Байки Чёрного Майя (СИ)

Небрежным прикосновением погасив палантир, принцесса Ильмарэна решительно встала и подошла к двери. Убедившись, что та плотно закрыта, девушка вернулась к кровати, запустила руку в россыпь больших и малых подушек, еще раз воровато оглянулась по сторонам и извлекла на свет странный продолговатый предмет, покрытый равновеликими выступами, на каждом из которых была вырезана одна из девяти цифр и еще какие-то знаки. От прикосновения таинственный предмет, подобно палантиру, засветился изнутри, но не целиком, а лишь малой частью поверхности, более всего напоминающей окошечко. Амариэ нетерпеливо нажала пару выступов и долго перечитывала строки, черными рунами начертанные в сияющем окне. Рассеянно, вскользь посмотрела на аквариум. Толстые глупые рыбы никак не реагировали на поведение хозяйки, не интересовались ее секретами – им было все равно. Наверное, именно этот полусонно-равнодушный рыбий взгляд окончательно убедил девушку в правильности принятого ею решения.

В серой шерстяной куртке с высоким воротником цепкой походкой бывалого моряка ранним вечером сорок седьмого дня сезона туилэ на белую палубу «Нимиэрнин» вышел славный эльфийский мореход Кирдан по прозвищу Корабел. Клонился к концу еще один короткий день у благословенных берегов Амана. За бортом по-прежнему лениво плескала теплая вода, с берега тянуло чем-то цветочно-сладким, слышался праздничный гомон, смех и обрывки песен. Кирдан вздохнул, и, отвернувшись от такого близкого, но такого недосягаемого города, стал смотреть в небо и слушать звуки вечернего моря. Нет, все-таки чувствуется близость земли – в открытом море такой тишины не сыскать, а если и доведется, то скверное это дело, когда ни волны, ни ветерка. Как шутит Фионвэ: штиль – это такое состояние природы, когда ты точно уверен в чью пользу закончилась очередная семейная размолвка между буйным Оссэ и Уинен-усмирительницей морей. И еще… Кирдан для верности закрыл глаза, прислушиваясь. Он простоял так около пяти минут, прежде чем понял, чего именно не хватает в окружающих звуках. Чаек! Невероятно, но эти морские птицы, чей крик для Старшего народа символизирует вечную тоску по оставшейся за морем родине, не водились у берегов Амана. Ну да… О чем и для чего тосковать здесь, в краю вечной весны? Элдар любят чаек, подобно тому, как Эдайн любят слушать печальные песни бродячих менестрелей, ибо такая тоска не рождает безысходности – эта грусть светла, как утреннее небо.

- Белые крылья чаек

Там за волной печали,

Встретят, мой друг, и нас когда-нибудь… – пропел он негромким баритоном невесть откуда всплывшие в памяти строки неизвестного автора, и осекся, потому что вдруг услышал осторожные, но быстрые шаги по доскам палубы. Ощутимо запахло лавандой. Капитан «Нимиэрнин» поспешно открыл глаза.

- Там, где у стен Пелори

Солнце ласкает море.

Ветер мечты парусам наполнит грудь!

На палубе стояла молодая красивая девушка в ярко-бирюзовом платье с наброшенным на голову капюшоном. По всей видимости, дуэт Кирдану составила именно она. Весьма некстати капитан эльфийского судна вспомнил, где подцепил мотив и слова: эту песню пела одна из пассажирок, а потом объясняла кому-то, что эта песня называется «Я смотрю на восход» и написала ее какая-то очень известная дева-менестрель из Дориата. В настоящий момент Кирдана, правда, меньше всего занимала десятка лучших певцов древнего королевства вместе со всеми их текстами. Его даже не удивило то, что неизвестная гостья тоже знает слова этой песенки. Куда больше бедного морехода занимал вопрос, где опять болтается вахтенный Келебдил, и каким образом этой нарядной юной леди удалось взобраться на корабль, если убран трап?

Но никаких вопросов гостье задать он так и не успел, поскольку та поклонилась и заговорила первой.

- Господин Кирдан, если не ошибаюсь? Это ведь вы капитан «Нимиэрнин»?

Эльф сдержанно и с достоинством поклонился.

- Совершенно верно. Чем могу быть полезен?

Вместо ответа девушка повела себя достаточно странно: шагнула вплотную, не снимая капюшона, оглянулась по сторонам и только после этого очень тихо произнесла:

- Господин Кирдан, у меня к вам серьезное предложение. Дело в том, что вы единственный из мореходов, кому Великие даровали возможность пересекать море меж Аманом и Сумрачными Землями бесконечное количество раз и сколько душе угодно…

- Ну, тут вы неправы, – недовольно поморщившись, возразил Кирдан. – На самом деле, это не прихоть, а обязанность, и когда последний Элда покинет Сумрачные Земли, я тоже смогу, наконец, возвратиться в Аман и остаться здесь навечно. Я, знаете ли, никому перевозчиком…

- Вот и отлично! – унизанный драгоценными перстеньками розовый пальчик качнулся перед носом, призывая к молчанию. – Отлично, господин Кирдан. Я уже поняла, что ваше занятие не слишком приходится вам по душе, но, с другой стороны, вы делаете благое дело, а, значит, в целом, относитесь к нему терпимо. Но к сути. Скажите мне, не возьмете ли вы на борт пассажира э-э…. в обратный конец? Разумеется, я заплачу за проезд.

Седые от въевшейся морской соли брови Кирдана поползли вверх. А ненормальная девица стащила с большого пальца правой руки не по-эльфийски массивный перстень с морионом и ловко нанизала его на палец собеседника, успев попутно объяснить, как чудесно черный камень в платиновой оправе будет сочетаться с мореным дубом штурвала и с мужественным капитанским лицом, как срочно ей нужно в Сумрачные земли, и что этот перстень – всего лишь задаток. В последнем доблестный капитан ничуть не усомнился: при каждом движении гостья издавала мелодичный звон, какой обычно издает надетая под рубашку кольчуга. Старый воин прикинул, сколько драгоценностей дева могла намотать на себя под платье, оценил длину подола и ширину сборчатых рукавов и мысленно добавил еще столько же. Результат впечатлял: по самым скромным прикидкам на такую сумму можно было бы построить и снарядить еще один корабль. А вот близко к борту в такой амуниции подходить не рекомендуется, особенно в качку, ибо велик шанс свалиться в воду. Хорошо то, что ни одна акула не прокусит такую броню, плохо – все равно утонешь. Эта и тому подобная чушь лезла в голову отважного покорителя морей под умиротворяющее щебетанье девичьего голоска, а гостья все говорила, говорила... Внезапно опомнившись, он усилием воли заставил себя вынырнуть из этого голоса, теплого и бестолкового как южный прибой.

- Итак, вы предлагаете мне плату за то, чтобы я отвез вас на своем корабле в Средиземье? Поверьте, леди, я ничуть не сомневаюсь в вашей щедрости, но признаться, куда больше размера вознаграждения меня тревожит сила проклятия, что падет на голову того, кто отважится дважды пересечь море. Вы что-нибудь слышали о роке Феанора? О судьбе нолдор? О проклятии Валар? Это же неслыханное дело, почти преступление! Я доступно излагаю?

С этими словами он принялся стаскивать всученный перстень, но тот не поддавался. Воспользовавшись заминкой в гневной отповеди, девушка защебетала вновь:

- Ах, господин Кирдан, господин Кирдан! Стоит ли сравнивать! Феанор провинился перед Великими вовсе не тем, что покинул Аман, а своей дурацкой клятвой о Сильмариллах. Именно она и последовавшая вслед за тем кровавая резня в Альквалондэ вызвали гнев Могуществ Арды. Я же всего лишь прошу вас о небольшой услуге, о помощи. Покажите мне, в какой из книг премудрости сказано о том, что Элда не имеет права вернуться на свою родину, да-да, вот скажите мне? Валинор – это мечта, порой близкая, порой недосягаемая, но разве не у вод Куивиэнен наши предки впервые увидели звездный свет? Разве не можем мы вновь ступить на материк, где в Предначальную Эпоху впервые зазвенели песни нашего народа? Вы старше, вы мудрее, так ответьте же мне! Я всего лишь хочу вернуться туда, где была рождена, все что мне нужно для этого – это вы и ваш корабль!

Девушка говорила так горячо, что в душе Кирдана невольно шевельнулось сочувствие, а после – и неодолимое желание помочь прекрасной деве, исполнив ее просьбу. Не ради вознаграждения, просто так… Но все же гнев Валар страшил по-прежнему, и мудрый эльф сделал последнюю попытку образумить новоявленную эмигрантку: