Chorus (СИ)

Влад прощается со мной, и дальше, к тому месту, где работают старшие Архивариусы, я иду уже один. Под ещё более пристальными взглядами сайлов. А за одним из поворотов натыкаюсь на странное существо. Размером примерно с крупную собаку, но напоминающее слизня, с гладкой, блестящей кожей кислотных жёлто-алых оттенков, переходящих друг в друга. На мармеладного червяка похожее. Только овальное, выпуклое и усеянное ворсинками, на которых и передвигается, как великанская щётка.

Чужой. Такой же питомец кого-то из Архивариусов, как и я. Возможно, плотоядный. Возможно, ядовитый. Но уж точно — любопытный. Потому что удивился мне не меньше, чем я ему — поменял цвет, как каракатица, и открыл три странных глаза. Со зрачками, как у осьминогов или коз по форме, узкими, неправильно расположенными, по два на каждой серо-синей радужке.

— Привет, — сказал я нерешительно, но дружелюбно, и слегка пошевелил рукой, потому что чужой перегородил мне путь.

Моргнул, сменил цвет, ничего общего с цветовой схемой сайлов это не имело. Понятно. Контакт не налажен. Ещё немного меня поизучав, существо отползло в сторону и тихо пошуршало дальше, по своим делам, сочтя человека, видимо, недостаточно интересным и умным.

Ну, так и есть, а сам по себе я — очень усреднённый представитель, и знаменитым стал здесь по роковой и неприятной случайности. И вот сейчас пойду и выясню все обстоятельства!

Но не успеваю я и пары поворотов миновать, как навстречу вылетает мой сайл и резко тормозит напротив.

— Ник, — знакомый синтетический голос, — зачем пришёл? Ник не должен вставать!

— Тебя забыл спросить, кому и что я там должен, — ворчу.

— Пойдём, — сайл, не спрашивая моего разрешения, перехватывает меня поперёк туловища языком-щупальцем, притягивает под грудь и пускается бежать.

— Я тебе не куль с говном! — вырываюсь. — Отпусти, охреневший!

— Нет, — инсектоид категоричен, — Ника догонят Архивариусы. Не выпустят. Интересно.

— А, — смиряюсь, — ну тогда спасай.

Я согласен поизображать принцессу в беде, потому что дракон сайлов-Архивариусов, которого зовут Интересно — та ещё гадина, не спастись. А если чужих там пара-тройка сотен, и всем любопытно…

— Не смогут зайти сюда, — успокаивает меня Архивариус уже дома, выпустив из цепкой хватки языка.

— И хорошо. Предупреждать надо!

Переступает ходильными ногами, явно не зная, что мне на это ответить.

— Уходить? — спрашивает.

Не забыл, что я его прогнал. Хитрый какой. Нет уж.

— Оставайся. Только теперь «Ник спрашивает», — усаживаюсь на пол.

Сайл послушно устраивается рядом, наклоняет голову, чтобы лучше меня видеть.

— Как так вышло? — киваю я на картину, решая зайти издалека, а самые нужные вопросы оставить на потом.

— Хор. Дал…

— Нет. Сам сюжет. Когда?

— Ник хотел пить, — лаконичный комментарий.

Ладно, замнём, а то если сайл начнёт спрашивать про поцелуи, мы никуда не продвинемся.

— Как я? — задаю странный, казалось бы, вопрос.

На самом деле, браслет показывает только общее состояние здоровья, и не более. Сайл должен знать точно. Но ответ получаю такой же странный:

— Дорого.

Понятно. На моё лечение пошло много ресурсов. А кто виноват? Не ты ли, жук?

— Я слышал, будет дуэль, — стараюсь говорить как можно бесстрастней, хотя сайл всё равно не понимает интонации.

— Да. В дневной цикл.

— Завтра?!

— Да. Ник…

— Ты идиот!

Я, борясь с острой болью, обхватываю голову инсектоида руками, прижимаюсь. Точь-в-точь как Влад к своему «папе».

— Ник, послушай, — инсектоид хочет донести важное, — Ника заберёт Архивариус. Давно умер помощник. Не агрессивный.

— Замолчи! — пытаюсь ударить сайла по броне, но тщетно, — откажись!

— Нет, — тихо возражает, — Ник — стая. Ник — помощник.

— У меня не будет стаи, если ты, если ты… ребёнок! — хватаюсь я за спасительную надежду. — Твой сын!

— Стая позаботится. Заберёт. Воспитает.

— Как ты всё порешал! А обо мне ты подумал? Меня ты спросил? Ты мне… небезразличен, между прочим!

Я отчаянно вцепился в его броню. На самом деле, как бы я ни был обижен или зол на этого безрассудного, глупого, наивно-простого чёрно-синего сайла, я целиком и полностью зависел от него. Вся моя жизнь была в его распоряжении… и это было лучшим, что могло бы быть! Я не хотел в услужение к другому Архивариусу! Если честно, я не хотел и в человеческий город, на старую работу. Да и мир до прилёта Роя поистёрся в памяти, как несбыточная мечта. Больше всего я хотел прижиматься к чёрным пластинам, засыпая в тепле, и зная, что мне ничего не угрожает, когда сайл рядом… простые желания выжившего.

— Ник будет в безопасности, — отвечает, полосы под фиолетовыми глазами — цвета неба с перистыми облаками, — Ника не тронут. Ник не приз.

— Я о тебе волнуюсь, придурок, — глажу Архивариуса по пластинам, — только о тебе!

— Единица Роя не боится смерти. Рой боится только смерти самки.

— Я боюсь. Я боюсь твоей смерти, — стискиваю чёрную шкуру до боли в руках.

— Не бойся, Ник. Будь уверен. В дневной цикл Ник увидит смерть.

И всё это спокойно. Я понял. Он уверен, что ему не победить. Уверен, что умрёт. Сайлы расчётливы, не верят ни в удачу, ни в чудо. Но я — не сайл. И у меня болит глубоко в груди, под грудной костью — давящие спазмы.

— То есть, — мой голос предательски вздрагивает, — ты уже всё решил? Заранее сдался? Думаешь, не победишь?

— Ник, это неравный бой. Формальность. Условность. Защитить Ника. Стаю.

— А вам обязательно драться честно?

— Нет понимания.

— Ну, допустим, я его перед боем отравлю. Или топором ногу отхреначу!

— Не получится.

— Я образно! — раздражаюсь.

— Правил нет. Побеждает выживший.

Что-то в этом было. Не идея, не план. Так, витало в голове, нечёткое и не осмысленное. У меня оставалось чуть больше двенадцати часов, чтобы что-то придумать. Или смириться и «увидеть смерть».

========== 12. Получили Дар, но не приняли. ==========

Как заснул – не вспомню даже на допросе. Но проснулся совершенно разбитым, тело, казалось, было не моим, а принадлежало зомби, который уже месяц в составе своей банды рашил города в поисках свежих мозгов. Да, таковые бы сейчас мне сильно пригодились. Сайла не было нигде поблизости, вместо него меня за плечо тряс Влад, и когда я включил наушник, разобрал:

– Вставай, а то потом обидишься, что не разбудил!

Резко сев, зажигаю браслет. За полдень.

– Ещё больше часа, Арену только открыли. Пойдёшь?

– Спрашиваешь! – решительно встаю.

Почти не шатает, и точки перед глазами одиночные, не табун. Комбинезон я и не снимал, так что одеваться не надо.

– Ты знаешь, где Арена? – спрашиваю «вампира».

На его больше не закрытой шарфом мордашке расползается улыбка:

– Конечно. Нас проводят.

Снаружи дожидается сайл среднего размера, со шкурой цвета мокрого асфальта и светло-серыми глазами. По боку у него идёт знакомый зигзаг.

– Это тоже мой «папа», – Влад похлопывает инсектоида по ноге.

Тот выпускает язык, перехватывает мальчишку поперёк туловища и, подняв, сажает себе на спину. Влад свешивает ноги на одну сторону, хватается за пластины и выглядит довольным, как правитель мира.

– Будем знакомы, – буркаю.

– Здравствуй, – вежливо отзывается серый сайл синтетическим бесцветным голосом.

Вздрагиваю. Непривычно, что ещё кто-то из чужих говорит. Вспомни, Ник, идиотина. Твой сайл – не уникальный. Единица Роя…

– Интересно смотреть, – обращается, видимо, ко мне, Архивариус, – одно поколение.

Отворачивается и идёт прочь. Влад машет мне, мол, пошли. Плетусь вслед, и парень, как только я поравнялся с боком сайла, поясняет:

– Они вместе выросли, с одного жизненного цикла.

– Я понял, – отзываюсь, – как и все, у кого люди в питомцах.

При слове «питомцы» Влад резко дёргает головой, но не возражает. На правду нечего ответить. Всё эти «родители», «стая», «помощники» – всего лишь замена понятий. Игрушки. Звери. Подопытные.