Две войны (СИ)

- Молчание. – Бесконечно благодарный ей, отвечает Джастин. - К Рождеству, наш дом будет достроен. Большую часть денег в банке я переведу на твой счет, а в следующем месяце я куплю новый дом для Женевьев и открою для нее еще один счет, чтобы она не нуждалась в деньгах и не трогала вас, после моего ухода. На тебя и Хлою я оформлю еще пару участков земли, один во Франции, другой в Англии. Денег на строительство еще нескольких домов вам хватит, я позабочусь о том, чтобы на ближайшие десять лет вы забыли о деньгах, так что, вы ни в чем не будете нуждаться.

- Джей, откуда так много денег? – Изумленно вымолвила застывшая Меган.

- Я провернул за спиной Криса одну крупную сделку с англичанами, пока он возился со своими французами. – Самодовольно ответил Джастин, нежно заправив кудрявый локон за ухо сестры. - Но вскоре я перекрою ему кислород во Франции, и все его махинации вскроются – тогда его посадят или казнят, мне плевать, но все его деньги я уже потихоньку начал переводить к себе на анонимный счет в одном английском банке. Он до последнего ничего не узнает. Я постарался замести все следы. Когда я уеду, один надежный человек в банке переведет эти деньги на четыре счета: для тебя, мамы, Хлои и Женевьев. Остальные деньги я сам разделю на каждую из вас.

- Господи, Джастин, я не узнаю тебя, ты ли мой братец? Что за злость сжигает тебя? – Глядя в горящие огнем глаза, выдохнула Меган, едва сдерживая себя, чтобы не отвести глаз от его, искаженного довольной гримасой лица, которое, казалось, при свете луны еще страшнее за счет прорезающего щеку и нос глубокого шрама, казавшегося, почти черной линией в тени деревьев.

- Это не злость, Мег. – Сумрачно улыбнувшись, сказал Джастин, воистину радуясь скорой мести, которую он уготовил для Гейта. - Это нечто другое. Пойдем в дом, я думаю, что сегодня мне предстоит отчитываться за очередную пропущенную встречу со Стэнтоном. Не хотел бы я пропустить такое шоу. Кристофер вне себя, я уверен.

2 мая 1866

- Знаешь, я уже устал удивляться твоей дерзости. – Резко сказал Крис, поднявшись из-за своего рабочего стола, когда дверь кабинета закрылась, впустив в комнату Джастина, застывшего на середине и не решающегося начать разговор, а только пристально оглядывающего своего собеседника. - Ты чем думаешь, вообще? - С презрительным удивлением, спросил Гейт. - Министр вчера, снова, спрашивал о тебе, и мне пришлось соврать, что ты болен и приносишь свои извинения за очередную, сорванную встречу.

- Тебя это не должно сильно угнетать, ты же мастер лжи. – Ухмыльнувшись, колко парировал Джастин. Злость Криса все больше нарастала, становясь слишком явной, отражаясь в его сверкающих глазах, но, внезапно осмелевший, Калверли держался слишком невозмутимо и с необыкновенным высокомерием, даже, с вызовом, абсолютно не испытывая страха перед этой яростью. - Солги ему в следующий раз, что я умер. Думаю, это самое легкое решение. Нет человека – нет проблем, и тебе больше не придется извиняться за меня.

- Идиот! – Вскричал Гейт, быстро зайдя за спину Джастина, и тот, с легким волнением, услышал, как щелкает замок запирающейся двери. - Где ты был всю ночь? Я отправил в город половину своих людей, Джим чуть не рехнулся, разыскивая тебя. Твой кучер, вообще, сказал, что последний раз видел тебя вечером у Старой аллеи! Какого беса ты там забыл, ублюдок?!

Джастин хотел схватить Криса за ворот рубашки и вытрясти из него что-нибудь, более вразумительное, чем оскорбления и яростное шипение в свой адрес, но разглядев в безулыбчивых, серых глазах холодок, неприязнь и злость, он сдержался.

- Джим Бивер? - Едва проговорил обеспокоенный Джастин, у него ужасно дрожало и стучало сердце при мысли, что он доставил другу столько головной боли этой ночью. Он вопросительно оглянулся на бушующего Криса, ожидая, когда же, весь этот, бурлящий поток раздражения и злости выплеснется на него, но Гейт тревожно вглядывался в лицо Джастина - пораженный и задумчивый.

И Джастин невольно спрашивает себя: какая же сила заставила блистать таким огнем, эти грустные глаза и почему, прежде, он не замечал, как печальны они, отчего так часто вздымается его грудь? Что, так внезапно вызвало силу, жизнь и красоту мужчины, совершенно ему не знакомого, чужого, почему его лицо на миг озарилось пониманием и даже раскаянием, какое было присуще ему шесть лет назад, во времена их крепких дружеских отношений. Но, прежде чем эта мысль сформировалась в мозгу Джастина, поймал тот же, задумчивый и рассеянный взгляд и выбил ее из головы Калверли, словно, как по мановению волшебной палочки, на лицо Криса вернулась привычная маска - бледное лицо, со следами какой-то мертвящей тоски и досады за минутную слабость.

- Он возглавлял солдат и когда, под утро, они вернулись ни с чем, бедный старик едва не получил удар. – Сказал Гейт, сосредоточенно наблюдая за притихшим и встревоженным Джастином. – Еще раз спрашиваю: где ты был?

- Тебя это не касается. - Устало, склонив голову и не глядя на него, но довольно решительно, ответил Джастин. Милое, грациозное воспоминание о Алексе, пронеслось в его голове, как легкий бриз в удушливо-жарких, тропических лесах, вновь возвращая странные мысли, теснящие грудь счастьем и слова его, сделались слишком радостными от воспоминаний; услышав их, Крис взорвался жутким криком:

- Тварь ты бессердечная! О своей maman ты, тоже, не подумал? Она всю ночь рыдала, думая, что ей принесут утром твое изуродованное тело!

- Хватит, Крис! – Так же срывается на крик Джастин, хотя, по глазам Гейта он и видит, что истинная суть кроется не в его неукротимом гневе, а в настоящем беспокойстве, а между тем, чего-то другого просит и хочет душа: не ссор, не скандалов и не драки, к которой они вновь близятся. Но Джастин знает, что он, словно отчаянный мечтатель, напрасно роется в своих старых фантазиях, как в остывшей золе, в поиске, хоть какой-нибудь, искорки, чтобы оживить угасшее пламя.

И может, ему удалось бы тогда, этим, возрожденным огнем пригреть похолодевшее сердце друга и воскресить в нем всё, что было прежде, что трогало душу, что кипятило кровь, что вырывало смех, а не крик. - Замолчи, я не желаю ничего больше слышать. Я устал и иду спать.

Джастин чувствовал, что Крис действительно волновался за него, так же, как если бы их связывали настоящие чувства, а не купленные его деньгами и не навязанные шантажом. Но, глядя в эти искрящиеся раздражением глаза, Калверли ничего не мог поделать с собственной злостью и обидой, всем своим существом стремясь, поскорее оказаться в постели и уснуть крепким сном, дожидаясь пробуждения и момента, когда он вновь сможет пойти к своему белокурому водопаду, низвергающему на него ласковые, теплые воды своей нежной любви.

Джастин, уверенно делает шаг к двери и сразу же вспоминает, что она закрыта на ключ, ремешок от которого, издевательски-показательно намотан на палец Гейта и он, злобно и беззвучно насмехаясь над Джастином, слегка покачивает вещицу из стороны в сторону, будто заговоренный маятник.

- Ты не выйдешь из этой комнаты, Джастин. – Тихо говорит он, пристально и выжидающе глядя в угрюмое лицо.

- Ты рассчитываешь, что запертая дверь меня остановит? – Вопросительно изогнув бровь, спрашивает Джастин, всеми силами сдерживая нервную дрожь, взявшуюся из ниоткуда, как привычное явление, возникающее в те моменты, когда его личную свободу всячески ограничивают.

- Я остановлю тебя, если сделаешь еще один шаг.

Крис, быстрым движением отвел руку, и на другом конце комнаты раздался звон металла. Джастин машинально кинулся за ключом, откинутым под кресло стоящее у камина, но сильная рука перехватила его, вцепившись в плечо, развернув к себе лицом. Один короткий, сильный удар в грудь и Джастин едва не падает, наткнувшись крестцом на массивный стол, чувствуя, как от кости поднимается нервный болезненный импульс. Пальцы Гейта разжались, одна рука настойчиво переместилась чуть выше поясницы, в то время как другая – уверено покоилась на упругих ягодицах.