Пером и шпагой

ики пари, разбившись на легионы, устраивали демонстрации, дебоширя возле дома загадочного драгунского капитана и экс-дипломата.

Агенты спорщиков сумели проникнуть и во французское посольство, которое возглавлял тогда прожженный интриган - граф де Шатле-Ломон.

- Скифы! - загрохотал он в ответ. - Вы разве не знали до сих пор, что де Еон - женщина?.. Ха-ха! Да об этом уже давно только и говорят в Париже!

В самом деле, Людовик заявил однажды при дворе:

- А вы ничего не слышали о де Еоне? Открылось нечто любопытное в этом бесстыднике: на поверку он оказался женщиной, и, говорят, прехорошенькой... Впрочем, в это я не совсем верю, ибо видел его небритым!

"Уехать.., уехать", - мечтал де Еон. Засесть в Варшаве на Рыночной площади, поклониться королю Станиславу Понятовскому, и... "Неужели он так злопамятен?" А там - Россия! Сверкание снегов, жаркие печи в сенях, говор и смех красавиц, фырканье коней у подъездов, плещущий грохот бальной музыки...

***

Де Еон приехал в Орендч, где зашел в кафе-гауз; здесь ему обещали дать ответ о службе. Было зябко. Попросил, чтобы согреться, чашку горячего пива с сырым яйцом внутри и один морской "гаф-энд-гаф". Тут его застал Друэ секретарь старого волка Брольи.

- Знать, напрасно ходят слухи, что вы женщина? - молодо рассмеялся Друэ, садясь рядом. - Любая женщина упала сразу бы, отведав из чистилища вашей ужасной кружки!

Де Еон ощущал на себе пытливый взгляд хитреца.

- Что с Польшей? - спросил он не сразу.

- Его королевское величество полагает, что вам совсем нет причин покидать Англию. Тем более, вы сейчас окружены сомнительными слухами, и король не позволяет вам принять польскую службу. Ибо (и вы не станете отрицать этого) служба Польше - это же служба России... Вы далеко замахнулись, шевалье.

Де Еон допил чертовски крепкий матросский "гаф-энд-гаф".

- Послушайте, юноша, - произнес твердо. - Должно бы уже и постыдиться... Не я ли послужил Франции в двух случаях пером дипломата и шпагою офицера? Неужели его величеству приятно наблюдать, как ныне меня травят, словно обезьяну в клетке? Я не имею своего угла, не завел семьи, я одинок и ничего не скопил под старость. Теперь у меня решили отнять даже мое мужество! Стыдно... Смерть под забором от нищеты - вот что уготовлено для меня Версалем! Будьте вы прокляты!

Вернувшись в Париж, Друэ высказал в министерстве мнение:

- Она это скрывает, но она, конечно, женщина... Брольи, на основе доклада Друэ, составил отчет для короля:

- Ваше величество, с глубоким сожалением извещаю вас, что на протяжении многих лет мы совершали чудовищную ошибку, доверяя высокие посты представительства за границей - женщине!.. Кавалерша Женевьева из бургундского рода де Еонов и де Бомонов провела и здесь нас, ваше величество.

Вольтер откликнулся на это событие ироническим замечанием:

- А наши нравы заметно смягчились, мы близки к гуманизму... Смотрите, де Еон стал орлеанской девственницей, однако до сих пор я не слышал, чтобы его сожгли на