Слияние (СИ)

— С разумными потусторонними переговоры ведутся давно, — заметил Ник.

— Неужели? Проблемы у вас, людей, с разумными, раз ты даже меня не знаешь.

Ник нахмурился:

— Ты хозяин потустороннего леса.

— Вроде бы я показывал тебе лешего.

К щекам прилил жар, когда Ник вспомнил, за каким именно делом этого лешего застал.

— Я царствую здесь.

— Можешь не пускать лярв в наш мир? — спросил Ник.

«Силуэт» покачал головой.

— Паразиты под властью другой сущности, которая досаждает и вам, и мне. Затем я и шел к тебе — предложить объединиться — и едва успел.

— Почему ко мне?

— А ты не знаешь, кто в том городе и окрестностях самый сильный из истребителей? — фыркнул «силуэт».

Ник схватился за виски. Их внезапно прошила настолько сильная боль, что он на мгновение ослеп.

— Против кого тогда… — начал он.

— Хватит пока об этом. Я обещаю стать для тебя идеальным спутником и союзником — равным во всех отношениях, а в силе даже превосходящим. Ты знаешь, врать я не могу и никогда не предам.

Существа из-за грани действительно не умели ничего подобного. На подлость и обман оказывались способны только люди, чем и губили такие союзы. Вероятно, именно этого Ник и боялся: лучше быть одному всю жизнь, чем стать причиной краха.

Он покачал головой и сказал:

— Не знал бы точно, что чертей не существует, решил бы, будто один из них предо мной. Ты просто змей-искуситель: и спас, и помогать собрался, и не предашь никогда, и… что там еще? Любовь до гроба?

— Не будет гроба.

— Еще и вечная жизнь, — усмехнулся Ник.

— Значит, нет… Ладно, иди. Может, там тебе растолкуют.

Под ногами неожиданно обнаружилась дорожка, выложенная из паркетной доски и покрытая золотистым лаком. Ник не удержался от нервного смешка, но все же шагнул на нее. Оглядываться он не стал, но спросил:

— Что там?

— Увидишь, — фыркнули в спину. — Ты же возвращаться собираешься? Вот там тебе и помогут.

Шаг. Другой. Следующий. Из тумана выплыли очертания чего-то темного, квадратного с одной стороны, треугольного с другой, да еще и о двух цилиндрических опорах.

«Постоянно вертящаяся вокруг своей оси египетская пирамида, — подумал Ник, — разрезанная квадратным тесаком и поставленная на курьи ноги. Что за бред?»

Какой-то плеск привлек его внимание, Ник повернул голову, но, видимо, сделал это слишком резко. Перед глазами вспыхнуло, виски прошила раскаленная игла. Он оступился и шагнул мимо тропинки, вскрикнул, не ощутив под ногами опоры, взмахнул руками, но не упал.

Когда в голове прояснилось, Ник сообразил, что его кто-то несет. Под ухом громко и немного учащенно стучало сердце — казалось, совсем неотличимое от человеческого. Ник открыл глаза и уставился на руку снова спасшего его существа. Он видел ее то привычно черной, то почти человеческой — мигающей, будто неисправный монитор.

— Лежи спокойно. Закрой глаза. Я не обижу, — услышал Ник и снова отключился.

В себя его привел уже совершенно другой голос:

— Ничему жизнь не учит!

Ник улыбнулся. Низкий женский голос с едва слышимой хрипотцой сильно напоминал Ритин. Она тоже любила повторять эту фразу, а еще: «Столько лет, а ума нет».

— Сколько уж лет, а разума нет! — практически слово в слово произнесли над ухом. — Ты забыл, чем это в прошлый раз закончилось? Снова в плен захотелось лет на -дцать?

Ник сначала удивился, потом все же сообразил, что говорили не ему.

— Если так неймется, могу и сама цепи организовать. Запру только в сарае или в бане, а не в подполе, ты уж не обессудь.

— Что с ним?

— Сам будто не знаешь: выжат почти досуха. Считай, ничего не осталось. У себя умер бы сразу, у нас продышит еще с часик. Но ты-то, ты! Мог же оборвать все одним махом! В том мире вы связаны, тут — нет.

— Я не смог.

— Дурак! Недаром третьим никто здравомыслящий не рождается, а ты еще и сын третьего сына. Оно и видно!

— Перестань, — в голосе четко обозначилась угроза, и женщина замолчала. — У меня сил достаточно. Забери часть, отдай ему.

— Но он же тебя не принял, — Ник словно воочию увидел, как женщина всплеснула руками. — И не примет ведь. Что ж ты творишь, Косштщ? — последний звук в имени она произнесла как-то совершенно невнятно. — Мне ж тебя потом по кусочкам собирать придется!

— Делай! — прозвучал приказ, а потом Ник заорал.

В него словно начали вливать жидкий огонь: вначале по капле, затем чашками, кружками, ковшами, ведрами… Продолжалось это мучительно долго, а под конец раздался какой-то речитатив, но он не разобрал ни слова, кроме фразы, явно именно для него предназначенной:

— Ему под землю заходить нельзя, помни.

========== Глава 7 ==========

— Враныч, эй…

Ника нещадно тормошили — аж зубы клацали; удивительно, что он не прикусил ненароком язык.

— С возвращением! — Сашка прекратил попытки членовредительства, стоило Нику открыть глаза. — Ну ты, брат, даешь. Думал, дух испущу, как мне врезал, а ты сам глазки закатил и на пол грохнулся.

— НЭП.

— Чего? — не понял Сашка. — Причем здесь новая экономическая политика?

— Нестрашное энергетическое переутомление, — прозвучал откуда-то сверху ехидный голос Трипетова. — Вам, господа оперативники, с собой следует шоколадку носить. Помогает.

— Чтобы Враныч из меня в следующий раз тушку сделал? Нет уж, Кон Коныч, обойдемся, — рассмеялся Сашка.

В этот момент Ник вполне искренне хотел прибить кое-кого несдержанного на язык. Он сел. Шея затекла, но никаких иных проблем со здоровьем он не ощутил.

— Если вы оправились, то я хочу вернуться в контору, — сказал Трипетов. Ник взглянул на него и едва сумел удержать рот закрытым. Выражение «краше в гроб кладут» подходило сейчас как нельзя кстати.

— А с вами что случилось?!

Трипетов был бледен до серости, под глазами залегли тени, а черты лица заострились, даже волосы, казалось, поблекли. Только глаза оставались ясными.

— Ничего особенного, Никита, я ведь упоминал о ранении, а тут целая мара.

— Вот и оставались бы в конторе! — Ник сам не понял, почему разозлился.

— Остался бы, как же, — проронил Трипетов и, прикрыв ладонью рот, душераздирающе зевнул. — Влипли бы вы здесь, а разбираться все равно пришлось бы мне.

Сашка фыркнул.

— А что за мары? Объясните, — попросил он.

— Обязательно, только не сейчас, если можно, — отозвался Трипетов, снова зевая.

— Еще не хватало нам здесь разборы полетов устраивать. И ни в какую контору вы не поедете! — окончательно вызверился Ник и, повернувшись к Сашке, красноречиво постучал себя по виску. — Сашк, ключи и быстро.

Тот спорить не решился и протянул связку.

— Мы — к Пал Палычу, а ты доберись до конторы с группой поддержки, ладно?

— Это уж не беспокойся, не потеряюсь, — заверил тот и покачал головой. — Занимайся спасением начальства.

— Вы идти хоть можете? — спросил Ник.

Трипетов взглянул на него удивленно, но предпочел промолчать. И правильно! Если бы начал язвить, у Ника появился бы весомый повод ему врезать.

— Давайте лучше так, — Ник закинул его руку себе на плечо и слегка приобнял за пояс. — Идемте.

— Мне очень приятна ваша забота, Никита, — сказал Трипетов, когда они ушли на достаточное расстояние и Сашка не мог их услышать, — но со мной действительно не все так фатально, как кажется. Мне просто нужно отоспаться.

— Не вздумайте! — воскликнул Ник, стараясь идти быстрее. Трипетов, словно издеваясь, плелся как раненая черепаха. — Вам сейчас нельзя спать. Час так точно нельзя, а потом вас придется будить через каждые сорок минут.

— Это не отдых, а пытка.

— Я с вами полностью солидарен, но иначе нельзя. — Ник и сам с трудом понимал почему. Врачи объясняли, что состояние после сильной потери энергии сходно с сотрясением мозга и тоже может повлечь кому, если пострадавший заснет надолго.

— Ошибаешься, — Трипетов резко остановился, и Ник был вынужден затормозить тоже.