Старик и ящер (СИ)

Ящер лежал неподвижно.

– Он еще дышит, – произнесла старуха. – Лихорадка еще не подобралась к нему, но близок ее приход, и стоит ящеру пустить меня к себе, как я поцелую его и прекращу страдания.

– Отчего же он не пускает? – пробормотала Эйза.

– У него еще достаточно сил, чтобы желать жить. Но в любом смертельном недуге рано или поздно наступает миг, когда жизнь становится агонией и умирающий жаждет облегчения. Ящер умрет, как только пожелает его.

– Но его можно выкупить! Отец говорил, что можно. Позволь мне выкупить его, я отдам все, что попросишь, все сокровища, что хранятся в моих кладовых, всех рабов, что прислуживают мне, только оставь его!

Смерть посмотрела на нее долгим взглядом, в котором читались одновременно задумчивость и безразличие.

– Пожалуй, есть услуга, которую ты могла бы оказать мне, – наконец, произнесла она. – Слышала ли ты о Синей звезде, амулете настолько могучем, что любое злое колдовство исчезает рядом с ним? Я слышала, он покинул свою колыбель в сердце моря и затерялся на одном из островов, откуда унес его западный ветер Сабхати, ибо он берет все, что приглянется ему в его владении. Нынче камень лежит в одной из гор огненного обруча на краю мира. Ступай туда и возьми у Сабхати Звезду, но помни: он свиреп и легкомыслен и расстанется со Звездой только если она не нужна ему. Будь почтительна и спроси, чего он хочет, как только что спросила у меня. Небесное семейство кровожадно: если принесешь ему богатые дары и зарежешь лучших из своих рабов, Сабхати будет ласков с тобой. Видит небо, я забрала бы у него камень, ибо ни жар, ни огонь не страшны мне, но я не властна над тем, что никогда не жило, и Сабхати смеется надо мной. Я дам тебе времени до следующей луны, чтоб доставить камень.

– Милостивая госпожа! – воскликнула Эйза. – Синяя звезда будет у тебя, не успеет смениться луна на небе.

– Так ступай, – велела смерть, – и да будет путь твой удачлив.

Глава вторая. Зверь из отражения

Замысел Эйзы был прост, и оттого она еще больше боялась за его воплощение. Она рассчитывала добраться до жилища каменной богини, разыскать там отца и просить его о помощи. Как ни суров был островной бог, а все же не сумел бы отказать любимой дочери в горячей просьбе.

Змей летел едва половину дня, и пешком Эйза могла покрыть это расстояние за двое суток. Но ни еды, ни одежды не было у нее, а впереди лежали пустынные земли, в которые нет-нет, да и забредали люди. Эйзе не хотелось попасться работорговцам Ласса или того хуже – Лаора, поэтому она остановилась у реки и сплела себе нелепый наряд из травы и листьев платана, чтобы издалека тот походил на платье.

Напившись вдоволь, она пересекла пустыню и за два дня добралась до границы Ласса. Там в редких рощицах, почти у самого жилища богини, Эйза остановилась, потому как заметила двоих людей, направляющихся ко входу.

Она легла на землю, надеясь, что оборванный зеленый наряд скроет ее в остальной растительности. Люди определенно не замечали ее. Они обходили дом, словно пытаясь увидать в нем то, что могло предостеречь от пути внутрь. В конце концов, обойдя безмолвное строение несколько раз, они скрылись со стороны входа, и голосов Эйза больше не слышала. Неужели, подумала она, богиня вновь решила казаться искателям приключений невинной и милосердной и убрала трупы со двора?

Эйза подождала еще некоторое время, но из дома никто не показывался, и она решилась войти. Обойдя строение, она подошла ко входу и увидела, что тела действительно убрали и теперь ничто в пустынном дворе не указывало на истинную суть хозяйки дома.

Она осторожно вошла в тоннель и направилась на ощупь, углубляясь в непроглядную темноту.

– Отец? – звала она. – Госпожа?

Голос ее терялся во тьме, будто стены поглощали слова, и вскоре Эйза прекратила это бесполезное занятие. Во тьме она наткнулось на что-то мягкое и мокрое. Воспоминания о страшной добыче богини тут же накинулись на нее, и Эйза поспешно отдернула ногу.

– Госпожа?

Впереди забрезжил неяркий свет, и, ведомая им, Эйза прибавила шаг. Вскоре она оказалась в зале с сосудами, который не раз видела, будучи вербной веткой в пасти у ящера. Но нынче зрелище ей явилось небывалое.

Богиня сидела посреди зала в неизменном положении на коленях и, выбирая из сосудов зубы, примеряла их к своим деснам. Челюсти ее были похожи на неровные частоколы. Рядом лежал один из искателей удачи, бессознательный, но пока невредимый. Эйза не знала, как обратиться к богине и стоит ли это делать, дабы не нарушить ее странный ритуал, но та сама подняла на нее голову.

– Малышка Эйза, – рассмеялась она. – Что ты забыла здесь?

– Я хочу увидеть отца, – пискнула Эйза. – Он тут?

– О, милое дитя, как ты невовремя, – без толики сожаления вздохнула богиня, – твой отец с его драконихой покинули мой дом прошлой ночью. Не думаю, что они далеко ушли, но не думаю также, что ты их найдешь. Места здесь дикие, а у тебя ни еды, ни одежды, ни самого простого оружия.

– Что же мне делать? – пробормотала Эйза. – Без него я не доберусь до огненного обруча, не добуду Синюю звезду и уж всяко не вернусь в срок, чтобы принести ее смерти.

– Зачем смерти Синяя звезда? – удивилась богиня. – Что она будет с ней делать?

– Откуда мне знать, – мотнула головой Эйза, – пусть что хочет делает, только ящера вернет.

– Так ты, значит, выкупаешь ящера? – Каменные глаза сощурились. – Как же он успел стать тебе дорог в такой короткий срок?

Эйза пожала плечами. Ящера ей хотелось обсуждать меньше всего.

– Ну, что ж, твой отец вежливый господин, и твой ящер сумел тронуть мое сердце своим рассказом. Оставайся здесь сколько хочешь, возьми одежду, золото и оружие. Еды у меня нет, но за золото ты сможешь купить ее в городах.

Какая разница, хотелось сказать Эйзе, если она все равно не успеет за луну сходить туда и обратно.

– Благодарю тебя, добрая госпожа, – вместо этого произнесла Эйза. – Скажи, где мне отыскать все, о чем ты говоришь.

– Да где хочешь, – дернула головой богиня, – разве все упомнишь.

Получив это ценное указание, Эйза нырнула в боковой проход, ведущий к волшебному саду. Позади раздался задушенный хрип. Обернувшись, она увидела, как богиня, выбрав, наконец, зубы по душе, вгрызлась в грудь несчастного.

Обходя залы и закутки, то и дело опасаясь наткнуться на трупы, Эйза, в конце концов, собрала невеликий скарб: дорожный плащ (лучше было не думать, с кого он снят), хлопковую тунику не по размеру и ржавый ножик – из тех, которым открывают устриц, но никак не бьют врага. Впрочем, Эйза понадеялась, что бить врагов не придется.

Зато золота и серебра у богини было в избытке. В каждом сундуке, в каждом горшке или кувшине находилось, кроме бессчетных зубов, несколько мер драгоценных металлов. В одежду Эйза облачилась почти сразу, сделала пояс из широкого куска ткани, сунула под него ножик, а золото сложила в небольшой отрез грубого льна и завязала узелком. Кроме ножика, она положила за пояс небольшое огниво, могущее пригодиться в лесах срединной полосы.

Но самым ценным были не золото или одежда, а мысль, пришедшая в голову во время сборов. Эйза вспомнила о чудище, которое спасла из лабиринта и выкупила двенадцатью быками. Если пантера оправилась от ран, она сможет донести ее до края материка куда быстрее, чем Эйза дошла бы пешком.

Осторожно заглянув в зал с сосудами, Эйза увидела, что богиня непонятно откуда притащила второго человека и теперь доедает его желудок. От вида мерзкого зрелища у Эйзы подвело живот, и она порадовалась, что давно ничего не ела.

– Добрая госпожа, – осторожно позвала она, – извини, что отвлекаю, но не могла бы ты дать мне зеркало, пусть и самое маленькое, или сказать, где его найти.

Богиня снова пожала плечами, не отрываясь от желудка. Трапеза явно интересовала ее куда больше, чем сборы Эйзы в дорогу.

– Поищи в сундуках.

Но в сундуках в доступной части дома ничего не нашлось, а углубляться в лабиринты неосвещенных тоннелей Эйзе не хотелось. Она развязала узелок с золотом и выбрала самый гладкий из слитков. Лицо в нем исказилось до неузнаваемости, но Эйза рассчитывала, что отражение не должно быть точным, ему достаточно просто быть, дабы чудище из зеркал почтило ее своим присутствием.