Самарская область

работали принудительно во всех отраслях народного хозяйства, но прежде всего на транспорте, на

заготовках сырья и топлива.

На проходившей с 15 по 19 февраля 1920 г. профсоюзной конференции Самаро-

Златоустовской железной дороги отмечалось, что «продолжается вмешательство в распоряжения

железнодорожной администрации со стороны некоторых организаций». Неусыпный контроль

осуществлялся органами ЧК, которые искали причины хозяйственной разрухи в «активизации

контрреволюционных элементов». В случае угрозы остановки предприятий, снабжавших Красную

армию

боеприпасами,

продовольствием,

обмундированием,

создавались

специальные

трудармейские отряды. Так, в Мелекессе Самарской губернии к концу января стояли

мануфактурная фабрика, три мельницы. «Накануне остановки была крупнейшая паровая

мельница, работавшая на Красную армию. Для заготовки топлива уком РКП (б) и уисполком

организовали трудовой полк».

Проходивший в марте-апреле 1920 г. IX съезд РКП(б) в резолюции «О хозяйственном

строительстве» подчеркнул необходимость выполнения планов по мобилизации, формированию

труд армий, продразверстке, опираясь на единоначалие и централизацию. Между тем,

продразверстка в деревне неумолимо вела к сокращению крестьянских посевов. В свою очередь

это вызывало ужесточение деятельности заготовительных органов, продотрядов, частей особого

назначения, посягавших на самые основы крестьянского существования.

«Ползучая контрреволюция», захватившая самарскую деревню, продолжалась и в 1920 году.

В феврале в восстании под руководством подпольной организации «Черный орел» приняли

участие крестьяне северо-восточного Бугульминского уезда Самарской губернии. Характерны

лозунги, выдвинутые мятежниками: «Долой продразверстку», «За вольную торговлю»,

«Советская власть без коммунистов», «За веру христианскую и ислам». 15 февраля

президиум Самарского губисполкома образовал военно-революционный штаб, который направил

для подавления восстания «регулярные части Красной армии из Бугуруслана, Казани и других

пунктов». 5 марта уездный военком сообщил о подавлении войсками мятежа. «Провинившееся»

население г. Бугульмы власти в течение всего марта выгоняли на субботники и воскресники по

погрузке на железнодорожной станции реквизированного у восставших хлеба, фуража, другого

продовольствия.

Вообще в Самарской губернии «не без активных действий ЧК Восточного фронта был

нанесен сокрушительный удар по кулачеству», которое большевики считали своим главным

социальным врагом. ЧК Восточного фронта руководила деятельностью местных комбедов.

«Рядовое явление – когда два-три члена комитета бедноты ведут в чрезвычайную комиссию под

конвоем скрывающегося буржуа, кулака, самогонщика, дезертировавшего красноармейца и т. д.».

На фоне общего упадка промышленного производства военные предприятия в Самарской

губернии в 1919-1920 гг. наращивали производство, так как многие промышленные районы страны

в это время были неподконтрольны советской власти. По сравнению с 1918 г. число рабочих на

них увеличилось в полтора раза и не столько за счет населения края, сколько за счет приезжих из

центральных и северо-западных районов в связи с лучшими продовольственными условиями.

Зимой 1919/20 г. вновь обострился топливно-энергетический кризис, однако заводы,

производившие вооружение, снабжались в первую очередь. Для этого губком РКП(б) и

губисполком создавали специальные чрезвычайные комиссии по заготовке дров, объявляя

всеобщую трудовую и гужевую повинность. В то же время началась геологическая разведка

сланцевых месторождений в Поволжье. В 1919 г. сюда была снаряжена экспедиция во главе с И.

М. Губкиным, которая начала разработку горючих сланцев возле г. Сызрани и с. Кашпира.

Одновременно в регионе велись нефтеразведочные работы, но средств для организации

нефтедобычи не было.

В 1920 году территория Самарской губернии перестала быть ареной фронтовых действий.

Однако, по-прежнему решение всех хозяйственных проблем осуществлялось чрезвычайными

методами. Специальным постановлением Совета труда и обороны республики была создана

Вторая революционная армия труда (Поволжская) для строительства железнодорожной линии

Красный Кут-Александров Гай-Эмба. Она предназначалась для вывоза в центр запасов нефти. 25

февраля 1920 г. В. И. Ленин в телеграмме Самарскому и Саратовскому губкомам и губисполкомам

требовал:

«Надо помочь всеми силами и ускорить всячески. Организуйте агитацию, устройте

постоянную комиссию помощи, примените трудовую повинность». В ответ на это Самарский совет

рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов «совместно с губернской партсоввластью и

Реввоенсоветом Турк-фронта в день пятидесятилетия вождя постановил известить о создании

первого образцового батальона труда для проведения экстренных решительных мероприятий по

восстановлению хозяйственной жизни...» Эффект от таких красногвардейских атак в хозяйственной

деятельности был незначителен, разруха охватывала к концу 1920 г. практически все отрасли

промышленности, путей сообщения, сельскохозяйственного производства.

В самарской деревне в 1920 г. усилился социально-экономический кризис. Непосильная

продразверстка снижала производительность труда крестьян, уменьшалось число зажиточных

хозяйств и наблюдался рост маломощных. Посевные площади сокращались, увеличивался

процент беспосевных хозяйств, потерь скота, убыли сельскохозяйственного инвентаря. Все эти

явления способствовали неурожаю 1920 г., но власти продолжали выкачивать хлеб из губернии.

Продразверстка стала распространяться даже на бедняцкие хозяйства.

Антикрестьянская политика большевистской власти породила социальные противоречия

между рабочими и крестьянами. Об этом свидетельствовали лозунги и действия участников

крестьянских восстаний, носивших массовый характер и постоянно возникавших на территории

края. Крестьяне выступали за «советы – без коммунистов» и против рабочих продотрядов,

грабивших деревню.

Сам пролетариат за годы гражданской войны значительно деклассировался. В Самаре до

революции рабочие не являлись значимой социальной силой, и многие из тех, что сохранились в

огне социальной смуты, попали в ряды люмпенов: нищих, воров, преступных банд. На Самарском

трубочном заводе число рабочих в 1921 г. сократилось по сравнению с 1916 г. с 28 тысяч человек

до 400. Посевные площади губернии в это время составили 49,1%. Предприятия пищевой

промышленности в связи с неурожаем закрывались.

На этом фоне надвигавшегося апокалипсиса немыслимо разбухал госаппарат, численность

совслужащих госучреждений постоянно росла. В попытках наладить ленинский всеобщий учет и

контроль на местах дробили и дублировали функции управления, которые к тому же упрощались,

чтобы быть доступными «любой кухарке». После утверждения в феврале 1920 г. на сессии ВЦИК

Устава о фракциях во внепартийных учреждениях деятельность советов была поставлена под

полный контроль партийных комитетов. Губернский комитет РКП(б) создавал различные

чрезвычайные комиссии, которые проводили авральные компании по какой-нибудь борьбе: с

тифом, беспризорностью, бандитизмом, холодом и голодом. Такие мероприятия сопровождались

трескучей агитацией за коммунистические ценности и идеалы, в которые меньше всего верили

сами пропагандисты, в конце концов обрекшие в 1921 г. население губернии на голод и

вымирание.

Крестьянские восстания

Гражданская война не только не сняла существовавшие в России социальные противоречия,

но еще больше их обострила. Захват власти большевиками, разгон Учредительного собрания и