Слияние (СИ)

Ник вздрогнул — с такой ненавистью было произнесено последнее слово, но не стал переубеждать или оправдываться.

— Зачем, если можно договориться? Контора — не карающая организация и не полиция нравов. Кое-кто забыл об этом и наводнил собственный город тварями, — проговорил Трипетов.

Крыть было нечем, тем более фраза почти слово в слово повторяла ту, что постоянно говорил сам Ник.

— Я приму к сведению, — сказал он и поднялся. Его слегка повело, пришлось ухватиться за столешницу, но уже через пару вздохов стало лучше.

Трипетов пожал плечом.

— Лично я подожду, когда морок развеется окончательно, но вы можете идти.

За дверью не оказалось никого. Холл пустовал, а без дикой растительности все стало каким-то пресным и совершенно обычным. На лестнице висели сгустки тумана, никакой паутины не было, Сашка отсутствовал. Ник добрался до первого этажа, добежал до гардероба и уже собирался отправиться дальше, когда его окликнули.

— Враныч! Ты чего суетливый такой? — Сашка сидел вместе со светловолосой худенькой девушкой в больших круглых очках. — Вот, знакомься, Мария Бабочкина.

Ник приблизился к ним. Плохое предчувствие не отпустило. Он ощущал опасность, но не мог понять ее источник.

Сашка улыбался. Он рассказал, как все же умудрился вляпаться в паутину, проснулся здесь, а Мария не успела выбежать из здания и стала феей. Возможно, кого-нибудь постигла похожая судьба.

— Весьма жизнеутверждающий рассказ, — как долго Трипетов находился поблизости, Ник не знал. Он, к своему стыду и немалому ужасу, понял, что не заметил, когда тот подошел.

Ник видел троих, а вот почувствовать, как течет по жилам кровь, или уловить циркуляцию сил, мог только у двоих из них. Рядом находился призрак, возможно вампир, тварь, паразитирующая на людях, но кто это мог быть?

Он оглянулся. Узкий вертикальный синий зрачок в серых глазах нового начальника тотчас стал обычным: черным и круглым. Трипетов не разозлился и не попытался напасть, хотя понял, что выдал себя, а подмигнул и улыбнулся. Ник шарахнулся в сторону и приготовился сражаться, пусть и до конца еще не понял как (сегодняшнее «приключение» вытянуло слишком много сил). Трипетов шагнул вперед.

Ник сам не понял, когда его отодвинули в сторону. Вроде мгновение назад Трипетов смотрел на него, и вдруг перед глазами оказалась колонна с почти незаметными трещинками облупившейся краски. Дурное предчувствие стало в разы сильнее. Тварь могла принять обличье всех троих. Ник ведь терял из виду и Сашку, и Трипетова, а эту Марию раньше вообще знать не знал! К тому же…

— Разве морок способен менять людскую природу? — спросил он, наконец-то осознав, что именно не давало ему покоя.

Трипетов встал так, чтобы прикрывать его плечом.

— Все верно, Никита, — произнес он нарочито спокойно. — Александр, если вас не затруднит, не могли бы вы подойти ко мне?

Тот пожал плечами, но все же подчинился.

— Кон Коныч, что такое?

Трипетов бросил на Ника быстрый взгляд, словно указания передал, только тот все равно ничего не понял.

— Все хорошо, Александр. Где именно вы пришли в себя?

— Да на этом самом месте, — ответил Сашка и расплылся в пугающе идиотской улыбке.

— Ясно… — задумчиво проговорил Трипетов и посмотрел на Марию. Судя по тому, как она вздрогнула, взгляд был именно таким, какой перехватил Ник, — нечеловеческим. — А это не что иное, как мара.

Сашка дернулся. Ник едва успел схватить его. На Трипетова кинулась не миловидная девушка, а высохшая старуха, но тот не спасовал, в его пальцах засветилось нечто длинное и острое, но рассмотреть его Ник не успел.

Он не ожидал нападения от Сашки. Скорее всего, тот был зачарован тварью, и именно об этом Трипетов пытался предупредить. Ника сильно приложило файерболом. Он оглох и ослеп, зато больше не церемонился и шарахнул в ответ изо всех оставшихся у него сил.

========== Глава 6 ==========

Ник стоял на берегу, поросшем сухой травой и серебристым мхом. Дальше начиналось болото. Вопросом, как он здесь очутился, не задавался, хорошо хоть смутно помнил все произошедшее. Итак, Трипетов схватился с тварью. Скорее всего, ему удалось отправить ее туда, откуда та просочилась. Ник сам в этот момент сцепился со своим лучшим другом и напарником, вероятно этой гадостью очарованным, а потом… ох, только бы его сознание не отправилось следом за тварью.

«Об этом лучше пока не думать», — твердо решил Ник и продолжил осмотр местности.

Все вокруг тонуло в тумане: практически прозрачном вверху и молочно-белом внизу. В нем мелькали странные тени. Если пристально вглядеться в одном направлении, туман рассеивался, обнажая чистую зеркальную гладь, в которой медленно проступало отражение. Пока Нику удавалось вовремя отводить взгляд, однако искушение посмотреть с каждым мгновением становилось все сильнее.

— Тень может потеряться, а отражение измениться, — проронили над ухом.

Голос был слишком знакомым, Ник даже не вздрогнул — привык уже и… черт возьми, оказался очень рад его слышать. На болоте он чувствовал себя не в своей тарелке.

— Знаю, — сказал Ник (рад-то он рад, но показывать этого точно не собирался). Стоило допустить мысль о том, что он может увидеть себя в виде, например, вампира — и глядеться в подозрительные зеркала расхотелось напрочь.

— Что ж ты у меня такой неприветливый?

Ник решил проигнорировать этот вопрос, однако слова вырвались словно сами собой:

— Приветствовать существо, которое возжелало меня поработить? Нет уж, уволь.

«Силуэт» колыхнулся, устраиваясь в клубах тумана так, словно те были упругими и мягкими.

— Ты неверно понял произошедшее… ох, говорили мне, что не стоит делать людям добра — мол, все равно не поймете, а я не послушал.

Почему-то в груди все сжалось от этих слов, а лицо окатило жаром. Ник вздрогнул и принялся защищаться, а лучшая защита, как известно…

— Я не просил спасать меня!

— Верно, но я спас. Скажу больше: в тот момент от тебя ничего не зависело. В сущности, я делал себе подарок в виде твоего существования. Потом ты оправился и решил сопротивляться. Почему? Можно подумать, я совершил что-то плохое!

— Я не просил, ничего не обещал и, соответственно, ничем не обязан! — От прилипчивого существа хотелось избавиться, но вместе с тем Ник чувствовал, что гнал от себя нечто слишком близкое, родственное, теплое… черт! — Мне дорога собственная свобода, в конце-то концов!

— Вернее, ее иллюзия. Забавно слышать про свободу от существа, не только не умеющего ходить между мирами, но и нести ответственность за случившееся с ним!

— Я готов отвечать за собственные поступки и решения.

— Не все с тобой происходящее зависит от твоих поступков и решений.

Ник передернул плечами от внезапно возникшего холода.

— Что ты видел, кроме муравейника, который вы зовете городом? — спросило существо. — Что ты чувствуешь перед вызовом? А убивая безвредных существ?

— Мы не убиваем. Изгоняем только!

— Да неужели? Лярв однозначно изгоняете. Они паразиты и не имеют привязки к вашему миру. А домовиков? Думаешь, они с легкостью выживают, оторванные от своих домов? А духи? Ты хоть раз думал, на чьей ты стороне?!

Голос гремел, от него начала раскалываться голова, но Ник пытался не обращать на это внимания. В конце концов, его попросту пытались сломать.

— Я на стороне людей, — сказал Ник и удостоился раскатистого смеха — не зловещего, а веселого, словно он сказал самую смешную шутку на свете.

— Тогда тебе пора узнать правду: нет никакой стороны людей. Есть очень много живых существ: разумных и не очень. Некоторые из них живут в твоем мире, потому для людей они привычны. Вы зовете их животными. В мой мир они тоже приходят, кстати. А есть те, которые обитают в моем. И они тоже умеют переходить грань миров, некоторые даже эмигрируют. Особенно часто это происходит во время слияния, которое начинается сейчас.

— Этот процесс…

— Неизбежен и необратим. Наши миры — побратимы, они то сливаются, то отдаляются, но связь меж ними сохраняется всегда. Ты и сам дитя этой связи — вроде и человек, но видящий и чувствующий. Даже больше! Наш разговор и твое здесь нахождение — лучшее доказательство твоего умения переходить из мира в мир. Так кого или что ты защищаешь, если прежний уклад людей вскоре станет невозможен? Не проще ли найти общий язык, а не привлекать паразитирующих тварей?