Две войны (СИ)

“Они идут к Техасу. Огайо долго не устоять. Ещё несколько недель и они будут в штате. Поэтому мне надо вернуться домой и как можно быстрее… я не позволю моей семье погибнуть. Я найду способ увести их оттуда, до прихода северян или после него, но я это сделаю. Алекс не зря рискнул своей жизнью, а для того, чтобы уберечь мою родину от своих соотечественников. Я должен попасть домой”.

- Это было зимой? Когда? – вдруг спросил Калверли, придвинувшись к Биверу, по его глазам тот сразу понял, что для Джастина это очень серьёзно, однако, неопределённо пожав плечами, он задумчиво сказал, будто не придав этому особого значения:

- В январе… то ли в декабре… - Джим почесал седеющую шевелюру и напряжённо засопел, припоминая события прошедших месяцев. - Блядь, Бенни, когда мы подорвали их грузовой поезд?

- В декабре, тринадцатого, кажется. - Зевая, отозвался Бенджамин, нервно хрустнув суставами пальцев. – А может четырнадцатого. Я тогда только перевёлся сюда.

Сердце Джастина взорвалось, кровавой волной накрыв сознание, он выдавил из себя хрип, чувствуя, как закипает больная голова; Джим медленно переводит взгляд на Калверли и вскакивает на ноги, кидаясь к нему. Подхватывая, начавшее заваливаться тело, и поддерживая его голову, зовёт Кларка, - своего помощника, который мигом несётся за лагерным врачом, а Бен аккуратно подносит платок к носу Джастина, чтобы остановить хлынувшую кровь.

- Часто у тебя такое бывает? – бормочет Джим, вынуждая запрокинуть голову назад, но тот ослабевшими руками пытается оттолкнуть от себя обеспокоенных солдат, однако Джим неумолим, а Бен начинает, захлёбываясь словами, причитать:

- Это от напряжения, у моего отца такое было когда…

- Заткнись, Бен! – Устало приструнил его младший лейтенант, склонившись над Калверли. - Голова кружится, Джастин?

- Какой… поезд? – хрипит Джастин, силясь подняться, но руки Джима нажимают ему на плечи и он снова падет на траву и вопрос слетает с его губ, хотя жуткая догадка гнездится у него в больной голове.

- Э-э, ты чего? Расслабься, - бодро затараторил Бен, вытирал потную шею окровавленным платком, и вдруг осознав, что делает, живо откидывает тряпку. - Поезд, как поезд, не первый и не последний… ну, подорвали мы его… И что? Это был приказ полковника Гейта.

- Я хочу его видеть, Джим отведи меня к полковнику, - простонал Джастин, шмыгнув носом.

- Врач сейчас придет, тебе нельзя…

- Мне можно все, Джим! – сотрясаясь от нетерпения, заорал Джастин, и, скорее всего этот рев услышали даже в Вашингтоне. - Веди меня, сейчас же!

Джим и Бен неуверенно переглянулись и помогли ему встать на ноги, после чего сопроводили в палатку главнокомандующего.

*

- И что теперь? - В глазах полковника отражались малейшие оттенки мыслей, он черной глыбой навис над столом, полный злобы и высокомерия, и, казалось, воспоминания о старой любви сочились ядом из его глаз, когда он смотрел на Джастина, утирающего окровавленное лицо. - Я должен послать твоему любовнику письменное извинение за то, что нарушил его планы? Ты в своем уме?

- Ты сорвал мои планы, Кристофер! – этот злой каламбур вывел Джастина из себя, и он, совершенно не владея собой, срывался на крик, метаясь по палатке, как в припадке бешенства, сжимая волосы в кулаках, едва не вырывая темные клочья из больной головы. - Мои, не его! Двенадцатого декабря, в шесть часов вечера я отправил письмо Джеффу, которое должны были передать в Луизиану, и из-за тебя, из-за того, что ты, сука, подорвал поезд, мой брат пропал без вести, потому что не смог выбраться из штата! Потому что не узнал, как расположены войска генерала Эллингтона! Потому что все провалилось, к чертовой матери! Я рисковал всем делая это, мои друзья рисковали жизнью! Это был грузовой поезд, так нахрена тебе потребовалось взрывать его?! Там не было ни оружия, ни продовольствия, лишь сырьё - древесина, да уголь… груз не стоящий внимания. Никогда прежде мы не трогали грузовые поезда, никогда! Почему, почему именно этот, мать твою?! Что на тебя нашло?

“Дерек рисковал собой, отправляя это письмо, я рисковал собой, теперь и Алекс рисковал, чтобы спасти мой штат, ради моего будущего… Спасти меня.”

- Скажи, Эллингтон настолько безумен, как о нем говорят? – Ехидно спросил Гейт, громко забарабанив по столу пальцами, и лицо его превратилось в маску сосредоточенного ожидания. Своим видом он напоминал огромный дом, в котором наглухо закрыты все окна и двери и пробиться внутрь его многочисленных комнат и темных коридоров - нереально. – Иначе, на кой черт, он разрешил тебе уведомить брата о расположении их войск?

- Замолчи! – Джастин останавливается и, сверкая глазами, приближается к столу. - Я не хочу больше слышать из твоих уст любое упоминание об Александре, тебе все ясно? Ни слова о нем, Кристофер!

Гейт облокачивается о спинку стула и лицо его не выражает ничего, но Калверли слишком давно знает его, чтобы разувериться в его помыслах: он приобрел навык находить тысячу различий там, где другие видят лишь единообразие, и неподвижное лицо полковника искрило холодной, пронзительной, как клинок, яростью, спрятанной глубоко на задворках замерших глаз.

- Ты очень изменился, - тихо роняет слова Гейт.

Джастин с трудом взял себя в руки и растянул губы в горькой улыбке, хотя со стороны это могло сойти за паралич мышц лица.

- Ты говоришь это мне? – Калверли словно бы взбалтывал все свои эмоции и переполняющие его чувства, чтобы злость и агрессия сменились апатией и спокойствием, чтобы голос не дрогнул, когда он положил руки на плечи Криса. - Ты, кто оказался чужаком, кто вонзил мне нож в спину? Крис, как я могу не кричать о своем горе, а с кем же мне говорить в эту страшную минуту, если не с тобой, ведь ты и теперь, как всегда, для меня - все! – Джастин медленно, неуверенно обвивает руками его плечи и наклоняется над ним, словно бы замерев на миг, ожидая, что его снова ударят или оттолкнут, но Крис сидит молча, пропуская удары сердца.

- Я люблю тебя, друг мой. – Шепчет ему на ухо Джастин и наконец-то он чувствует знакомый родной запах летнего воздуха, скошенного сена, и далекий Техас вновь встает перед его глазами - край, где они вместе росли, лелея одинаковые мечты и живя общими грезами, не видя войны и не воюя между собой.

Джастин поймал себя на том, что закрыл глаза и ему очень не хотелось их открывать и возвращаться в кровавый иллюзион полевого лагеря, где он дарит свою нежность мерзкому убийце, насильнику:

– Но ты никогда не вытеснишь его из моей души.

Он разжимает объятия и размеренным шагом движется к выходу: Джастину плевать, что из-за Кристофера его брат, возможно, погиб, - с его смертью он заведомо смирился уже очень давно, - его планы провалились, и он потерял единственную лазейку вырвать их страну из пекла войны. Какая жуткая насмешка судьбы - южане никогда не трогали грузовые поезда янки, их целью были военные, идущие по основным путям, но именно этот, именно в те дни, они уничтожили, разом с его надеждами. Плевать на все. Смерть уже на пороге, но Калверли теперь знал куда держать свой курс - на запад, вдоль по течению Дорапон, где на пути соленое озеро и река Бойбишул, кишащая мертвяками, а за ним станция и разбитый Эскадрон. Он идет домой.

- Я приду сегодня ночью.

Джастин не останавливается, но, выйдя из офицерской палатки, он закрывает лицо руками и засохшая на лице кровь розовыми каплями стекает по рукам, начавшимся весенним дождем.

17. Диксиленд — (англ. Dixieland = Dixie) в разговорном американском южные штаты США (быш. КША); буквально – «земля Дикси», куда входили Конфедеративные штаты: Техас, Джорджия, Вирджиния, Северная и Южная Каролина, Теннеси, Кентукки, Арканзас, Луизиана, Миссисипи, Алабама, Мериленд, Делавэр, Флорида.

*

Все то, что обычно дробится и расщепляется в душе, все свои подавляемые, нетерпеливо пробивающиеся чувства, которые хочется выпустить наружу, чтобы не взорваться, - все они застыли в болезненной истоме внутри Джастина, погибая под жесткими прикосновениями пальцев Криса, которые во мраке терпеливо отсчитывают утекающие часы их сумасшедшей ночи.