Великий океан

Алексей направил байдару под каменную арку. Арка была настолько высокой ипросторной, что под ней мог бы пройти корабль, и поистине напоминала ворота.

Ну и ну,крутнул головой Лука, все еще державшийся за борт лодки.

Однако, не видя бурунов и камней, он тоже взялся за весло, и байдара медленно иплавно, преодолевая мощное течение, прошла ворота. Дальше открывалась стремительная,но чистая гладь реки, сдавленной крутыми утесами, местами поросшими лесом, местамиголыми и неприступными. Словно страшная сила разорвала горы, и в этой расщелине несласьрека. Все же после бешеной пляски среди бурунов здесь плыть было легко. В первый раз завсю дорогу Алексей положил весло, вытер мокрое от брызг лицо, зачерпнул горстью воды,напился.

Кажись, проскочили!сказал он, снимая шляпу.А места-то какие, господи!

Он обернулся, посмотрел на ворота, затем на уходящие к небу стены каньона, нагигантские деревья, достигавшие вершинами краев ущелья. Ослепительный цвет неба, резкиеграницы тени, первобытные скалы и лес на непостижимой крутизне все было такзахватывающе ново, что Алексей несколько минут только вздыхал и улыбался.

А ведь это наша земля, Василий! сказал он наконец креолу, тоже жадноразглядывавшему берега.Твое царство-государство... И речка наша. Никому мы тут мешатьне будем, и нам никто не станет. Город выстроим, мельницу, корабли!

Рвани охотской навезем, кабак поставим! в тон ему ответил Василий и, обернувшись,насмешливо блеснул цыганскими очами.Церковь еще, купелюдиких крестить!

Алексей с удивлением глянул на него, но креол уже отвернулся и занялся багром. Затов разговор ввязался Лука. Забыв только что пережитые страхи, он начал мечтать о такомколоколе для церкви, который «гудел бы на сто верст». Потом спохватился.

А чо с камнями, Лексей Петрович? спросил он, беспокоясь.Ить корабли не раки.Не пройдешь в речку.

С вами тут помечтаешь! Алексей засмеялся, махнул рукой. Однако слова Василия,насмешливый взгляд задели его. Некоторое время он усердно работал веслом, стараясь держатьбайдару посередине течения, и даже не любовался берегами. Приподнятое настроениепостепенно проходило, уступало место заботам и беспокойству. Он прекратил разговоры иприказал налечь на весла.

Был уже полдень. Отсюда, из глубины ущелья, виднелось побелевшее от зноя небо,залитые солнцем вершины скал. Но внизу было прохладно, немного сумеречно, и этоощущение позднего часа еще больше заставляло Алексея торопить гребцов. Кусков положилвсего три дня на поиски подходящего места по Шабакаю. Правитель новой колонии считал,что за это время партия Алексея пройдет верст тридцатьдальше ставить селение не имелосмысла,а они потратили половину дня, только чтобы одолеть бар и миновать устье.

Что ждало их дальше, никто не знал. Может быть, пороги, водопады, а может, и другиепрепятствия. Беспокоили не только неизведанный путь, но и те три дыма, виденные вчерапо прибытии корабля, как раз в той стороне, куда направлялась теперь байдара. А главное,чем дальше она продвигалась, тем меньше становилась уверенность найти место для заселениянедалеко от моря. Ни обширных равнин, ни пастбищ здесь не было, только гористые берега,изрезанные ущельями, тянулись без конца, может быть на сотню миль. Местность годиласьдля постройки неприступной крепости, но не для мирного поселка.

Лишь два раза встретились небольшие низины, поросшие дубом и лавром, с такойгустой и сочной травой, что даже равнодушные к земле алеуты, присев на корточки, судовольствием гладили зелень руками. А Лука рвал ее и нюхал, а потом ковырял землю идолго разглядывал жирный перегной.

Тут тебе сам тысячу вырастет! хвалился он всем, вытирая пальцы о штаны.Вот текрест! Как у нас в Расее, в Митькине.

Увлекшись, Лука забыл, что, поротый каждонедельно на барском дворе, ещемальчишкой удрал из далекого Митькина и никогда не знал суглинок ли панская земляили чернозем. Да и за сорок лет скитаний по тайге и ледовым морям вряд ли когда думал оземле.

В этой ложбине Алексей сделал первый привал. Пахучие невиданные деревья, нежнаялиства дубов, зеленые цепкие нити, как водоросли опутавшие стволы и корни, плеск водяногокаскада, низвергающегося со страшной высоты,все поражало новизной и прелестью. Ноотдыхали не больше получаса. Алексей хотел сегодня пройти по реке как можно дальше, даи в углублении на берету Василий нашел следы недавнего костра.

Дикие! И не наши! сказал он, отозвав незаметно Алексея в сторону.Вишь скрытыеместа? Береговые не станут хоронить следы. А только не тревожь задарма людей, хватит инас, страховитых.

Беззаботно посвистывая, креол отошел к лодке и остался ее сторожить, Алексей оценилсовет, ничем не выдал неожиданного открытия, но тоже принял меры предосторожности.Огонь приказал не разводить и с едой не задерживаться. Пока гребцы жевали сухую рыбу ихлеб, сидел с ружьем на камне, не сводя глаз с лесных зарослей. Последним вошел вбайдару и повел ее дальше, стараясь держаться середины реки. Но сам страха не чувствовал.Было только неприятное ощущение, что каждую минуту откуда-нибудь из-за камня можетвзвиться гибкая оперенная стрела. Значит, здесь тоже есть враги?

Остаток дня и вечер продолжали работать веслами, ночевали в байдаре, укрыв ее подкаменной глыбой, нависшей над водой. Утром, как только сошел туман, снова тронулись впуть.

Местность почти не изменилась. Те же рваные скалы, крутизна и высокое голубое небо.Лишь река стала немного шире и спокойней, да чаще встречались лесные заросли,спускавшиеся к самой воде. Ни зверя, ни птиц. За все время увидели одного орла, медленнопроплывшего далеко в вышине. Зато запахи деревьев и трав становились острее и крепче,ощутительнее жара.

Ить, куда забрались! бормотал Лука и, ворочаясь, беспокойно допытывался уВасилия о тростнике «для делания рому».Тут тебе он и расти должен, Василий. Сказаногде жара!

Тут,серьезно подтверждал креол.И бочонки рядом. На деревьях, будто груши.

Лука моргал, затем плевал и сердился.

От идол!

Алексей не слушал разговора промышленных. Хотя вчерашние опасения рассеялиськругом было спокойно и тихо,но нетерпеливое беспокойство не оставляло его, и он дажене любовался, как вначале, угрюмой красотой горного каньона. Скалы тянулись за скалами,красные утесы вздымались в невероятную высь, по обрывам взбегали леса. Ни одной долиныили широкого увала не пересекали ущелья, селиться могли тут только горные козы да орлы.И все же он не терял надежды.