Лысая (СИ)

«А сказать, что мне вообще никто не нравится? Я сама-то в это с трудом верю, а уж чтобы поверила она…»

Она почти собралась, чтобы ответить, когда Марьин телефон зазвонил.

— Алло? Привет, пап. Гуляем…

Они стояли рядом со светофором. Пашка устроила короткий раунд в гляделки с красным человечком, мигающим на противоположной стороне. Загорелся зелёный, и она мысленно поздравила себя с победой. Конечно, лицо её никакой борьбы не выдало.

— Что, срочно? А что у него? Блин, ну… Ладно, хорошо, скоро буду. Ладно, давай. Пока.

— Что такое? — спросила Пашка, когда Марья сунула телефон обратно в карман.

По выражению её лица она догадалась, что вести не радостные.

— В общем, папе позвонили… Я ничего не поняла, но, кажется, ему срочно нужно ехать в Пермь на ту самую встречу. Меня домой зовёт.

— Ох… Вот как.

Внутри Пашки всё рухнуло куда-то вниз — но та, нацепив улыбку, решила, что ничем себя не выдаст.

— Фигово… Может быть, ты здесь останешься? Пока он не…

Марья с сожалением покачала головой.

— Вряд ли. Ему опять потом сюда из Перми ехать и меня забирать неудобно, к тому же это деньги и время.

— А где вы там остановитесь?

— Не знаю. Может, сегодня и улетим.

…Всё рушилось настолько быстро, что Пашка даже не успевала ничего сообразить. Она продолжала болтать с Марьей о всякой чепухе, старательно избегая тем в стиле «кто кому нравится», но мысли её были совершенно о другом. Марья улетит. Вернётся обратно в свой Питер. Едва появившись, она вот-вот исчезнет.

Конечно, по-другому и быть не могло. Марья не могла бы остаться здесь жить, как бы Пашке этого ни хотелось. Но небо, которое внезапно бросило её сюда, могло бы хоть немного подольше подержать её тут.

— Паша, а ты решила, куда после школы пойдёшь? — спросила Марья, когда они были уже недалеко от её дома.

— Аа? — очнулась от своих мыслей Пашка. — Ааа, ну… Я… Думала об этом, и знаешь… — почесала затылок под шапкой. — Я никому ещё не говорила об этом, но только думаю… Я хочу пойти на психологию.

Марья взглянула на неё с интересом.

— Серьёзно?

— Ага. Или в педагогический. А в идеале вообще что-то среднее… Как думаешь, в Питере такие вузы есть?

— В Питере всё есть, Паша, просто нужно поискать. Я уверена, что найдёшь… Ты хочешь поступать в Питер, да? Было бы здорово…

«ДАЖЕ НЕ ПРЕДСТАВЛЯЕШЬ, КАК».

— Тогда давай списываться почаще, хорошо? — сказала Марья, взглянув ей прямо в глаза. — Симка ведь у тебя та же, что и раньше, так? Значит, номер твой есть. Буду писать тебе сообщения, или по почте драбаданы отправлять, если что-то длинное, хорошо? — она настойчиво улыбнулась.

Выглядело это настолько мило, что и Пашка не смогла сдержать улыбку.

— Договорились, Ильич. Будем списываться.

— Это я к тому, что, раз уж ты хочешь поступать в Питер, я тебе помогу! — сказала Марья решительно. — У тебя как с оценками? На золотую медаль не выходишь?

— Уууу… На самом деле, вряд ли, я пропускаю дох… кхм.

Почему-то материться при Марье ужасно не хотелось.

— …дофига.

— Тогда прекрати прогуливать! Если хочешь поступить — тогда постарайся закончить школу и сдать финальные экзамены с хорошими оценками, ладно? А я побегаю по вузам, добуду тебе нужную информацию, а то в Интернете хрен чего найдёшь… Договорились?

— Ты серьёзно? Я ведь даже… Ох, — Пашка сильно смутилась. — Придумаешь, тоже…

— Я ничего не придумываю! — Марья даже надула щёки от возмущения. — Я тебе помогу поступить. Слово Ильича. Договорились?! — и она протянула ей руку в варежке со снежинкой. Спохватившись, стянула её с руки, оставив лишь слегка покрасневшие мягкие пальцы.

Пашка рассмеялась.

— Ладно. Даже если не поступлю, я всё равно должна тебе сорок девять рублей отдать. А значит, по-любому ещё встретимся, — и она пожала Марьину руку.

…Около её подъезда они остановились снова. Взглянули друг на друга молча, не зная, какие подобрать на прощание слова.

Пашке неистово хотелось высказать всё и сразу, но ей казалось, что правда только всё испортит. К тому же, она знала, что нужные слова ни за что не захотят произноситься как нужно, а если всё же и соизволят, то только матом. Поэтому лучше уж было помолчать.

— Ну, значит, ненадолго прощаемся? — Марья улыбнулась, приблизившись к Пашке, и глядя немного снизу вверх. — Ты ведь хочешь поступить в Питер. Значит, скоро увидимся, да?

— Я постараюсь, Машка. Очень постараюсь.

— Я тоже.

Марья обняла её, и Пашка снова почувствовала, как от неё приятно пахнет: хвоёй и фруктами. Но теперь к её запахам примешивался ещё и запах Пашкиной квартиры: крашеного дерева, старого линолеума и блинов со сгущёнкой. Тяжело вздохнув, Пашка прижала подругу к себе и закрыла глаза, изо всех сил стараясь запомнить это ощущение. Ощущение того, что она рядом, совсем близко — настолько, что чувствуешь, чем пахнут её волосы, и как она дышит. Пашка чувствовала, что не выдержит долго без неё — и в то же время знала, что выдержит, только это нисколько не радовало.

— Я буду скучать, — шепнула она на прощание, коснувшись губами её щеки.

Она не помнила, как за Марьей закрылась дверь подъезда, и не помнила, как ноги сами донесли её до дома. Не помнила, как она односложно отвечала на расспросы родителей, как с пустым лицом распаковывала и включала так приглянувшуюся ей «раскладушку», и с таким же пустым лицом гладила по макушке Ладана, не понимающего, в чём грусть хозяйки.

Спустя минут десять после включения, на телефон пришло первое СМС. Подскочив на месте, Пашка увидела — от Марьи. Неужели, они откладывают выезд? И они ещё могут встретиться и побыть вместе ещё немного?

«До встречи?»

Сердце больно защемила, но Пашка быстро напечатала, еле попадая по кнопкам неуклюжими пальцами:

«Обязательно»

Губы задрожали.

====== 18. Метель ======

1.

Однажды ночью ей не спалось.

Лысая лежала под одеялом и думала о том, как же неохота идти в школу, когда услышала возле кровати тихонькое пиликанье телефона. Протянула, не глядя руку, взяла его, открыла, увидела, что пришло сообщение.

«Чё, спишь? Ну спи, спи.;) »

Она нахмурилась, глядя в экран, и быстро набрала одной рукой:

«Рубен тебе чё заняться нечем»

Она никогда не ставила знаки препинания, если хотела показать адресату сообщения угрюмость — пусть и наигранную. Сообщение пришло спустя две минуты, и это уже было интересно: значит, Дима написал не просто так.

«Полька как воды в рот набрала, ничего мне не рассказывает, что происходит (ب_ب ””) Расскажи ты!»

«Ну ещё бы она тебе рассказала… — подумала Пашка. — И с каких пор она для него Полька? Они подружились что ли, не пойму…»

С того памятного дня, когда она познакомила женскую половину семьи Лариных с Ксенией, прошло уже полторы недели.

Пашка старалась не лезть в Полькины дела, рассудив, что уже достаточно помогла, поэтому ничего особо не спрашивала, но Ксения несколько раз намекнула ей, что дело, кажется, медленно идёт к штрафу Полькиного отчима за побои.

— Доказать — сложнее всего, — невесело вздыхала Ксения.

Пашка ей искренне сочувствовала: радостей у неё в последнее время было не очень-то много. Состояние Истомина, начавшее, было, улучшаться, снова скатилось на прежнюю отметку. Он по-прежнему не открывал глаза. У Лысой несколько раз мелькали мысли: может быть, как-нибудь подбодрить её? Вот только мешало то, что они с Ксенией были ещё не настолько близки, да и у самой Пашки дел заметно прибавилось: дав обещание улетевшей обратно в Питер Марье, она практически перестала прогуливать уроки. Задним числом она ещё помнила, что в скором времени ещё и должна родить Лизок — вот только навалившиеся на неё дела так сильно угнетали, что Пашка никак не могла собраться с тем, чтобы даже позвонить ей. И это довольно сильно давило на совесть.

«У неё семейные проблемы. Там всё оч серьёзно. Не лезь к ней пжлст, захочет — сама расскажет»