Самарская область

Совнархоз, обсудив циркуляры Центра о распределении детей по детским домам, для принятия

решения сначала ознакомились с состоянием дел в Самаре по этому вопросу. Положение, по

выражению докладчика, было «мрачным». На 1 декабря 1918 г. детских домов (приютов) было: «с

великорусским населением – 9, польских – 3, беженских смешанных – 4, литовских – 1, латышских

– 1; с общим населением до 1200 человек. Помещения детских домов старые, давно не

ремонтированные, частью носящие следы разрушения и запущения. Национальные детдома

малы, грязны, сыры и плохо вентилируемы. Можно наблюдать 2–3 дома, где кровати составляются

на день в 3-4 этажа, чтобы дать возможность детям двигаться. Обстановка в большинстве д. домов

казарменная, в лучшем случае – больничного характера, с абсолютным отсутствием уюта,

произведений искусства, науки и даже мебели, кое-где не хватает кроватей, дети спят по двое,

иногда на полу и столах. Не хватает матрацев, подушек, белья. Простыни часто промоченные,

зловонные, скомканные, грязные. Ни один детдом не говорит о том, что обитатель его есть нежное

детское существо, которому нужны ласка, свет, уют, наука и познания. Лучше выглядят д. дома, где

дети трудятся: убирают, учатся, шьют, вяжут, там видишь озабоченно деловитые детские личики...

Санитарно-гигиеническая сторона стоит на низком уровне... Национальные детдома вообще

имеют очень запущенный вид, хотя обеспеченность их воспитателями и даже учителями

поставлена в лучшие условия. Духовная сторона жизни детей, столь важная для нас, производит

еще более безотрадный вид. Дети, предоставленные сами себе, посещают «народные» школы

[отмечаю, в кавычках, так как Учредилка вывела детей в особо созданные для «приютов» школы];

старшие, которые уже успели забыть грамоту, посещают вечерние курсы, днем обучаются в

пошивочной мастерской детских домов, мастерской модного платья, плетут туфли, вяжут чулки.

Мальчики обучаются столярному и шапочному мастерству, переплетному, плетению туфель, часто

шьют. Остающееся время они слоняются без всякого дела. Нет книг для чтения, бесед, дети не

посещают регулярно библиотек, театров, биоскопов, не имеют игр под руководством.

В силу этого физиономии ребят в большинстве серые, безрадостные и маломыслящие, с

воровато-хулиганской наклонностью: впечатление это усиливается тем, что в детдома нормальных

размещены и дети дефективные, как нравственно, так и физически, а также дети улицы, для

которых необходим усиленный присмотр друга-воспитателя, а не казенного заведующего. Дети-

школьники регулярных занятий не имеют и большую часть дня проводят сами с собой».

В докладе, чтобы не допустить «развала детдомов», были предложены конкретные меры по

их реорганизации: 1) поставить соответствующих зав. детдомами; 2) пригласить воспитателей по 1

на 25 человек; 3) перевести детей из разрушающихся домов в жилые; 4) дать обстановку в дома; 5)

выделить произведения искусства и науки; 6) ...регулярно посещать театр, биоскоп, библиотеки; 7)

создать детский клуб; 8) устраивать с подростками 14–17 лет собеседования на политические темы

и на темы об искусстве; 9) побудить городской Продовольственный Комитет озаботиться доставкой

продуктов для питания детей».

Представительное совещание губернских и городских властей лишь предписало

распределить детей по возрасту и поручило губсобесу «создать в недалеком будущем

показательный дом смешанного характера по возрасту и по полу». Все остальные мерзости

сиротского воспитания оставались без изменений.

Власть, как всегда, в первую очередь заботилась о собственном благополучии. На первом же

заседании новый председатель горисполкома «тов. Куйбышев заявляет о необходимости перехода

Президиума исполкома и канцелярии в более подходящее помещение и жилищному отделу

поручено подыскать его», что и было выполнено без промедления. При необходимости

размещения военных ведомств не останавливались даже перед выселением людей из

занимаемых ими жилых помещений на улицу в зимнее время.

В то же время для детских домов не находилось приличных помещений. Не решен был и

вопрос с воспитателями, так как потенциальные претенденты не могли удовлетворить

совпартработников по идейным соображениям. Обладая педагогическими знаниями и навыками,

учителя и воспитатели должны были еще и доказать свою приверженность коммунистическим

идеям. Для этого совещание по детдомам «поручило тов. Тронину и тов. Шапиро разработать

анкету в связи с требованиями, какие должны предъявляться к воспитателям». Главным пунктом

было «знакомство и претворение в жизнь школьной реформы». В соответствии с ней все старые

кадры воспитателей дореволюционных приютов, дававших детям общее и профессиональное

образование, христианское нравственное воспитание, не подходили для новой власти. Интересы

подрастающего поколения при этом не учитывались.

С начала 1919 г. усложнилось положение на фронтах гражданской войны. 18 ноября 1918 г.

адмирал А. В. Колчак произвел переворот, отстранив от власти Уфимскую директорию, преемницу

Самарского КОМУЧа, и установил в Сибири и на Урале военную диктатуру. В ходе его весеннего

наступления 1919 г. Оренбургская и большая часть Самарской губерний являлись фронтовыми

территориями. Колчаковские войска нанесли поражение Красной армии, а Восточный фронт снова

стал решающим для судьбы Советской республики. На пленуме ЦК РКП(б) 13 апреля 1919 г. были

приняты срочные меры по укреплению Восточного фронта. Призыв «Все на борьбу с Колчаком»

сопровождался мобилизацией рабочих и крестьян 1886–1890 гг. рождения. Все партийные

организации обязывали мобилизовать 20%, а в прифронтовых районах – 50% своего состава на

фронт против Колчака. Восточный фронт был разделен на две группы: Северную (II и III армии) и

Южную (I, IV, V Туркестанская армии). Командование всей Южной группой войск, действовавшей

на территории Самарской губернии, было возложено на М. В. Фрунзе, членами Реввоенсовета к

которому назначили В. В. Куйбышева и Ф. Ф. Новицкого. Опасаясь массового протеста населения

против реквизиторских действий советской власти и выполняя решения VIII съезда РКП(б) «О

союзе с середняком», губернские совпартструктуры приостановили взимание чрезвычайного

налога и мобилизацию лошадей. Это позволило привлечь в Красную армию крестьян, которые

вынуждены были выбирать из двух зол – между белыми и красными. Колчаковцам они не доверяли

по социальным причинам, а к советской власти еще надеялись приспособиться.

В Самарской губернии была проведена 50-процентная мобилизация в Красную армию

коммунистов, комсомольцев, всех рабочих и служащих, членов профсоюза от 18 до 40 лет. С

января по апрель 1919 г. было мобилизовано таким образом 44300 рабочих и крестьян. Кроме

того, население губернии привлекалось на строительство оборонительных сооружений,

обязывалось снабжать Красную армию продовольствием, одеждой, фуражом. В апреле

наступление Колчака было приостановлено, а в мае он был оттеснен за пределы Самарской

губернии. Но мирная передышка была непродолжительна. В июле уральские белоказаки вторглись

в южные районы Самарской губернии, захватив г. Пугачев. Против них были направлены войска

Южной группы Восточного фронта, в том числе 25-я дивизия В. И. Чапаева. В упорных боях

белоказаки также были вытеснены из губернии.

Перманентные бои на территории Самарского края постепенно истощали его материальные

и людские ресурсы. Губернские власти с воодушевлением прибегали к чрезвычайным мерам по

изъятию хлеба у крестьян, проявляя при этом верноподданническое усердие и ненужную

инициативу. 21 февраля 1919 г. председатель Самарского губисполкома А. П. Галактионов в