука Гейта обхватила бедро, вторая - помогала войти, и Джастин издал тихий раскатистый звук.

Кристофер проник в него резким толчком. Вторжение шокировало Джастина до оцепенения, отчего внутренние мышцы дрогнули и сократились, он что-то недовольный прошипел, болезненно вскрикнул, в тот момент, когда Крис вдавил член в простату и начал двигаться. Удовольствие Гейта падало с губ рычащими и длинными гортанными стонами и он, не сдерживая себя, все усиливал давление, проникая глубже и жестче, до синяков сжимая пальцы на его бедрах и резко дергал, насаживая на себя, намеренно причиняя боль.

Холодный липкий пот струился по лицу Джастина, вдоль позвоночника, под мошонкой, в какой-то момент боль от жестких пальцев затмила все остальное, и Джастин всецело отдался ей, потому что ее было легче терпеть, чем огненное жжение в прямой кишке.

В Гейте жило само безумие, очевидное и кричащее и Джастин тихо заскрежетал зубами, глотая стоны едва различимого удовольствия, на фоне ноющей болезненной волны, очутившись в мире наслаждения и боли.

Простата пульсировала, и каждый толчок по ней вынуждал Джастина все смелее и нетерпеливее насаживаться на член Кристофера, который сильнее подтягивал его за бедра, делая проникновение настолько глубоким, что у Джастина вырывался лишь тихий хриплый скулеж. Задыхаясь от едва терпимой боли, Джастин вслепую скользнул рукой в его густые волосы, похожие на тяжелый шелк, зажатый в ладони: Кристофер зло вскрикнул за его спиной, но руку, с силой сжимающую его короткие волосы, скинуть не смог.

Вжавшись щекой в пол, Джастин опустил вторую руку к своему члену, с которого редкими каплями падали на пол жемчужные искры. Дрожащая от напряжения рука начала жестко двигаться по всей длине ствола, в надежде получить быстрое облегчение от этой вибрирующей тяжести, ощутить бархатистый раскат оргазма, ласковую влагу, извергающуюся из его набухшего члена. Джастин, безвольно сотрясался под грубыми ударами и, выпустив волосы Гейта, оперся рукой о скользкий пол, чувствуя себя так, словно он двигался ощупью в темноте, не представляя, что именно творит его тело, которое, дрожа в накатывающем оргазме, извивалось под терзающими прикосновениями.

Джастин, наконец-то, ощутил столь исступленное блаженство, принесшее долгожданное облегчение, когда горячая волна, блуждающая все это время по телу, достигла вершины; отверстие раскрылось, и из него начала сочиться густая жидкость, стекая по пальцам и мягко обволакивая горячую ладонь Джастина. Еще несколько глубоких ударов и Джастин услышал хриплый, сдавленный вскрик Криса за своей спиной, вырвавшийся из самых глубин его души; страсть дикого зверя, поймавшего свою жертву. Горячий поток обжег растерзанное нутро Джастина, вызвав дрожь, слишком сильную, чтобы быть приятной или терпимой, отчего он, просто взвыл, резко сделав выпад вперед, вырываясь из ослабевших жестких рук.

- А ты говорил, что не сможешь получить удовольствие. – Сказал Кристофер, поднявшись на ноги, язвительно глядя сверху вниз на скривившегося, в болезненном спазме, Джастина. – Теперь можешь идти куда пожелаешь, в пределах этого дома, разумеется.

- Что ты имеешь в виду? – прохрипел тот, держась рукой за живот, откуда резкими ядовитыми червями, расползающимися по телу, перемещалась острая боль.

Джастин все еще ощущал от своей кожи туманно-мускусный, сладко-древесный запах сандалового масла, тяжелый, но не настолько, чтобы перебить металлический, резкий запах крови, медленными каплями, падающей с окровавленного члена Криса.

- Из дома ни ногой. – Небрежно и безразлично отвечает тот, поднимая с пола баночку с маслом и закрутив крышку, прячет в ящик, не глядя на, сжавшегося у его ног, Калверли.

- Если понадобится, я выбью окна, выломаю любую дверь, но выйду наружу, Крис. – Ответил тот, с трудом поднимаясь на ноги, но не в силах выпрямиться полностью, Джастин схватился одной рукой за спинку дивана, но на обескровленном лице его не дрогнул ни единый мускул, однако резкая боль в кишках вызвала у него звон в ушах, а комната водоворотом закрутилась перед глазами.