Два одиночества (ЛП)

— Куда мне его положить? — спросил Уилл, ногой захлопнув за собой входную дверь.

— Что с ним случилось?

— Огнестрельное ранение в брюшную полость, а затем я столкнул нас обоих с обрыва в океан.

— Огнестре… да я вскрываю трупы! Ему надо в больницу!

Уилл сжал зубы. Его руки тряслись.

— Куда?

Зеллер тяжело вздохнул.

— В ванну его положи.

Уилл вошел в ванную комнату и положил Ганнибала, куда ему и сказали, вместе с одеялами. Он наклонился над краем ванны, а потом опустился на колени, тяжело дыша от напряжения и боли.

— Уилл?

— Одну… секунду.

— Если ты тут в обморок свалишься, я буду орать, как сумасшедший, пока копы не объявятся.

Уилл, пошатываясь, поднялся на ноги. Держа в одной руке пистолет, а в другой — нож, он разрезал веревки, освобождая Зеллера.

На секунду Зеллер взглянул на него, а потом начал копаться в принесенных Уиллом коробках. Взяв одну из них, он показал Уиллу на другую:

— Тащи вот это.

Он направился в ванную, стараясь держаться на приличном расстоянии от Уилла.

Уилл последовал за ним. Зеллер опустился на колени возле Ганнибала. Он уже одел ему на руку манжету от тонометра и теперь прижимал к его груди стетоскоп.

— Стул тот тоже сюда тащи, — сказал он Уиллу.

На этот раз, когда Уилл вернулся, Зеллер уже поставил Ганнибалу капельницу из пакета с 0,9% раствором хлорида натрия, закрепив пакет на спинке стула.

— А этот парень неплохо подготовился, — заметил Зеллер.

Уилл навалился на тумбочку, все еще держа пистолет.

— Он не любит полагаться на волю случая. Что ты собираешься сделать?

— Промыть рану. Попытаться понять, что с ним вообще происходит. Могло быть гораздо хуже. Он уже мог истечь кровью и умереть, — Зеллер бросил быстрый взгляд на Уилла. — Подожди, ты ему тампон туда засунул, что ли?

— По форме вроде подходило, — ответил Уилл. Он постарался не думать об Эбигейл. В той же комнате, где были тампоны, он нашел карамельно-розовый блеск для губ.

— Тебе стоит прилечь. Выглядишь хреново.

Уилл помотал головой.

— Не могу оставить тебя с ним одного.

— Он — мой пациент, — губы Зеллера изогнулись в горькой усмешке. — Не имеет значения, что он еще. Я не собираюсь навредить ему.

— Я беспокоюсь не за него.

— Он в любом случае вряд ли в скором времени очнется.

— Готов поставить на это свою жизнь?

Зеллер одарил его долгим, тяжелым взглядом.

— Ну тогда хотя бы присядь.

Уилл уселся на край тумбочки и привалился к стене. Пистолет он держал возле бедра.

Зеллер склонился над Ганнибалом, промывая рану раствором хлорида натрия из другого пакета, в котором проделал отверстие.

— Хорошо. Теперь выпей немного воды.

Уилл подчинился и, подставив ладонь горстью под кран, выпил.

— Мне казалось, это парень с пистолетом должен отдавать приказы.

— У меня есть пистолет, — возразил Зеллер. — Он в сейфе, потому что я сознательный и законопослушный человек.

Чуть помолчав, он добавил:

— Знаешь, я не верю, что ты мог бы застрелить меня.

— А стоило бы верить. Мне ведь не впервой делать это.

Это была еще одна причина, по которой Уилл приехал именно сюда. Ему нужен был кто-то, знающий, на что он способен. Человек, который не станет строить из себя героя.

— Тебе пришлось застрелить Хоббса. Ты же даже гребаную благодарность за это получил. И я знаю, что смерть Лаундс была инсценирована. Джек нам в конце концов это рассказал.

— А о Рэндалле Тире Джек тебе рассказал? — спросил Уилл.

Зеллер медленно повернул голову, чтобы взглянуть на него.

— Рассказал что?

Уилл уставился на месиво сырой плоти и свежей крови в боку Ганнибала.

— Это сделал я.

Зеллер замер.

— Что ты сделал?

— Порубил его на куски. А потом насадил его останки на тот скелет, — Уилл чувствовал, как его губы растягиваются в кривоватой порочной усмешке. Было больно. Он снова ощущал во рту привкус крови. — Ты не ошибался насчет меня. Просто сделал выводы слегка… поспешно.

— Ты пытался поймать Лектера, — возразил Зеллер. Он вновь склонился над Ганнибалом, прощупывая его рану.

— Я поймал его. Он поймал меня.

— Рэндалл Тир убил бы тебя. Это была самозащита.

— То, что я его убил — самозащита. Но ведь помогать Ганнибалу его готовить меня никто не заставлял.

Услышав это, Зеллер снова замер, даже, похоже, ненадолго перестал дышать. Уилл видел, с каким трудом он наконец вдохнул, будто вспомнив, что воздух организму все-таки нужен. Отчасти Уилл этим наслаждался, хоть и в то же время ждал, пока на его голову падет уже занесенный топор. Но он не пал.

— Это с самого начала был полный пиздец, — устало произнес Зеллер. Уилл ощущал такую же усталость.

Он прислонился затылком к стене. У него закрывались глаза, и он ничего не мог с этим поделать. Может быть, когда он проснется, они с Ганнибалом оба уже снова будут в тюрьме. Темные воды океана, словно встречая после долгой разлуки, готовились захлестнуть его.

Ганнибала уже поглотили волны. Упав, он тонул, медленно ускользая от света. Снова покидая Уилла.

Уилл снова внимательно оглядел воды вокруг, но ничего не увидел. Ни тела, ни камня, за который он мог бы ухватиться, ни луча света, ни единого признака жизни. Ничего, кроме пустоты — пока он не посмотрел вверх. Дом Ганнибала стоял над обрывом, и из его окон лился теплый, мягкий свет.

Секунду-две он просто смотрел на него, а затем глубоко вдохнул и начал погружаться в воду. Он успел всего четыре раза оттолкнуться в воде ногами, прежде чем запас воздуха и вообще его силы не пошли на спад. Холод теперь крепко вцепился в него, и Уилл ощущал слабость в плечах. Непроглядная тьма жгла его глаза, даже когда он их закрывал.

Он попытался что-то нащупать в этом царстве ледяного мрака. Его сердце билось все медленнее, словно готовясь вот-вот остановиться. Но Ганнибал должен был быть где-то рядом.

Его рука вдруг задела чужую в темноте, схватилась за нее и не отпускала. Он слышал где-то, что утопающие испытывают эйфорию в последние секунды перед смертью. Это вполне объясняло ту радость, которой преисполнилось сердце Уилла, едва он снова прижал Ганнибала к груди.

Уилл резко пробудился ото сна, чувствуя, что вот-вот, соскользнув, свалится с тумбочки. Снова усевшись, он едва не вскрикнул, когда его плечо слегка стукнулось о стену. Он наклонился, положив руки на колени и тяжело дыша.

Зеллер, обернувшись, посмотрел на него. Он уже вытащил Ганнибала из ванны и положил на расстеленные на полу сухие полотенца.

— Сделал все, что смог. Больше чем уверен, что пуля не задела органы. Рану нужно держать открытой, чтобы она могла сама подсохнуть. И еще нужно держать ее в чистоте, — Зеллер чуть помолчал, а затем добавил: — Больше всего ему сейчас нужна кровь.

Уилл поднялся на трясущихся ногах и начал закатывать рукав.

— У нас с ним одинаковые группа крови и резус-фактор.

— Ну еще бы. Нет, — Зеллер силой усадил Уилла на стул, к которому прикрепил пакет с раствором для капельницы.

— Да все нормально, — сказал Уилл.

— Да ничего не нормально! Ты такой бледный, что похож на призрак майонеза. Не глупи.

Уилл в ответ лишь протянул руку. Ему нравилась мысль об этом. Его кровь в теле Ганнибала. Продолжать жить вот так. Возможно, о чем-то вроде этого Ганнибал и думал, когда попытался вскрыть череп Уилла и съесть его мозг. Поглощение, вечная жизнь, двое, становящиеся одним.

Только когда Зеллер потряс его за плечо, Уилл осознал, что снова закрыл глаза. Встав на одно колено, Зеллер всматривался в его лицо.

— Нет, я не стану убивать тебя кровопусканием ради Ганнибала Лектера. Давай же. Не отключайся.

Уилл слабо улыбнулся.

— Если бы ты дал мне отключиться, мог бы вызвать полицию.

Зеллер уже набрал в рот воздуха, чтобы ответить, но вдруг замер. Он медленно опустил взгляд. Ганнибал прижал нож Уилла к ребрам Зеллера. Никто не шелохнулся.