Два одиночества (ЛП)

Уилл уже открыл рот, собираясь ее успокоить. Они всего-то проедут через границу, и все на этом, никаких проблем. Именно так, как и хотели. Если, конечно, Уилл действительно хотел именно этого.

— Вообще-то, — вдруг услышал он собственный голос, — мне бы хотелось позвонить от вас, вы ведь не против? Я тут и в самом деле сигнал поймать не могу, а вам будет спокойнее. Кто-то должен знать.

— Да, конечно, заходите, — одобрительно кивнула она. — Я как раз чай заварила. Не хотите выпить чашечку?

— Было бы очень мило с вашей стороны, — сказав это, Уилл последовал за ней. Ключи он оставил на переднем сидении. Ганнибал может поступить, как сочтет нужным.

Внутри «пограничный пункт» оказался таким же уютным, как и снаружи. Было похоже, что это и в самом деле просто жилой дом.

— Вы здесь живете? — спросил он Мишель.

— Да, точно. Продолжительный рабочий день, но в субботу и воскресенье у меня выходные. Честно говоря, мне тут ежедневно едва ли пять машин доводится пропускать. Вам чай с молоком и сахаром? Телефон вон там.

— Да, пожалуйста, — сказал он, выходя в коридор. Телефон стоял на столике рядом с лестницей. Аппарат был старомодным: тяжелым, черным, с дисковым набором. Уилл медленно набрал номер Зеллера, не позволяя себя слишком задумываться, что он творит.

Ему ответили после третьего гудка.

— Йо, Зеллер.

— Ты всегда отвечаешь на звонки вот так? — чуть помолчав, спросил Уилл.

— Когда у меня хорошее настроение, — не задумываясь ответил Зеллер, но его разум тут же осознал, что именно происходит. Испуганный, Зеллер не говорил больше ни слова, только дышал в трубку.

— Ты не рассказал Джеку, — очень тихо произнес Уилл, покосившись в сторону кухни.

Зеллер все молчал. Затем, недовольно фыркнув, он наконец-то ответил:

— Пока не рассказал Джеку. А насчет того, что ты мне тогда наговорил… он и в самом деле возьмет тебя с собой, или же всадит и тебе, и Джеку пулю в затылок и оставит вас гнить где-нибудь в канаве? Это же ФБР. Наша задача — сажать преступников в тюрьму, а не устраивать серийным убийцам свидания со смертельным исходом.

— Я мог бы солгать тебе, — сказал Уилл. — Манипулировать тобой — и результат был бы тот же.

Зеллер с шумом втянул носом воздух.

— Да-да, конечно. Так я тебе и поверил. Уж точно не в том состоянии, в каком ты был тогда, — по звуку Уилл понял, что Зеллер плечом прижал телефон к уху. — Я думал, вы оба убьетесь в автомобильной аварии.

— Надеялся на это? — спросил Уилл.

Зеллер бросил трубку.

Уилл тщательно стер свои отпечатки пальцев с телефонной трубки краем рубашки, а затем тоже вернул ее на аппарат. Несколько секунд он просто стоял, не двигаясь, ощущая атмосферу уюта и спокойствия в этом маленьком доме. Где-то неподалеку лаяла собака. Затем Уилл услышал, как в соседней комнате Мишель громко топала тяжелыми форменными ботинками. Фарфор клацнул, когда она начала разливать чай.

Уилл нашел ее в гостиной. На подносе уже стояли две наполненные чашки. Молоко Мишель тоже уже добавила. А вот кусковой сахар лежал в стоящей рядом небольшой мисочке.

— Я не знала, сколько сахара вы предпочитаете, — сказала женщина.

— Спасибо, — Уилл добавил один кубик сахара. — Это ваша собака?

— Нет, соседская. Рáсти. Хороший пес, вот только вечно воет на луну, даже когда ее не видно.

Уилл снова подумал о Долархайде.

— Был у меня знакомый с похожей проблемой.

— С тобой все в порядке, сынок? — вдруг обеспокоенно спросила Мишель.

Уилл быстро кивнул в ответ.

— Как я и говорил, просто хочу ненадолго сбежать от всего этого.

Ненадолго. А может быть, навсегда.

Пока он допивал чай, Мишель все болтала об их городке. У Уилла становилось все тяжелее на сердце. Это место, как и многие другие, конечно же, тоже повидало на свою долю человеческой жестокости, но прямо сейчас Уилл чувствовал себя вирусом, загрязняющим местный воздух одним своим присутствием. Он настоял на том, чтобы самостоятельно вымыть свою чашку. Он проследил, чтобы на ней также не осталось его отпечатков, да и по пути на улицу старался ни к чему больше не прикасаться — отчасти, чтобы эксперты-криминалисты ничего не нашли, а также — чтобы следы его пребывания здесь не навредили Мишель.

Вновь усевшись за руль, Уилл помахал женщине на прощание. Мишель помахала ему в ответ.

Ганнибал ничего не сказал. Если он, конечно, все еще был в машине. Если не сбежал, решив, что Уилл собирается сдать его властям. Слишком слабая надежда, вернее, вообще никакой надежды. Ганнибал и не думал покидать его. Уилл это ясно понимал. Если Уилл вообще хоть что-то понимал в этой жизни.

Как только Уилл решил, что они оказались на достаточном расстоянии от границы, он остановил машину у обочины, чтобы убрать вещи, которыми обложил Ганнибала. Ничего из них на него не давило, да и воздуха у него там должно было быть достаточно, и все же ему, скорее всего, там было жарко и не очень удобно. Убрав вещи, Уилл увидел, что на лбу у Лектера выступила испарина. Забравшись на заднее сидение, Уилл склонился над ним. Ганнибал не шелохнулся, все так же лежа на спине. Рубашка на нем была наполовину расстегнута, обнажая его шею и живот.

Внутренней стороной запястья Уилл коснулся лба Ганнибала. Он показался ему слишком горячим, даже с учетом того, что Лектер больше получаса провалялся под двумя спальными мешками.

Губы Ганнибала чуть изогнулись в призрачной улыбке.

— Переживаешь за меня?

— Я, кажется, видел в одной из этих коробок градусник.

— Если это тебя хоть как-то успокоит, то давай, — согласился Ганнибал.

Уилл решил, что да, успокоит. Его разум был в полном беспорядке. Он ожидал, что переход через границу внесет какую-то ясность, проведет четкую линию между его прошлым и будущим. Но ведь и от обрыва он тогда ожидал того же самого. Найдя градусник, он заставил Ганнибала взять его под язык. Хотя бы минуту Лектер помолчит.

Градусник пискнул, и Уилл взглянул на дисплей. Тридцать семь и пять. Он показал результат измерения Ганнибалу.

— Когда организм находится в состоянии стресса, несильный жар — обычное дело. Мой — однозначно в состоянии стресса.

— Это все, что ты можешь сказать? — спросил Уилл.

— Пока не будет заметного улучшения или ухудшения моего состояния — больше ничего.

Уилл пялился на цифры, пока дисплей термометра, моргнув напоследок, не погас.

— Поездка на машине вряд ли пошла тебе на пользу.

— Разумеется, нет, но она ведь уже почти закончена. Ну или, по крайней мере, мы скоро сделаем перерыв. Можешь ехать дальше?

— А у меня есть выбор?

— Выбор есть всегда, — ответил Ганнибал. — Можем остановиться здесь. Можешь убить меня и продолжить путь в одиночку. Можешь вернуться на границу и сдать меня. Но если ты имеешь в виду, можно ли выбрать что-то, что окажет лучшее влияние на безопасность, здоровье и свободу нас обоих, то — нет.

Уилл медленно кивнул.

— Да, я понял. Как долго еще ехать?

— Монреаль примерно в полутора часах пути. Можем остановиться в отеле, поесть нормально, выспаться и приготовиться ехать дальше.

— Хорошо. Полтора часа, — Уилл ожидал худшего. Вернувшись на водительское сидение, он снова вывел автомобиль на дорогу.

После Вашингтона Монреаль был самым крупным городом из всех, что они проезжали. Огни фонарей, казалось, светили на Уилла со всех сторон, до боли ослепляя своей яркостью. Фары встречных машин били Уиллу по глазам, и он даже испытал прилив благодарности, когда Ганнибал показал ему строение из стали и стекла, которое и было нужным им отелем.

Не пользуясь услугами парковщика, они сами отогнали машину на крытую автостоянку. Заглушив двигатель, Уилл сидел в темном салоне.

— Я сниму нам номера, — сказал Ганнибал.

— А ты вообще дойдешь так далеко?

Номера. Множественное число. Уилл не мог определиться, испытывал он облегчение или разочарование. А затем вдруг осознал. Одна только мысль о том, чтобы выпустить Ганнибала из поля зрения…