Игра на двоих (СИ)

На мгновение на площади повисает тишина. Я гадаю: что сделают со мной капитолийцы после всего увиденного? Ни один из моих вариантов не верен — пару секунд спустя меня оглушают крики и аплодисменты. Толпа что-то скандирует, но от шока я не могу разобрать, что именно.

Снова играет гимн; я встаю и, расправив плечи, смотрю прямо перед собой. На сцену выходит сам президент Сноу, а следом за ним — маленькая девочка лет десяти с черной бархатной коробочкой в одной руке; вторую она прячет за спиной. Оба становятся напротив меня; старик открывает футляр и достает серебряную диадему в форме венца, украшенную черными и темно-красными драгоценными камнями. Я с удивлением отмечаю, что у капитолийцев все же имеется хоть какой-то вкус: корона выглядит потрясающе. Президент осторожно берет ее в руки и поворачивается ко мне. Его губы вполне правдиво изображают приветливую улыбку, а ледяной взгляд пронизывает меня насквозь.

— Примите мои поздравления, мисс Роу, — еле слышно произносит он, не сводя с меня глаз.

— Спасибо, — просто отвечаю я.

— Я подумал, что эта диадема прекрасно подойдет к вашему украшению, — заметил он, указав на подвеску.

— Действительно, — по моим губам пробегает слабая улыбка. — У вас хороший вкус, президент Сноу.

— Похвала от столь юной победительницы вдвойне приятна. Этот волк удивительно похож на вас, — шепчет старик, протягивая руку к украшению. — Вы позволите?

— Конечно, — я чувствую, как все тело сковывает холод.

Сноу осторожно касается подвески. Мне кажется, что его длинные тонкие пальцы вот-вот сомкнутся на моей шее, но ничего подобного не происходит: удовлетворив свое любопытство, он переводит взгляд на меня.

— Ваш талисман? — интересуется президент.

— Подарок любимого человека, — собеседник не дает мне как следует обдумать ответ, и я говорю первое, что приходит на ум. Сердце сжимается от страха при мысли, что вездесущий президент знает, кто подарил мне волчонка. Но последние слова Сноу, обращенные ко мне, развеивают мои сомнения.

— Порой любовь и вера родных творят чудеса и помогают обрести смысл жизни, — мечтательно произносит Президент. — Берегите своих близких, мисс Роу. До встречи на банкете.

С этими словами он бросает взгляд поверх моей головы, на ментора, и, коротко кивнув ему, разворачивается и уходит. Девочка на мгновение задерживается: подойдя чуть ближе, она протягивает мне букет красных роз, которые до этого момента прятала за спиной, и дружелюбно улыбается.

— Поздравляю с победой! — ее звонкий, но приятный голосок и детская непосредственность неожиданно вызывают у меня тоску и щемящее чувство в груди.

— Спасибо, — я возвращаю ей улыбку и принимаю подарок.

— Я смотрела Игры от начала до конца. Мне так хотелось, чтобы ты победила! — глаза девочки сверкают.

— Видишь, некоторые наши желания имеют обыкновение сбываться, — отвечаю я.

Кивнув на прощание, девочка уходит вслед за Президентом, который дожидается ее у края помоста. Старик берет внучку за руку, и они вместе уходят со сцены.

Рев толпы перекрывает даже голос Цезаря. Кажется, поклоны и овации никогда не закончатся. Наконец, Фликермен прощается со зрителями и напоминает, что завтра нас ждет заключительное интервью. Капитолийцы в предвкушении. Хеймитч обнимает меня за плечи и провожает обратно в Тренировочным Центр, шепнув по дороге: «Поговорим позже». За окном уже ночь, потому мы сразу поднимаемся в пентхаус и расходимся по комнатам. Эффи предлагает поужинать, но ментор без лишних слов отправляет меня спать, ведь завтра нас ждет много дел. Приняв душ и переодевшись в привычные штаны и рубашку, я заползаю под одеяло и, свернувшись клубочком, всеми силами стараюсь отогнать тревожные мысли. Вскоре мне это удается и я засыпаю.

Меня будит собственный крик. Вот и плата за победу: теперь я могу забыть о спокойном сне по ночам. Мне снится убийство Эмили: я подкрадываюсь к ней со спины и, схватив за шею, перерезаю ей горло. Из раны начинает хлестать кровь; она заливает все вокруг — тело девушки, мои руки, нож — и стекает в кристально-чистую воду ручья. Хочу убежать, но мои ноги словно приросли к земле. Последнее, что я вижу — водоем превращается в алый поток; кровь стекает по стволам деревьев; с неба падают кровавые капли. Наконец я просыпаюсь. Не отличая сон от реальности, я испуганно осматриваюсь, боясь поверить, что все закончилось.

В следующее мгновение распахивается дверь, и в комнату влетает Хеймитч с ножом с руке.

— Прости, что разбудила, — тяжело дыша, произношу я через силу. — Кошмар приснился.

Ментор опускает нож и отвечает:

— Ничего, я не спал. Бывает.

Я откидываюсь на спинку кровати и, обняв себя за плечи, тщетно пытаюсь отдышаться и успокоить учащенное сердцебиение. Хеймитч нерешительно смотрит на меня и делает шаг назад, к двери. Слова вылетают прежде, чем я успеваю обдумать их:

— Не уходи.

========== Глава 12. Долго и счастливо ==========

Хеймитч будто ждал этих слов. Закрыв дверь, он снова поворачивается ко мне, подходит к кровати и преспокойно устраивается на постели рядом со мной. Повернувшись на бок, я молча наблюдаю, как он кладет нож на высокую прикроватную тумбочку, и, откинувшись на спинку кровати, переводит взгляд на меня. Не до конца вернувшись к реальности, я не спешу закрыть глаза, боясь снова оказаться в плену страшных снов, а потому решаю продолжить прерванный разговор.

— Даже спустя столько лет?

Ментор все понимает с полуслова.

— Детка, есть воспоминания, неподвластные времени. Как ты ни пытаешься избавиться от них, они все равно настигают тебя — не днем, так ночью.

— Меня ждет то же самое? — с горечью в голосе интересуюсь я.

— Не знаю, — честно отвечает Хеймитч. — Каждый по-своему переживает то, что случилось с ним на Играх. Но поверь мне, кошмары — не самый плохой вариант.

Я неплохо представляю, что может быть куда хуже снов, а потому не решаюсь развивать эту тему.

— Тебе нужно отдохнуть, завтра трудный день, — замечает ментор.

— У тебя ничуть не меньше забот и проблем, — парирую я. — Опять заменил ужин литром кофе?

— Ты предпочитаешь алкоголь?

— Нет уж, кофеин лучше! И все же постарайся уснуть, мне еще понадобится твоя помощь — кто меня к банкету и Балу готовить будет? Я же не выдержу уроков этикета Эффи! — за смехом и иронией я скрываю нарастающее волнение.

Засмеявшись в ответ, ментор треплет меня по волосам и говорит:

— Надо же, обо мне беспокоится мой же трибут! Не знаю, хорошо это или плохо?

— Решать тебе, — усмехаюсь я и закрываю глаза.

— И откуда ты только взялась на мою голову, — еле слышно шепчет мужчина.

Сквозь подступающий сон чувствую, как Хеймитч наклоняется и едва касается губами моей щеки, а затем осторожно берет меня за руку. Я чувствую горький аромат кофе и тонкий, едва уловимый — духов. Свежий, слегка терпкий запах напоминает о прогулках по лесу, знакомом склоне и небольшом озере, на берегу которого мне так нравилось отдыхать жаркими летними днями. Светлые воспоминания отвлекают меня, и я быстро засыпаю.

Остаток ночи проходит спокойно: когда ментор рядом, даже кошмары не решаются посетить меня. Проснувшись с рассветом, обнаруживаю, что моя голова покоится на плече Хеймитча. Приподнявшись, оборачиваюсь и оказываюсь лицом к лицу с ментором. Наши взгляды встречаются. Сколько раз я смотрела в эти темно-серые глаза и замечала лишь яркий, насыщенный цвет, но не то, что скрывается в их глубине. Они похожи на омут — холодный, опасный, и от этого еще более притягательный. Меня затягивает все глубже, а я даже не пытаюсь сопротивляться. В следующую секунду первые лучи солнца проникают в комнату и отражаются в глазах мужчины. Я не могу отвести взгляд, будто какая-то неведомая сила заставляет меня остаться на месте, не шевелиться и почти не дышать. Мы смотрим друг другу в глаза, не двигаясь и не мигая. Мы близко. Слишком близко.