Навечно преданный (СИ)

— Но государь… — всё же решился высказаться Преданный, инстинкты которого вынуждали его отстаивать интересы Хозяина до конца. Джон поднял руку, останавливая начатую речь:

— Шерлок, прошу тебя — не говори ничего. Что бы ты ни увидел, какие бы выводы ни сделал, моё решение останется неизменным. Там, в лесу, у тебя была возможность убедиться: я могу постоять не только за себя, но и за тех, кто мне близок и дорог. Я король, Шерлок. Я вот уже полтора десятилетия управляю целой страной и неплохо, чёрт побери, управляю. Поверь, я отлично знаю, чего хочу и что мне нужно. А хочу я стать мужем и отцом, хочу, чтобы ты был моим другом, и как друга прошу тебя — доверься мне. Не своей дедукции, а мне, Шерлок. Я доверял тебе каждый раз, когда ты просил меня об этом, не требуя ни доказательств, ни пояснений. Сейчас я прошу тебя об ответной услуге. И ещё — пообещать, что ты и впредь не оскорбишь своим недоверием ни меня, ни леди Морстен. Люди так делают, Шерлок — доверяют своим друзьям. Я могу считать тебя своим другом?

Его Величество умолк, прикрыв глаза, стараясь даже взглядом не выдать своего нетерпения. Впрочем, терзания были непродолжительными — Преданный не мог заставить Хозяина ждать слишком долго, и если сомнения и одолевали его, то он более не позволил Джону заметить этого: ни на задумчиво-непроницаемом лице, ни по тонким вибрациям Связи.

— Я доверяю Вам, государь, и обещаю не делать ничего, что может Вас огорчить.

— Вот и хорошо! — облегчение, казалось, придало Его Величеству сил. — Что ж… Тогда мне остаётся переживать только об одном, — и король позволил себе улыбнуться, отвечая на обеспокоенный взгляд Шерлока, — успеем ли мы всё организовать до назначенной даты?

— Не волнуйтесь, государь, — заверил монарха Преданный. — Если всё правильно спланировать и рассчитать, времени будет более, чем достаточно. Правда, нужно будет поторопиться с приглашениями, чтобы все гости смогли прибыть вовремя.

Казалось, недавние подозрения покинули кудрявую голову личного доброго гения Его Величества, но Джон был почти уверен: все они просто отправлены подальше в какой-нибудь укромный уголок Чертогов, и ему остаётся только надеяться, что Шерлок будет верен обещанию не огорчать своего государя и друга.

Преданный же, успевший сходу погрузиться в перспективы предстоящего события, вдруг взглянул на короля озабоченным взором.

— Что? — слегка всполошился Джон, уже предвкушая какие-то неожиданные неприятности: последнее время они сыпались на голову монарха, как из рога изобилия.

— Есть ещё кое-что, требующее решения в первую очередь.

— Что? — всё так же непонимающе переспросил король.

— Вам ведь нужно будет открывать бал свадебным танцем, Ваше Величество, — совершенно серьёзно пустился в рассуждения Шерлок. — Будет много иностранных гостей, правителей Империи, дипломатов. Мы не можем допустить тот позор, который происходил с вами во время помолвки.

— Позор? — не понял король.

— Вы считали это танцем, государь, — сквозь серьёзность Преданного всё явственней проступало так нравящееся Джону лукавство. — Вам следует хорошенько отрепетировать все необходимые фигуры.

— Танцы никогда не были моей сильной стороной, — вяло запротестовал Его Величество. — Как утверждал мой учитель танцев месье Фабри — я родился с двумя левыми ногами.

— Это тот, который увёл жену у капитана Лестрейда? — Шерлок презрительно фыркнул. — И Вы доверяете мнению этого прохвоста? Он был плохим учителем, государь. Завтра утром я покажу Вам несколько «па»…

— Завтра? — протест стал активней. — Ты утверждаешь, что я могу опозориться перед толпой политиков, составляющих элиту цивилизованной части мира, и предлагаешь отложить решение этой проблемы до завтра? Думаешь, теперь меня не замучают кошмары, в которых я буду плясать в одних подштанниках перед уважаемыми и высокопоставленными вельможами?

— Думаю, что кошмары, если они всё-таки посетят Вас этой ночью, будут касаться совершенно другого, — честно высказал своё мнение секретарь, но королевская настойчивость уже отозвалась в нём живым воодушевлением. — Но если Вы настаиваете, я попробую объяснить Вам суть, государь, — секретарь легко вскочил со своего места и потянул из кресла борющегося с зевотой короля. Вытащив его на середину комнаты, Преданный встал за спиной Его Величества и положил ладони ему на плечи, слегка сжав пальцы. Заинтригованный, Джон тут же перестал зевать.

— В основе различных, на первый взгляд, вещей обычно лежат одни и те же принципы, мой король, — тихо заговорил Шерлок, и его дыхание опасно обожгло королевский затылок. — Подумайте, что из того, что Вы знаете и умеете, больше всего напоминает танец? — и, не дожидаясь ответа, Преданный продолжил: — Бой, Ваше Величество! Настоящая, горячая схватка. Когда Вы доверяете своему телу, когда оно свободно и действует, опираясь только на необходимость и инстинкты. Каждое движение отточено и имеет смысл, в каждом повороте, шаге, прыжке — пластичность и сила хищника, каждый удар достигает цели. Представьте, что Вы не танцуете, а фехтуете. В Ваших руках не женщина, а любимое оружие. Представили? А теперь сразитесь со мной, — встав перед слегка огорошенным монархом, Шерлок замер в изящном поклоне.

«Танцор! — пришло на ум Его Величеству прозвище, которым он наградил Преданного в день их первой встречи. — Куда мне до этого совершенства?»

Но после первых же движений король вынужден был признать: предложенный Шерлоком подход к давно заброшенному, как к абсолютно бесперспективному, делу дал скорый и вполне ощутимый результат. Вскинутая над головой рука не мешала, ноги двигались достаточно плавно и даже, как показалось Джону, вполне грациозно. Проделав несколько несложных «па», повторенных Его Величеством сначала неохотно, а затем со всё возрастающим энтузиазмом — всё-таки приятно, когда у тебя что-то получается — Шерлок приблизился к королю и взял его за руку.

— А теперь подумайте о сексе, — завораживающий голос звучал почти магически, и Джон даже не сразу сообразил, о чём говорит его нежданный партнёр. — Уверен — в этом Вы так же хороши, государь. Тот, кто умеет растворяться в страстной горячке боя, не может быть плохим любовником. Нужно только почувствовать желание своего тела и отдаться ему так же, как делаешь это в сражении.

И хотя Джон никогда не задумывался над этим, он не мог не согласиться с Шерлоком: и в том, и в другом случае важны были свобода и самоотдача, ощущение соперника или партнёра, как самого себя.

— Танец, бой, секс — все они очень похожи, государь. Главное — уловить дух, возжелать и отдаться этому желанию, — продолжал Преданный, в то время как в его глазах всё ярче разгорался завораживающий Джона совершенно мистический свет. — Я поведу.

Замирая сердцем, отдаваясь непривычной для себя роли ведомого, Его Величество скользил по паркету, чутко подчиняясь чужой очаровывающей власти. Пальцы, держащие его запястье, уверенно направляли в нужное русло, ненавязчиво, но твёрдо вынуждая к странной приятной зависимости. Надёжность и защита — вот что чувствовал Джон в тот момент. И ему хотелось полностью отдаться этому чувству, завернуться в него, как в детстве — в тёплый отцовский плащ.

— Ваша партнёрша должна это ощущать, — опустившись на колено, Шерлок обвёл Его Величество вокруг себя, не выпуская подрагивающих королевских пальцев из своих. — Вашу мужественность. Защиту. Надёжность. Доверие. Нежность, — поднимаясь, Преданный едва ощутимо коснулся губами тыльной стороны джоновой ладони, и тот еле успел подавить готовый вырваться вздох.

Крепкая рука легко коснулась короля, ложась на талию сдержанным и одновременно ласкающим жестом. Бирюзовый взгляд притягивал сильнее любого магнита, тронутые мягкой улыбкой губы манили, а близость желанного тела просто сводила с ума. Замереть, застыть бы вот так навечно! Джон готов был сейчас, не задумываясь, выпить то самое треклятое заморское снадобье — только бы не отрываться, не лишаться этого единения, этого всепоглощающего тепла.