Слушаюсь и повинуюсь, мой повелитель (СИ)

Калиф не пускал их в свой личный огороженный уголок сада, не желая тревожить Касима, но в большом они могли играть сколько угодно. Теперь во дворце стало гораздо оживленнее. Даже рабы стали улыбаться чаще. Они были очень разные — эти неугомонные человечки, несущие огромный заряд настроения и счастья. Самый старшенький — Сабир — обожал Расула, постоянно ходил за ним по пятам, умоляя разрешить ему потрогать саблю. Малик же предпочитал проводить время с Амиром, особенно он обожал сидеть у него на коленях, когда тот был занят государственными делами в своем кабинете. Что касается младшенького — Джамаля, тот оказался самым кротким, робким и милым созданием среди этих трех. Огромная библиотека калифа очаровала его, и он мог проводить там целые часы, вдыхая запах пыльных книг, трогая их корешки, шурша страничками и гуляя между стеллажами. А еще он любил сидеть на большом столе калифа в его кабинете, когда тот что-то писал, и наблюдать за тем, как ползет по белому полотну бумаги неровная черная строчка затейливой арабской вязью. Он пытался подражать калифу, но у него получались какие-то каракули, что очень огорчало мальчика. Амир не переставал им умиляться. Впрочем, он обожал всех троих мальчишек.

Однажды, когда калиф был занят чем-то, Джамаль пробрался в его покои и очень быстро нашел выход в сад. Заметив там Касима, мальчик осторожно приблизился к нему и остановился рядом, тактично ожидая, когда мужчина обратит на него внимание. Он узнал его — этот человек нес его в тот день, когда калиф забрал их во дворец.

Касим открыл глаза, взглянув на ребенка, и улыбнулся.

— А что ты делаешь? — звонким голоском поинтересовался мальчик.

— Пытаюсь вспомнить.

— Вспомнить? Что? Ты что-то забыл? Или потерял?

— Да, — вздохнул Касим. «Забыл свою жизнь, потерял свою честь», — подумал он с горечью. — Я забыл, кто я.

— Наверное, ты был очень хорошим? — наивно предположил Джамаль.

— Почему ты так думаешь? — усмехнулся мужчина, обнимая ребенка и притягивая на свои колени.

— Потому что мне так кажется. Ты хороший.

— Но ты ошибаешься.

— Разве? Ты совершил что-то плохое?

— Что-то очень плохое, — серьезно кивнул Касим, не став лгать. — Совсем недавно я это вспомнил.

— А до этого ты ничего не помнил и был хорошим, ведь так? — настойчиво спросил ребенок. — Ты ведь пришел тогда в трущобы и забрал нас с братьями.

В понимании ребенка все поступки были донельзя простыми, и это заставило Касима невольно улыбнуться.

— Да, но… это не меняет того, что я натворил в прошлом, — уклончиво ответил мужчина и со вздохом откинулся на шероховатый ствол дерева, снова прикрыв глаза.

— Нужно оставлять прошлое позади, если решил быть хорошим, — поучительным тоном объявил Джамаль. — Ты разве не знаешь, что человек — это то, чем он хочет быть?

— Откуда тебе это известно, Джа? — спросил Касим с улыбкой.

Какой наивный ребенок! Само очарование… Наверное, Данияль ¹ был такой же. Хотя… нет. Данияль был гораздо старше, но такой же наивный. Это Касим знал наверняка. Как и то, что брат его мертв. Он вспомнил почти все. Как провел детство в этих ненавистных трущобах, как дрался на улице, ища приключений на свою задницу от безысходности, пока не понял, что нужно хоть как-то помогать семье. Как и многие женщины в трущобах, его мать пыталась заработать на жизнь, продавая свое тело. Это убивало его. Она очень рано ушла из этой жизни, будучи не в силах вынести тягот, потому что была явно не того склада, как многие другие. Необходимость отдаваться другим за деньги подтачивала ее здоровье быстрее, чем нищета. Даниялю было семь, когда она умерла. А ему самому двенадцать. Отца Касим вообще не помнил. Каким-то чудом он сумел продержаться до восемнадцати, умудряясь держать на плаву не только себя, но и своего маленького брата. Тот родился на этот свет немного недоношенным, а потому был очень хрупок здоровьем, как мама. Он часто болел, постоянно кашлял… Когда в трущобы пришла эпидемия, почти половина жителей умерли. Это было ужасное время, и Касим сейчас радовался, что смутно помнит его. Та болезнь окончательно подкосила братишку, и он уже не смог встать с постели. К счастью, Касиму повезло: как-то ночью он попался на глаза хозяину Арены — Дарину. Тот был нездешний, и, заметив, как Касим, один вступив в драку с тремя подростками, вышел из нее победителем, решил взять его под свое покровительство. Саму причину конфликта Касим уже не помнил. Дарин забрал его к себе — тогда Касиму было пятнадцать, — обучал несколько месяцев, кормил, даже купил ему одежду. Там Касим и познакомился с Муратом. Дарин брал талантливых мальчишек с улицы, растил их, обучал боевым искусствам и выпускал на свою арену, делая на них огромные деньги, ведь на Арену приходили даже знатные вельможи. Ставки были высоки.

Черная Кобра, таково было прозвище самого Касима после того, как он вышел на свой первый бой и прикончил своего противника с такой свирепой жестокостью, какой сам не ожидал. Бедняга скончался там же, на арене. Они с Муратом очень быстро прославились. Друзья не разлей вода, почти побратимы. Их дружба крепла из года в год. И тем больше презирал себя сейчас Касим, не понимая, как он мог! Как он посмел предать друга, как у него хватило подлости решиться на тот шаг?

Это мучило его, вина глодала Касима уже третий день, и он не знал, как с ней совладать.

После того, как он смертельно ранил Мурата, Касим взял деньги, которые «выиграл» за этот бой. Но они все равно не помогли его брату, который скончался буквально через неделю. Что же, фортуна была справедлива. Вдобавок он сам провалялся в постели почти три недели: рана на плече загноилась. Возможно, он бы сдох там, в трущобах, и был бы рад. Но Аллах захотел, чтобы он выжил. Никто не помогал ему, кроме соседской девочки, что жила рядом. Он частенько подкидывал ей денег, делился своим ужином, потому что она хорошо общалась с его братом. Он бы умер, если бы не ее забота и искреннее желание помочь. Она поставила его на ноги. Разумеется, на Арену он не вернулся: не хватало сил и желания сражаться. Он не знал, что делать и как жить дальше — смысл его жизни был потерян со смертью брата, о котором он заботился, сколько себя помнил.

Что произошло дальше, он вспоминал с трудом. Он задолжал Дарину довольно крупную сумму, потому что работал на него по контракту. Жилье, еда и деньги, которые он зарабатывал не у Дарина, а своими силами, и проценты от которых шли ему, как хозяину Арены, — все это тоже было далеко не бесплатно, как оказалось однажды ночью.

Ты же не думал, что можешь уйти от меня просто так, не попрощавшись? Убил моего лучшего бойца, да и сам свалил? Лишил меня крупного заработка? Где я еще таких двоих найду?

Дарин вместе с несколькими своими подчиненными нашел Касима, когда тот встал на ноги и попытался найти работу. Удар по голове оказался сильнее, чем он рассчитывал, — Касим потерял память, слишком сильно ослабев после болезни. К тому же его исхлестали плетьми, и он провел несколько дней, страдая от жесточайшей лихорадки, очнувшись уже в рабском ошейнике. Поэтому к тому работорговцу он попал в совсем плохом состоянии. Интересно, сколько Дарин за него получил?

Касим невесело хмыкнул.

— Мне папа говорил, — отвлек его от своих мыслей Джамаль, о присутствии которого мужчина успел уже и позабыть, слишком глубоко погрузившись в свои воспоминания. — Он был очень хороший, хотя убивал, — тут же огорошил его ребенок.

— Что?

— Ну, папа подрабатывал на Арене некоторое время.

— А как его звали?

— Абдула, — улыбнулся Джамаль.

Касим почувствовал облегчение, потому что никакого Абдулу он не знал и наверняка не убивал его. Ведь на Арене частенько выступали всякие проходимцы, которых Дарин брал для массовки, чтобы показать в лучшем свете своих элитных бойцов.

— Ясно.

— Ты любишь Амира? — вдруг снова выбил его из колеи ребенок своим вопросом.

— Я… да, — поколебавшись, кивнул Касим.