Нетореными тропами. Часть 2 (СИ)

Вальехиз стоял рядом и хмурился, явно ожидая, что его вот-вот ушлют по какому-то важному делу или просто незатейливо выставят из шатра:

- Старик, видимо, тронулся умом из-за новостей об отставке.

- Я просто хотел предупредить, - Микаш повел плечами, снова чувствуя неловкость, словно был несмышлёным мальчишкой, отвлекающим старших по пустякам.

Гэвин закончил что-то писать и только тогда поднял на него глаза.

- Да, целители сказали, что он настолько ослаб здоровьем, что следующего похода наверняка не выдержит.

- Меня снова сделают командиром соек? Или уже нет мест, и я пойду рядовым, чтобы никому глаза не мозолить?

Гэвин закрыл глаза пальцами и принялся их массировать:

- Давай подождем до заседания Совета. Лорд Мнишек, конечно, лает громко, но от старости растерял все зубы. Вряд ли стоит его всерьез опасаться.

Микаш опустил взгляд.

- Вальехиз, отправь отчет в совет, вот это Сольстису в Эскендерию отдельно тайной почтой, а это ко мне домой, - Гэвин вручил своему помощнику два письма, а в третье дописал несколько строк, приложил к красному сургучу свой гербовую печать и тоже отдал.

Вальехиз в последний раз окинул их недовольным взглядом и, наконец, ушел.

- Ну-с, в чем дело? Ты ведь не пожаловаться на своего капитана пришел и не сыграть со мной партию в шахматы?

- Я добивал демонов на поле…

- Да, я видел, что тебе неймется.

- … и заплутал в лесу.

- Ведь так сложно отличить лес от поля.

- И там мне встретился цверг.

Гэвин вскинул брови. Микаш улыбнулся – все-таки удалось его заинтересовать.

- Он звал вас в пещеры Димдима, чтобы предложить откуп за то, что мы не будем их трогать. Я не уверен, что ему можно доверять.

- Хм… - Гэвин задумался. Микаш ожидал, что он сразу откажется и еще заругает. - Цверги всегда слыли искусными ювелирами и кузнецами. Да и питаются они в основном червяками и кореньями. Хотя зловредные, да… хитрые.

- Сказали, что жду сегодня ночью у горы, где водятся медведи, на другом берегу реки Акши.

Гэвин развернул на столе карту и отмерил расстояние пальцами.

- Хорошо, съезжу, - тихо и буднично решил он.

- Я с вами.

- Неужто они не требовали, чтобы я был один?

- Требовали. Я не согласился.

- О, ты даже цвергов переупрямил? - Гэвин рассмеялся, и сразу как-то отпустило. - Куда уж тогда мне тебя отговаривать? Иди, если хочешь. Поседлай и выведи нам лошадей к лесу, только не наших приметных, а попроще, можно вьючных, лишь бы свежих. Я чуть позже незаметно улизну.

И заговорщически подмигнул. Микаш кивнул и поспешил исполнить приказ.

Правда же, к чему переживать о будущем, которое никак изменить нельзя? Лучше потратить все силы, чтобы сделать лучше настоящее, помочь и защитить своего маршала, раз уж он сам так беспечен.

Двух грязно-серых меринов оруженосцев Микашу вручили без лишних вопросов. Спрятав форму в амуничнике, он переоделся в штатское и повел лошадей под уздцы из лагеря. Караульные не особо обратили на него внимания, разморенные от хмельного веселья и сонные. Ушел в ночь, пускай даже яркую и звездную, казалось бы по лунной дороге к чернильному небу.

Запекшейся кровью пахла земля. И будто холодало, будто просыпался легкий ветерок и нагонял едва ощутимую потной кожей влагу. Лошади мирно щипали пожухлую траву, не обращая внимание на следы бойни, которая была здесь днем. Микаш прислонился спиной к широкому сосновому стволу и дремал одним глазом.

- Едем? - ухнул над самым ухом знакомый голос.

Микаш чуть не упал спросонок.

- Тебе нужно больше отдыхать, иначе совсем бдительность потеряешь, - укорил стоявший перед ним Гэвин.

И как ему удалось подойти настолько тихо и, что еще невероятней, скрыть ауру?

- Уж кто бы говорил.

- И правда, - усмехнулся он.

Тоже переоделся в штатское: серые шерстяные штаны, льняную рубаху и грубоватые сапоги до колена. Странно выглядел без формы, вне лагеря, без своей армии за плечами, будто стал обычным человеком. Сухощавый, чуть ниже и уже в плечах, чем Микаш. И совершенно не чувствуется в нем ни этого странного, изобретательного ума, ни сокрушительной мощи, при виде которой демоны обращаются в бегство, а сиятельные короли падают ниц.

- Пора, - он подтолкнул оцепеневшего Микаша в плечо и с кошачьей грацией запрыгнул в седло мерина, не опираясь на стремя.

Микаш поспешил следом. Они поехали вдоль опушки к большой нахоженной тропе, которая вилась между гор, где положе, переваливая через них к полноводной и бурливой Акше.

- Вы твердо решили сговориться с демонами? - после десяти минут молчания Микаш решился задать терзавший его вопрос.

- Надо хотя бы послушать, что они предлагают. В нашей ситуации отказываться неразумно. Достаточно золота, чтобы собрать следующий поход, мы может просто не собрать, а я бы хотел зачистить еще несколько земель до того, как отправлюсь по реке.

- Почему вы все время говорите о смерти?

- Никогда не слышал легенду о происхождении моего рода?

- О том, что ваши предки были сподвижниками самого Безликого и постигли его мудрость?

- Да, и о том, что он оставил нам великий дар, за который приходится платить каждому поколению. Никто из моего рода не доживал до зрелости и не умирал в своей постели. Поэтому мы рано женимся и рано заводим детей. Чтобы кровь не иссякла. Такая вот плата.

- За сомнительный дар?

Гэвин пожал плечами.

- Я и так задержался тут дольше срока. Чувствую, как костлявая ходит совсем рядом, опаляет морозным холодом, ждет. Нужно успеть все сделать до этого.

- Успеете. Я прикрою вашу спину даже ценой своей жизни.

- Нет. Лучше живи. У тебя другой долг и другая плата.

Они замолчали, потревоженный уханьем филина, хлопаньем крыльев ночных птиц, шуршанием мышей в траве.

- Жизнь возвращается, - с облегчением заметил Микаш.

- Она всегда возвращается, даже после самых страшных битв.

- Я думал об этом в детстве после смерти матери и сестры. Думал, что умру от горя, ан нет, выжил.

- Так всегда бывает. Если бы мы все погибали от первого удара судьбы, то давно бы уже вымерли, как древние племена Муспельсхейма.

Помолчали. О таких вещах трудно говорить, и думать не особо хочется.

Кони карабкались в гору по сухой листве, шелестели, оскальзывались, и снова карабкались мощными рывками, словно стремились выскочить из-под всадников, а потом едва не покатились по почти отвесному спуске. Весь сон растрясло.

- Вы знаете, я во время отпуска отыскал архивы ордена в Библиотеке, капитанский чин позволил мне получить доступ, - снова заговорил Микаш, когда дорога стала легче. То ли из-за одежды, то ли из-за того, что они были одни, далеко от людей, забылось, что он высокородный, что маршал, что гораздо старше. Будто с другом делился сокровенным с другом, которого у него никогда не было. И хотелось высказать все до конца.

- Отыскал что-то интересное?

- Да, о моем селе. Вы знали, что его специально отдали на откуп Ходокам. Мне тогда на заставе сказали, что от них толку больше, чем от нас.

- Слышал что-то такое, - ответил он искренне, без обиняков, что подкупало, охлаждало гнев. - Не про твое село, конечно, про договор. В мою юность эта история была очень популярна.

- Ммм?

- Тогдашний Великий Маршал со своим войском преследовал большую рать Ходоков в провинциях Норикии: Ланжу и Эльбани. Его сыновья угодили в западню, их людей убили Ходоки, а их самих взяли в плен и потребовали выкуп. Тот самый договор о ненападении. Конечно, были и другие условия: богатство, древние артефакты, от которых ломились склепы Ходоков. Установили квоты на охоту, только определенное количество жертв, только преступники, только из неблагополучных мест. Но, уверен, Великий Маршал пошел на это только из-за сыновей.

- Это неправильно: выкупать несколько жизней, жизней Стражей, ценой жизней многих обычных, слабых, неспособных себя защитить людей. Вы бы так никогда не поступили! - с горячностью заявил Микаш.