Навечно преданный (СИ)

— Боже упаси, государь! — неистово перекрестился лейб-медик, тут же позабыв о подозрительных отметинах королевского секретаря. — Всё совершенно невинно и почти пристойно! Мы с леди Хупер сочинили рецепт некоего крема — точнее, мисс Молли сочинила, а Ваш покорный слуга внедрил — весьма полезного в интимных вопросах. Стоит нанести его на некоторые напряжённые телесные члены — и части сии продолжат быть твёрдыми и упругими в пять, а то и в десять раз дольше обычного. Понимаете, о чём я, Ваше Величество? При этом остальное тело полностью сохраняет и подвижность, и чувствительность.

Леди Хупер, не вынеся оглашаемых доктором подробностей, поспешила ретироваться к столу, где стала усердно и бесполезно перебирать мензурки цветного стекла и позвякивающие металлом инструменты. Проводив её отрешённым взором, господин Андерсон продолжил:

— Надо полагать, с Вашим секретарём всё случилось с точностью до наоборот. Все члены его тела напряжены, как следствие сопротивления, кроме, как мы можем видеть, одного, для напряжения которого не было, вероятно, никаких предпосылок…

— Господи, доктор, вы иногда сами-то слышите, что несёте? — прервал поток совершенно бессмысленных лекарских выводов король, но кое-что из сказанного болтливым медиком его всё-таки зацепило. — Вы вспомнили о чувствительности. Хотите сказать, что поражённый этой отравой может что-то чувствовать?

— Само собой, государь, — кивнул Андерсон. — Разумеется, с той дозой, которая попала в кровь нашего пациента, ничего точно утверждать нельзя, но…

Слабый, но вполне отчётливый вздох приходящего в себя молодого мужчины не позволил доктору закончить, а Его Величеству — достаточно сильно испугаться столь жестокого предположения.

Дрогнувшие веки приоткрылись, и Джон с невероятным облегчением почувствовал, как его омытое знакомой бирюзой сердце забилось радостной птицей.

Лейб-медик, для пущей убедительности ещё раз ощупав шею, плечи и грудь пациента, удовлетворённо хмыкнул:

— Я же говорил — феноменально здоровый организм! И как вы себя чувствуете, голубчик? Слышите меня хорошо? Помните, кто вы и где находитесь? Говорить можете?

— Да, — голос Шерлока был глухим и хриплым, но для Джона прозвучал сладчайшей музыкой.

Доктор, вдруг вспомнив о приличиях, не стал в очередной раз сдёргивать покрывало, а ограничился тем, что немного приподнял его край и несколько раз с усилием ткнул пальцами в бедро и голень пострадавшего.

— Чувствуете мои прикосновения?

— Более чем, — последовал ответ. — И буду очень благодарен, если вы перестанете меня трогать.

— Он просто хочет тебя осмотреть, Шерлок, — не в силах сдержать счастливую улыбку, пояснил король. — Они здорово помогли нам… тебе. Доктор и леди Хупер.

Отчаянно загремев свалившимися на пол мензурками, девушка застенчиво подошла к ложу, повинуясь приглашающему жесту Его Величества.

— Возможно, ты не помнишь, но на нас напали. В лесу. Тебя ранили отравленным дротиком и… Короче, у леди Хупер оказалось нужное противоядие, и я очень рад, что оно подействовало, и тебе больше ничего не угрожает. Ведь не угрожает, доктор? — с опаской обратился король к Андерсону.

— Думаю, нет, Ваше Величество. Но на восстановление сил понадобится какое-то время. Несколько часов, а может быть, и дней, — в голосе лейб-медика прозвучала профессиональная озабоченность. — Вам тоже необходимо отдохнуть, Вы всё-таки были ранены…

— Вас ранили, государь? — тут же дёрнулся Преданный, приподнимаясь на локтях.

— Какое там «ранили»? Так, пара царапин, — испепеляя доктора коротким гневным взглядом, беззаботно отмахнулся король. — Господину Андерсону даже нечего было смазывать своими чудодейственными мазями. А вот с тобой пришлось повозиться. И поволноваться. Признаюсь, если бы не леди Хупер и её увлечение странными снадобьями… Благодарю вас, миледи! — обратился он к сконфуженно жмущейся у изножия кровати девушке. — Ваша услуга не останется без должного вознаграждения.

— Ну, что Вы, государь, — снова переходя на писклявый шёпот, выдавила смущённую улыбку мисс Молли. — Для меня быть полезной Вам и господину Шерлоку — лучшая награда.

— Не скромничайте, мисс, — самым благосклонным тоном продолжил король. — Вы оказали неоценимую помощь, и я постараюсь про это не забыть. А пока — можете быть свободны, если возникнет необходимость, мы вас пригласим, — отпустил он девушку, видя её крайнее замешательство и доводящую чуть не до слёз неловкость.

— Благодарю вас, миледи, — посчитал нужным добавить и свою признательность Шерлок, чем окончательно вверг мисс Молли в крайнюю степень смущения. Прошелестев в ответ что-то совершенно неразборчивое, застенчивая спасительница выскользнула из комнаты, провожаемая уважительными взглядами мужчин.

— Прошу прощения, сир, но нашему больному необходимо отдохнуть, — вновь напомнил доктор Андерсон, поднося Шерлоку стакан с каким-то мутноватым отваром. — Это тоник, он прекрасно восстанавливает силы. Да и Вашему Величеству здоровый сон не помешает — это я заявляю, как Ваш личный врач. Отправляйтесь к себе, ни о чём не беспокойтесь — я позабочусь о Вашем секретаре наилучшим образом! Мы с помощниками глаз с него не сведём, — и он направился в дальний угол покоев, где два его ассистента, уже изрядно заскучав, развлекали себя незамысловатой игрой на пальцах.

— Это-то меня и беспокоит, — негромко процедил ему в спину король и, наконец, позволил себе взять Шерлока за руку, мягко пожимая узкую ладонь. — Тебе действительно лучше?

— Безусловно, Ваше Величество, — голос Преданного дрогнул, а бледное лицо исказила мучительная гримаса. — Простите, господин! Я был непростительно невнимателен, позволив этим… людям отвлечь и захватить себя. Это я обязан был защищать Вас, мой король, а не наоборот. Хозяин не должен рисковать жизнью ради Преданного.

— Значит, ты всё-таки слышал… чувствовал… — страдальчески вздохнул Джон, прекрасно понимая, насколько невыносимым было для Шерлока его недавнее состояние — не столько из-за перенесённой боли, сколько из-за невозможности уберечь от опасности того, чья неприкосновенность являлась для Преданного священной. Король сильнее сжал благословенно пылающие длинные пальцы: — Не говори ерунды! Спасать человека из беды — это естественно, кем бы он ни был. Тем более, если это твой друг!

В серо-зелёной глубине вспыхнуло сдержанное сияние, приглушённое недоверчивым сомнением и густой тенью угольных ресниц.

— Не беспокойся, — бодро заверил король, — у тебя ещё будет уйма возможностей защитить меня.

Порывистое рукопожатие было лучшим ответом на слова Его Величества.

— А теперь будь послушным мальчиком и поспи, — чувствуя, как банальная шутка отзывается в груди горячей вспышкой, быстро скатывающейся опаляющей волной вниз, к животу, Джон немного поспешно высвободил свою руку. — И слушайся доктора Андерсона — он всё-таки неплохо знает своё дело, хотя так сразу по нему и не скажешь.

Понимая, что с каждой минутой, проведённой возле Шерлока, ему всё меньше хочется уйти, Его Величество решительно поднялся:

— Отдыхай!

— Чёрт, — едва слышно слетевшее с губ Преданного слово заставило Джона тут же снова метнуться к его постели, хмурясь от беспокойства:

— Что? Болит? Где?

— Нет, сир, не болит, но…

— Что «но»? — бледнея, Джон готов был уже вовсю глотку орать примостившемуся в уютном кресле возле камина доктору, когда его остановил преувеличенно громкий вздох сожаления:

— Пирог. Так и не попробовал. Вишнёвый.

Лукавые бесенята в ясных бирюзовых глазах были так неожиданны, что на минуту Его Величество попросту застыл в немой растерянности. Когда же дар речи снова вернулся, Джон рассмеялся от облегчения и забавного дурачества лишь четверть часа как едва подававшего признаки жизни Шерлока:

— Сейчас же отправлю к Хопкинсу посыльного — пусть к завтрашнему утру Дулс испечёт свежий! — Он еще раз тепло усмехнулся и закончил: — Ты только постарайся больше меня так не пугать.

И, гаркнув-таки Андерсону грозное: «Головой за него отвечаете, доктор!» — Его Величество, взяв себя покрепче в руки, вышел из покоев своего Преданного.