Любовь и смута

Они расстались, чтобы дождаться решающего дня.

По прошествии недели в монастыре праздновали день святых апостолов Петра и Павла. Уже с самого утра к монастырю потянулись вереницы паломников за праздничным причастием и на поклон святым мощам, выставлявшимся по праздникам в храме.

В полдень началась праздничная литургия. Отец Вала, облаченный в длинную белую тунику, поверх которой была надета накидка из золотой парчи, с вышитым на ней крестом, под пение певчих подошел к алтарю и, благословив всех присутствующих, приступил к служению мессы.

В то время ещё не принято было сидеть во время церковной службы, поэтому храм был переполнен теснящимися, толкающимися людьми. Лантберт стоял неподалеку от алтаря, рядом с братом Антонием и старательно репетировал роль послушника, добросовестно распевая молитвы, то и дело воздевая руки и вознося глаза к распятию на стене за алтарем.

Он искренне воздал хвалы Богу, когда под всеобщее исполнение Кредо, алтарники вынесли все необходимое для причастия — завершающей части праздничной службы, и ещё более искренне, когда, причастив всех желающих, аббат, после торжественной проповеди, произнес: «Идите, месса окончена».

Народ повалил на двор, чтобы принять участие в праздничном крестном ходе. Некоторое время все ждали аббата, которому необходимо было сменить одеяние. И вот, под одобрительный гул, настоятель появился вновь и паства, распевая гимны, двинулась из ворот.

Лантберт участвовал в процессии вместе со всеми. Сколько ни наблюдал за ним недоверчивый брат Антоний, он так и не заметил в поведении мальчика ни намека на мысли о побеге, напротив, Лантберт был так увлечен крестным ходом, что келарь совсем уверился, что его подопечный наконец-то смирился со своей участью и готов стать примерным послушником.

После процессии пришло время угощения, и к вечеру в монастыре не осталось ни одного человека, обделенного вкусной едой или обнесенного добрым вином.

- Лантберт, ну как, ты все ещё собираешься сбежать от нас? - спросил повеселевший брат Антоний, встретив мальчика во дворе, по дороге в келарскую.

- Как раз сегодня собираюсь это сделать, если будет на то воля Божья, - усмехнулся Лантберт в ответ.

Эта шутка очень рассмешила келаря, он расхохотался и, одобрительно потрепав мальчика за плечо, отправился спать.

Мальчик шел на двор гостиницы, где его ждал Леон. Поодаль друг от друга они направились к воротам.

Лантберт остановился за одной из колонн галереи, ведущей к храму, Леон, чуть подальше за другой. Заняв таким образом удобную позицию, они стали наблюдать за привратниками.

Ворота караулили трое, правда, один из них спал, но двое тихо переговаривались между собой, лениво развалившись под стенами сторожки перед разведенным костром.

Мальчики переглянулись. Лантберт покачал головой, Леон показал на себя и на стражу, как бы говоря, что справится с этим. Он вытащил из рукава кинжал, который стащил у одного из гостей, спящих вповалку на полу в гостинице, и резанул по руке. Дождавшись когда набежит достаточно крови, он измазал ею лицо. Через несколько мгновений перед привратниками предстал окровавленный и перепуганный мальчишка-слуга из гостиницы. Боль в руке помогла ему убедительно сыграть свою роль.

- Сеньоры привратники, - жалобно запричитал он срывающимся голосом, - там в гостинице... разбойники.. они грабят и убивают всех подряд...

Привратники вскочили как ошпаренные, похватали свои топоры и кинулись в сторону гостиницы.

Как только они скрылись из виду мальчики подскочили к воротам. Времени было мало. Лантберт принялся отпирать засов, а Леон подпорки.

- Эй, вы что там делаете, - услышали они вдруг.

Леон вздрогнул и обернулся, третий охранник проснулся и смотрел на него мутным взглядом.

- Открывай! -  скомандовал Лантберт.

Не дождавшись ответа, привратник снова упал носом в свой плащ и захрапел.

Ворота открылись, мальчики со всех ног бросились в сторону леса и скрылись среди деревьев.

- Стой, Лантберт! - вдруг остановился Леон.

- Да что с тобой! - нетерпеливо ответил Лантберт, тоже остановившись и прислушиваясь, не слышно ли погони, - «Вот ведь нашел время!» - с досадой подумал он.

Леон подбежал к раскидистому дереву со сломанными нижними ветками, и раскидав ворох ветвей, извлек из-под дерева два меча, один из которых отдал другу.

- Возьми свой меч, - сказал он.

Они бежали всю ночь. Ближе к утру, спрятавшись в густые заросли ежевики, они заснули. Вдруг, Лантберт проснулся — в лесу явственно слышался галоп лошадей. Разбудив друга, мальчик вытащил из ножен меч, чтобы суметь защититься, если будет обнаружен. Леон сделал то же самое.

Двое всадников показались на поляне и остановились неподалеку от кустов, где прятались мальчики.

- Дьявол их забери! Эти свиньи слишком далеко убежали, я же говорил надо было сразу ловить, а ты — куда они от нас денутся! - раздраженно сказал один.

- Клянусь спасением своей души, если только мы их поймаем, того лживого ублюдка я самолично изрублю на куски! - отвечал второй.

Привратники пришпорили лошадей и ускакали.

После дня и ночи пути, на утро мальчики были в Сансе. Они нашли дом, где их ждал Гийом, который накормил их и дал новую одежду. Переждав несколько дней, Лантберт и его друг собрались в путь.

- Куда же ты теперь пойдешь, Лантберт? - спросил Гийом.

- Отправлюсь на службу, как и собирался, - уверенно ответил тот.

- К государю Людовику?

- Нет, - усмехнулся Лантберт, вспомнив разговор отца с приятелями, - я буду служить королю Лотарю.