Мать ветров (СИ)
Мать ветров (СИ) читать книгу онлайн
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
— Богатые тоже грешат, — с легкой иронией заметил Милош.
— Они тоже нищие, — в тон ему ответила Кончита. — Так слушай... Камило потом убили в бою. И появились Hermanos — орден святого Камило. Он запрещен властями Бланкатьерры.
— Святой Камило... Так вот почему!..
— Да. Та роха молилась. Когда казнили Хуана.
— Но Hermanos — не герильерос?
— Сейчас — нет. А будут разные. Все нужны. Учителя. Врачи. Поэты. Ученые. Герильерос. Согласен?
— Да. У нас тоже не все фёны — герильерос.
Милош с удобством устроился на мягком бедре Кончиты и мечтательно улыбнулся. Ну у него чутье! В незнакомой стране, не зная языка и обычаев, а найти и полюбить подпольщицу. Только нужно было кое-что уточнить.
— Кончита, ты веришь в Бога. Я — не верю. Как ты... тебе не... плохо?
— Бог в сердце, в делах. Святой Камило учил: если бы святой Аурелиано пришел к нам с вестью от Бога сегодня, он стал бы герильеро.****** Ты — герильеро.
Пещера, в которой время от времени тайно собирались Hermanos, находилась совсем недалеко от Сорро, на берегу моря. Но между ней и городом лежало разоренное первыми захватчиками старое кладбище рохос.
Уже после полного подчинения народа Бланкатьерры корнильонцы выяснили, что в этих землях местными жрецами практиковались когда-то человеческие жертвоприношения. Насколько можно было судить, в последние пару веков подобные традиции сошли на нет, что не помешало священникам Золотой веры использовать эту практику как аргумент за бесцеремонное обращение с местными культами и заодно их носителями. Впрочем, кто знает, не придерживались ли отдельные жрецы обычаев своих предков сегодня.
Как бы то ни было, жуткий таинственный культ породил не менее зловещие суеверия, и о разоренном кладбище ходили легенды, от которых кровь стыла в жилах. Поэтому корнильонцы, да и молодые рохос в этих местах особо не шастали, и Hermanos преспокойно собирались в своей пещере, не опасаясь слежки. Кладбище они знали как родное и только на всякий случай, проходя через него, шептали молитвы святому Франциску. По преданию он умел говорить с птицами. Неужто с призраками не найдет общий язык?
Прошел месяц, прежде чем Hermanos разрешили Милошу присутствовать на их встрече. Тот как опытный подпольщик полностью согласился со всеми мерами предосторожности. Побеседовал с двумя священниками, подлечил нескольких рохос, в качестве испытания поспособствовал побегу трех братьев из тюрьмы в деревеньке неподалеку от Сорро, про себя с удовольствием отметив: священники — такие священники.
Перед походом через кладбище он на всякий случай прихватил парочку оберегов, хотя и не надеялся особо, что они сработают здесь, в Бланкатьерре. Однако об эфемерных тревогах Милош забыл мгновенно, как только увидел печальные земли, усеянные остатками надгробий. Лишь кое-где сохранились целые камни с резким орнаментом рохос, между которыми летали последние шарики мельты. Посреди этой пустыни мертвых безмолвными величавыми стражами высились старые ветвистые опунции.
В сгущающихся сумерках послышался далекий протяжный вой, отдаленно напомнивший Милошу песни волков в Черных Холмах.
— Кто это? — вполголоса, дабы не нарушать скорбную тишину поруганного погоста, спросил он у Кончиты.
— Койот. Похож на собаку.
За этот месяц фён проникся искренней симпатией к Hermanos в целом и личности святого Камило в частности, хотя и не разделял их веры в Бога. Что не мешало ему слегка опасаться встречи. Религиозные обряды в родном Грюнланде вызывали в нем смешанные чувства — неприятия и откровенной скуки. Что-то ждет его нынче вечером?
Пещера ласково встретила Милоша запахами моря, трав и костра. Hermanos, почти сплошь рохос или полукровки, девять мужчин и четыре женщины, поприветствовали его не сдержанными жестами местных жителей и не поклонами корнильонцев, а простыми дружескими рукопожатиями. Правда, в отличие от Грюнланда и других стран севера, здесь протягивали друг другу сразу обе руки.
Горячие тортильи, крепкий сладкий кофе, живые, обычные для подполья разговоры захватили Милоша, и он с наслаждением нырнул в родную стихию с головой. И короткая сердечная молитва перед едой его вовсе не смутила, благо, его самого молиться никто не заставлял.
Где-то через час или два — фён на радостях слегка потерял чувство времени — в проеме показалась худощавая фигура, и сразу несколько человек вскрикнуло:
— Уго!
— Уго! — Кончита с пылкостью корнильонки вскочила на ноги и через мгновение крепко сжимала руки рохо лет тридцати на вид, с привычно непроницаемым, но сразу располагающим к себе лицом. Девушка обернулась: — Милош, иди сюда! — и уже тише, печальнее, — Познакомься. Это Уго, брат Хуана. Уго, а это — мой Милош.
Рохо скупо, но очень тепло улыбнулся Милошу. Только мелькнуло в его взгляде что-то обреченное. И эта грусть, видимо, касалась не погибшего брата.
— Уго пришел. Будем петь? — спросил у собравшихся Пабло, священник, вроде как считавшийся на сегодняшнем собрании за старшего.
— Есть гитара? — вопросом на вопрос откликнулся Уго.
— Конечно, есть! Или ты надеялся, что мы оплошаем да забудем? Э, нет, camarado, не отвертишься!
Гитара, оживленные лица Hermanos и веселое потрескивание веток в костре совсем не вязались с заунывными гимнами, поэтому Милош со спокойной душой подсел поближе к исполнителю, притянул к себе Кончиту и замер в ожидании чего-то необыкновенного.
В глубокой гулкой тишине пещеры раздались первые скупые звуки гитары, и Уго запел. Приглушенный мягкий голос, простой четкий ритм, неброская мелодия без ярких переливов и бурных всплесков чувств. Но эта удивительная песня была наполнена таким ясным мужеством, такой светлой болью, что у Милоша перехватило дыхание, а к горлу подкатили слезы. Кончита, отзываясь на состояние любимого, прижалась к нему покрепче. Пламя костра вилось перед глазами, являя каждому дорогие сердцу образы.
Camilo Torres muere
para vivir.*******
Последние слова негромким эхом пронеслись по пещере и затихли, слившись с теплым дыханием товарищей и шелестом прибоя. Каждый из них готов был к этому. Умереть, чтобы жить.
Милош улыбнулся Кончите и, не таясь, поцеловал ее в щеку. У них был этот миг, чтобы просто — жить.
Комментарий к Глава 4. Милош. Только миг * Hermanos (исп.) — братья и сестры.
Ahora, paloma (исп.) — Сейчас, голубка.
Ahora, amado (исп.) — Сейчас, любимый.
Отсылка к учению святого Франциска Ассизского.
Положение о бедности как источнике греха является одним из основных в теологии освобождения. Теология освобождения — широко известная в Латинской Америке христианская школа теологии. Ее представители считают своим долгом бороться с бедностью, угнетением и неравенством здесь и сейчас, на земле, и полагают, что Иисус Христос был не только Утешителем, но и Освободителем. Многие представители теологии освобождения принимали и продолжают принимать активное участие в политике, вплоть до сражения в рядах различных национально-освободительных движений.
Одним из самых известных теологов освобождения был колумбийский священник и партизан Камило Торрес (Рестрепо). Ему принадлежит фраза: «Если бы Иисус жил сегодня, то Он был бы партизаном».
Camilo Torres muere para vivir (исп.) — Камило Торрес умер, чтобы жить. Цитата из песни Виктора Хары Cruz de Luz (Camilo Torres) (http://pleer.com/tracks/9149128m0Oz). Камило Торрес был застрелен в бою.
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
Музыкальная тема Милоша: «Есть только миг» из к/ф «Земля Санникова» (http://pleer.com/tracks/380542gRou).
====== Глава 5. Али. Место в строю ======
Сpедь оплывших свечей и вечеpних молитв,
Сpедь военных тpофеев и миpных костpов Жили книжные дети, не знавшие битв, Изнывая от мелких своих катастpоф.