Колдовской отведай плод (СИ)

Вернулся хозяин, поставил перед нами две кружки и гордо объявил:

— Лучшая пайра в Старом Тукумуке!

— А вот рагу далеко не лучшее, — мрачно сказал Гвейн.

— Что такое? — всполошился мужик. — Вам не нравится?

— Мира, — обратился ко мне парень. — Я сейчас его подержу, а ты будешь кормить. Если он проглотит хоть ложечку, отпущу. А если заупрямиться…

Хозяин побледнел и жалобно простонал:

— Но больше правда ничего… Лучше вечером приходите. Явится кухарка и приготовит. А сейчас все закончилось. Даже яйца.

Он наклонился к нам и шепотом продолжил:

— Один мист заказал яичницу из десяти яиц. Сидит с самого утра и не уходит.

Трактирщик кивнул вглубь зала, и я обратила внимание на два занятых столика. За одним сидели два мужичка и накачивались чем-то из кружек, второй занимал одинокий мужчина в дорогом пальто и шляпе. Наверняка не местный — состоятельные старотукумукцы не зашли бы к трем ослам даже под страхом телесного наказания.

Мне он определенно кого-то напоминал. Очень хотелось встать и подойти поближе. Но, поразмыслив, я решила, что, во-первых, это неудобно, а, во-вторых, сходство с кем бы то ни было еще не повод для знакомства. Окрестив про себя одинокого мужика яйцежором, я потеряла к нему интерес.

— Пожалуй, мы пойдем, — объявил Гвейн. — А этим рагу накормите кого-нибудь другого.

— Но как же пайра? — робко поинтересовался хозяин. — Лучшая в Старом Тумутуке.

— За нее я, так и быть, тоже не стану расплачиваться, — великодушно объявил Гвейнард, и мы покинули трактир.

— Я умру с голода, — пожаловалась я, усаживаясь в быстроходку.

— Не умрешь, — возразил Гвейн. — Яблок в замке, по-моему, бессчетное количество… Ну что, на холм или прокатимся до следующего села?

Очень сомнительно, чтобы в остальных Тумутуках заведения были намного лучше. Поэтому мы отправились в замок.

Там меня ждали записки мага Утряма, которые не терпелось прочесть. О чем я и сообщила Гвейну. Он поднял одну бровь:

— Что это за записки?

— Описания жизни шести Великих Подпор.

— Подпор? — изумился Гвейн. — Кому понадобилось описывать процессы гниения неких подпорок-переростков? И почему это интересует тебя?

Я аж задохнулась от возмущения. Нельзя же быть настолько темным! Неужели в других странах живут люди, слыхом не слыхавшие о шести великих?

— Не подпорок, а Подпор. Ближайших сподвижников, помощников и соратников святого Улии.

— Ясно. То есть, ничего не ясно. Это подпорки… Э-э-э… подпоры… нужны тебе по работе?

— Понимаешь, в чем дело. Сегодня утром я как тщательно изучила вчерашние кинжалы. Очень любопытные у них рукояти, скажу я тебе. На одной изображена змея, на второй — лягушка, на третьей — мышь. Еще — сова, ящерица и черепаха. Так вот. Каждое из этих животных является символом одной из Подпор.

— И что? — резонно спросил Гвейн.

Действительно, и что. Ну, изваял неизвестный мастер шестерых зверюшек на кинжалах. Где связь с Подпорами?

Нет, это не могло быть простым совпадением. И потом, такой ровный треугольник. Что за металель такой, обладающий идеальным глазомером? Ведь он послал кинжалы в опорные точки треугольника очень ровно. Да еще ночью.

Или это ножи полны магической энергии?

— Слушай, а как тебе удалось повалить ворота? — спросила я, чтобы подтвердить свою догадку.

— Если честно, сам не понимаю, — ответил Гвейн. — В тот момент я совершенно не осознавал, что творю. Словно это кто-то другой, а не я. Ну, вроде бы какая-то сила делает что-то твоей рукой помимо воли. Разум при этом не вмешивается. Тогда я списал это на экстремальную ситуацию. Знаешь такую поговорку — рука художника мудрее самого художника.

— И при этом каждый кинжал летел не только в нужную и единственно верную точку, но еще и с легкостью разбил металлические скобы. Тебе не показалось это странным?

— Еще бы, — ухмыльнулся он. — Сегодня утром, когда осматривал ворота, обратил внимание на срезы. Ровные, будто нож в масло вошел.

Угу. Значит, с кинжалами надо разобраться потщательнее. Я начала продумывать план разборок, как вдруг машина резко остановилась. Меня бросило вперед и практически впечатало в панель.

— Эй! — заорала я. — Ты что творишь?

Гвейн кивком указал вперед.

Глава 10. Приезд нахалки. Обед

«Обед! На первое-второе рассчитайсь!»

Стандартное заклинание, произносимое

после сервировки стола

Попрек дороги лежало толстенное бревно.

— Они совсем обалдели, — сказала я, плохо представляя себе, кто такие «они».

Пришлось нам выбираться из машины и освобождать путь.

Когда бревно, хоть и не без труда, было спихано в сторону, я огляделась. Мы уже преодолели половину подъема. Внизу все так же простирались поля, зеленели, а кое-где уже и желтели леса, озеро поблескивало синью. Свежий ветерок шевелил мои волосы. Пахло чабрецом и ромашкой. Хорошо!

— Садись, поехали, — сказал Гвейн, устраиваясь на водительском месте.

Я покорно уселась рядом.

— А знаешь, — он повернулся ко мне, — утром я снова попытался отыскать ушача. Думал при свете дня обнаружить его логово.

— И что?

Я посмотрела в его глаза. Голубые, как цветущий лен. Глубокие, затягивающие. И почему я решила, что он не красавец? Мне захотелось сию же минуту пригладить его торчащие светлые вихры…

— Эй! — закричал женский голос. — Может, хватит любезничать? Освободите дорогу!

Сзади стояла еще одна быстроходка. Странно, что мы не заметили, как она подъехала.

За рулем сидела девушка. Хорошенькая, с длинными светлыми волосами, она сердито смотрела на нас.

— Прошу прощения, миста, — вежливо произнес Гвейн. — Мы собирались проторчать здесь еще полдня, но ради вас — что угодно.

На слова Гвейна девица расплылась в улыбке, которая тут же погасла, едва она перевела взгляд на меня. Я ответила не менее холодным взглядом.

Мы покатили наверх.

Определенно, это была очередная наследница. Довольно богатая, надо сказать. Быстроходки являлись не столько средством передвижения, сколько предметом роскоши. Изобретенные относительно недавно, они жрали неимоверно большое количество магической энергии, а значит, были по карману только самым состоятельным людям. Данни не в счет, ей машину подарил богатый жених.

Итак, судя по всему, за нами едет та самая Ариенна. Я вспоминала, что про нее говорила Данни — высокомерная, заносчивая, богатая. И, увы, — я вздохнула — стройная и симпатичная. Из тех, что нравятся мужчинам любого возраста и положения.

Зачем Ариенне понадобилось какое-то мизерное наследство — один предмет на выбор — я не представляла. По-моему, любая вещь в замке намного дешевле, чем стоимость элементов, промотанных в поездках туда-сюда. По предположению Данни, маго-штучка из яблочного дома нужна Ариенне лишь в качестве сувенира или памяти. А поездку сюда она наверняка считает легким забавным приключением, о котором непременно поведает на очередном балу магической знати.

Ворота были распахнуты настежь. Во дворе уже торчала давешняя повозка. Мы припарковались рядом с ней, а девица, сделав лихой вираж, обогнула нашу быстроходку и встала впереди. Грейнард выскочил, открыл ее дверцу и, подав девице руку, помог выбраться.

Я с завистью посмотрела на нахалку. Стройная, в модном плаще ярко-синего цвета, она действительно выглядела эффектно. Неудивительно, что из двух представительниц женского пола Гвейн подал руку именно ей. Но мне это очень, очень не понравилось.

Впрочем, на что я надеялась? Из двух зол мужчины всегда выбирают меньшее, в том числе и по габаритам. Пришлось выбираться из быстроходки самой и, не обращая внимание на парочку, затеявшую непринужденную и очень содержательную беседу («Ой, а правда, тут много яблок?» — «Ага» — «А правда, тут много призраков?» — «Ага») отправиться в замок в гордом одиночестве.