Слияние (СИ)

— И кто ваши враги?

— Мары, лярвы, полтергейсты и все, с кем ты имел дело в последнее время. Пожалуй, кроме оборотней и вампиров. Они нечто абсолютно обособленное и местное.

— А упыри?

— Паразиты, вселяющиеся в мертвые тела.

— Мы и так боремся с ними, — заметил Ник.

Трипетов поморщился и поджал губы.

— А тебя не удивляет, что до недавнего времени вы ни разу не сталкивались с марами? Вам скармливали мелкую сошку. Лярв и полтергейстов никому не жаль. Это всего лишь животные: твари, на которых мало кто обращает внимание. А вот так называемые разумные потусторонние, которых вас заставляют изгонять, — мои подданные. И, судя по тому, что воюете вы против них, а мар в глаза не видите, вас пытаются использовать. Представь, во что превратится твой мир, если я потерплю поражение.

— А если победите?

— Людей ждут только частые контакты и сожительство на одной территории. Ты ведь знаешь, врать я не могу.

— Тогда ответьте, что это были за игры со мной?

Трипетов поднялся, нервно прошелся по кабинету и встал у окна, повернувшись к Нику спиной.

— Я не скрывался специально, — проговорил он медленно и глухо.

— То есть это я виноват? — спросил Ник.

— Особенность восприятия. Раньше ты лишь чувствовал мой мир, теперь зрение подстраивается под ощущения. Разум первичен, и там, где ты рассчитывал увидеть потустороннего, ты видел его, а где намеревался разглядеть человека, — меня.

Ник молчал, вперившись в спину Трипетова. Тот черным силуэтом не становился, какие бы усилия Ник ни прикладывал.

— Чего мне ждать? — Трипетов развернулся и теперь гипнотизировал его взглядом темно-серых глаз с узким синим зрачком.

Ник вдохнул поглубже.

— Сотрудничества, — выдохнул он и тоже поднялся.

Трипетова, однако, это не успокоило.

— Существует еще кое-что, — заметил он, преодолевая разделяющее их расстояние. Ник сопротивляться не собирался, хотя прекрасно понял, чем все это закончится, он лишь постарался расслабиться и ни в коем случае не отвечать, когда чужие губы накрыли его рот. Трипетов настаивать не стал и отстранился почти сразу.

— А в сказках ты только девиц похищал, — заметил Ник. Он старался говорить спокойно, но голос предательски дрожал. А еще он почему-то никак не мог рассердиться на столь бесцеремонное обращение.

— Которые, судя по тем же сказкам, приходились мне родственницами, — заметил Трипетов.

— Это говорит о том, что на самом деле ты заманивал Иванов-царевичей? — он и не заметил, как перешел на ты.

— Никита, ты хорошо слушал то, о чем я рассказывал? Я сидел в своем мире и не мог пройти к вам, а сила мне требовалась. Так уж вышло, что преодолеть границу проще существам не особенно сильным, вот я и запускал к вам определенные сущности: то одну в виде лягушки, то другую. А там уж стоило лишь найти довольно сильного мага, способного пройти в мой мир… — он развел руками. — Сымитировать же собственную гибель не так и сложно. Но с тобой все действительно иначе. Тебя я уже не отпущу.

Ник покачал головой.

— Я не против сотрудничества, но принадлежность — это ведь совсем другое.

Уголок тонких губ судорожно дернулся; с мгновение казалось, Трипетов намеревался возразить, но затем он повернулся и вновь занял свое кресло.

— Связь меж нами существует вне зависимости от того, признаешь ли ее ты. Я все равно обязан защищать тебя и спасать. То же, что я не стану получать от тебя ничего… полагаю, пережить смогу.

— Что ты хочешь именно от меня? — спросил Ник.

— Найди Моревну, она главная над марами и подобными тварями. Она пришла в этот мир задолго до меня и слишком хорошо маскируется под человека. Укажи мне на нее.

========== Глава 9 ==========

К своему огромному стыду, исчезновение Риты они проморгали. День летнего солнцестояния ознаменовался беготней по улицам: усмиряли ведьм, у которых с приходом «особых» календарных дней сильно возрастала чувствительность к потустороннему. У некоторых срывало крышу вместе с тормозами, и они не просто собирались в ближайших лесопарках танцевать голыми у костров (причем не только летом), но и устраивали всевозможные каверзы в городе.

На Тверской мимоходом созданный разыгравшейся ведьмочкой цербер напугал трех полицейских, а четвертому разорвал брюки и загнал на фонарный столб. Еще одна ведьма, в быту аж целый руководитель администрации Гагаринского района, нагая заявилась на работу, собрала экстренное совещание, а потом соблазнила начальника ЖЭКа прямо на своем столе. Десяток других полетал на пылесосах по улицам, срезая волосы у прохожих.

На следующий день в районе Замоскворечья заметили троих упырей. Обезвредить удалось двоих, третьего уничтожил глава местной вампирской группировки, причем долго ругался по этому поводу с Сашкой и требовал компенсации (каждое явление кровососущей нечисти вызывало в желтой прессе многочисленные публикации на вампирскую тему, настоящим вампирам радости не доставляющие).

У Ника до сих пор мурашки пробегали по коже, хотя неудовольствие вампира не было направлено именно на него. По документам главу клана звали Олег Кардос. Вампиру казалось, что иностранная фамилия вроде как должна была оправдывать его необычную внешность: очень бледную кожу, ярко-зеленые глаза и волосы цвета спелой вишни. В таком виде только в ночном клубе работать — вот он и работал. С пластикой у хищников всегда было хорошо, а с голосом и подавно, но вот нелюбовь к толпам, особенно людским, пагубно отражалось на характере Ольха диРенох де Альбе Валуа ибн Искандера и еще двадцать имен и титулов.

Ник за напарника вступился, вполне ожидаемо впал в немилость и лишился дозволения пользоваться подземкой. Метрополитен со дня основания считался территорией нечисти. Причем местной, к миру потустороннего не имевшей никакого отношения. Вампиры, оборотни, крысы-мутанты, призраки погибших рабочих, нечто вообще неописуемое, потому что никто из встретивших его на поверхность не возвращался. ОНО сидело в катакомбах, но иногда поднималось выше, преграждало пути, по ночам шныряло по станциям. Вампиры, которым подобное соседство не слишком нравилось, каким-то образом научились загонять ЕГО обратно в катакомбы. Во многом благодаря этому в середине прошлого столетия между конторой и главой вампирского клана был заключен договор. Ни один истребитель не смел спускаться под землю без разрешения. Вампиры, в свою очередь, присматривали за своими и обязались не трогать обычных людей. Оборотни договор соблюдали тоже. Они же следили за поголовьем крыс.

В общем и целом Ник не сильно расстроился. До работы он мог добраться и наземным транспортом, а потом прекрасно знал, что и на его улице грузовик с пряниками перевернется. Рано или поздно кто-нибудь из подопечных Олега оступится, а улаживать проблему тот прибежит именно к нему.

И даже Трипетов лишний раз не мозолил глаза. Наверняка он не сидел без дела, но перед Ником не отчитывался, в планы не посвящал и вел себя так, словно последнего разговора не было вовсе.

Вздохнуть спокойно удалось только вчера. Вот тогда Сашка и сообразил, что давно не приходила к ним в кабинет рыжеволосая переговорщица с русалками и водяными. Навели справки. Оказалось, неделю назад Рита взяла трехдневный отпуск за свой счет, но на работу так и не вышла. Тревогу по этому поводу начальник переговорного отдела поднимать не стала, решила прикрыть сотрудницу. Ник очень надеялся, что время они не упустили.

Теперь он сидел в апартаментах, расположенных на девяносто пятом этаже западной башни «Федерации» и с тихой паникой смотрел в окно, занимавшее всю стену, из которого открывался потрясающий вид на предзакатный город. По доброй воле Ник сюда в жизни не забрался бы, но ради Риты он был готов на многое.

— Ты ведь меня знаешь, — велет полулежал в кресле напротив, покачивал в руке бокал с мартини и искренне потешался над бескрылым человечишкой, боящимся высоты.

— Знаю, но ответ получить хочу, — упорствовал Ник.

Все виды летающих потусторонних, к которым относился и Эрлин, для размножения использовали людей. У велетов не рождалось женщин, у валькирий — мужчин. При этом генетически они были несовместимы. Несколько инцидентов в далеком прошлом и произведенные истребителями зачистки отвадили их от охоты кого-либо красть и делать спутниками жизни насильно, но иногда случались исключения. Ник не верил, будто за исчезновением Риты стоял именно велет, но надеялся выведать хоть какую-нибудь информацию.