Великий океан

Он говорит, что его зовут дон Петронио и что он рад, что мы не бостонцы, перевелон поспешно, не сводя глаз с испанца.А наипаче доволен, что мы русские...

Креол хотел еще что-то добавить, но Алексей, а глядя на него, и Лука встали со своихмест и, в свою очередь, раскланялись.

Передай, что мы тоже рады и благодарим за помощь,за явил Алексей Василию. Исообщи, кто мы такие и для чего сюда прибыли.

Алексею понравилась вежливость испанца, и, кроме того, было приятно сознавать себяначальником. А особенно радовало, что этот дон, кто бы он ни был, особо уважительноотнесся к ним по тому, что они русские. Выходит, что тут уже о них слышали.

Пока Василий переводил, один из индейцев притащил на себе убитого барана и принялсяего свежевать. Только сейчас Алексей и его спутники почувствовали, что они голодны, аЛука сразу же подсел к индейцу и начал ему помогать.

Горло ему перережь, почтенный,трогал он индейца за руку.Кровь собери. Ить,темнота!

Индеец не понимал, но старался сообразить, о чем идет речь. Потом что-то проговорили, важно кивнув головой, передал нож промышленному. Лука с ожесточением принялся задело. Скоро куски ловко разрубленного барана жарились на углях, а проснувшиеся индейцыс любопытством и уважением глядели на Луку.

Петронио внимательно слушал Василия. Временами, когда креол, подыскивая нужноеслово, умолкал, он спокойно ждал. Лицо его, наполовину скрытое широкими полями шляпы,оставалось неподвижным, но видно было, что испанец внимательно слушает. А когда Василийупомянул о Резанове, о том, что они приехали сюда во исполнение его планов, Петрониобыстро поднял голову.

Я знаю сеньора Резанова,сказал он с неожиданным интересом.Я служил тогда впрезидии. И я знаю, что он умер. Вы были все время с ним?

Нет, он уехал один,ответил Василий.А скончался в Сибири.

Я спрашиваю не из любопытства...Петронио вдруг нахмурился, снял шляпу. Шрамна лбу, длинные усы и впалые щеки делали его старше. Теперь он выглядел пятидесятилетним,да и на самом деле, очевидно, это было так. В сорока милях отсюда, в миссии Сан-Пабло,живет сеньорита Аргуэлло. Четыре года назад она узнала о смерти сеньора Резанова и покинулалюдей. Может быть, вам придется бывать в тех местах расскажите ей. Но не упоминайтемоего имени... Он умолк, прошелся по пещере. Длинная тень его задевала каменные своды.

Она получила известие утром. Мы уже знали с вечера. Весть о смерти сеньора Резановагубернатор получил из Мексики. Но никто первый не хотел сообщить сеньорите. СказалГервасио, приемный сын ее отца, преследовавший девочку своей любовью... Два дня невыходила она из комнаты, два дня не варился обед, слуги на кухне плакали. Дон ЖозеАргуэлло не покидал церкви, а сеньора и дети молились дома... На третий день она вышла.Ни единой слезинки не было в ее глазах. Раздала свои платья женщинам, попросила позватьнастоятеля. Монах благословил ее отъезд... С тех пор она живет в миссии.

Петронио, как видно, хотел еще что-то сказать, но удержался. Не доходя костра, онрезко прикрикнул на ждавших ужина индейцев, поднял их. Те послушно и торопливо сталисобираться.

Прощайте, сеньоры,приблизился он снова к гостям.Гроза прошла. Завтрапродолжите путь. Это жилищеваше!

Петронио сделал широкий жест рукой, низко поклонился и вышел вслед за индейцами.

Куда они?нарушил молчание Лука.Пошто сорвались? Кто такие?

Инсургенты!вдруг зло сказал Василий.По-ихнему мятежники. Против короля воюют.За то, чтоб людям вольно жилось! За этого дона Петронио гишпанцы объявили десять тысячпиастров. Еще у Дракова мыса про него слышал...

...Алексей вышел из пещеры. Гроза действительно утихла. Внизу гудела река, огромныезвезды светились между разорванными облаками, кругом темнели горы. Белый плотныйтуман наползал на землю, было беспокойно и душно.

Встреча с человеком, знавшим Резанова, а главное, рассказ о той странице его жизни,о которой услыхал впервые, заинтересовали и взволновали Алексея. Он даже не стал слушатьВасилия, рассказывавшего Луке про действия инсургентов. Николай Петрович никогда неговорил ему о своей калифорнийской невесте. Он приехал тогда деятельный больше прежнего,бодрый, говорливый. Правда, иной раз он внезапно умолкал посреди разговора, задумывался,словно прислушиваясь к чему-то внутри себя. Как будто чувствовал, что покидает эти краянавсегда...

Полный сочувствия и какого-то неизъяснимого любопытства, долго бродил Алексейпо каменной площадке. Затем вернулся к костру и молча прилег возле уснувших спутников.

Весь следующий день партия Алексея поднималась по реке. Но и на этот раз мест длязаселения не было. Тянулись все те же крутые берега, скалы, потом речка стала совсем узкой.Пришлось повернуть назад.

Место для колонии нашел Кусков. Отправив Алексея вверх по реке, он вам с партиейалеутов и промышленных двинулся вдоль морского берега. Ему не хотелось удаляться вглубину края. Океан был знаком, отсюда все же ближе казалось до Аляски. Океан был нетолько изведанным другом, он связывал его с Барановым. Он мог служить и защитой.

На второй день пути, перейдя речку по камням и перевалив горный кряж, ИванАлександрович остановился со своим отрядом на отдых. Расположились у самого берега,полого спускавшегося к морю. С севера равнину сторожили горы, густо поросшие лесом. Кюгу местность постепенно возвышалась и уходила до горизонта. А прямо перед путникамиоткрывались небольшая бухта и почти напротив нее чуть видная каменистая гряда островков.Кусков узнал их. Это были Ферлонские камни, расположенные на траверзе залива св.Франциска. Там находились лежбища морского зверя.

Высокое, открытое место, годное для посевов и пастбищ, близость моря, а главное,обилие леса и возможность удобного общения с испанцами и промысла котов прельстилирасчетливого Ивана Александровича. Примерно о таком месте он и говорил главномуправителю. Все же, честный и точный во всем, он решил дождаться Алексея и, ежели тот ненашел лучшего, селиться здесь.

А неделю спустя уже приступили к строительству форта.

...Алексей шел берегом. Солнце накалило камни, бледное небо незримо сливалось сокеаном. Был час отлива и так знойно, что казалось, рыболовы-чайки рассекают горячийвоздух. Стояла середина лета.