В плену сомнений

Дебора Мартин

В плену сомнений

Пролог

Кармартен, Уэльс

Июнь 1783 года

Притаившись в тени деревьев, мужчина в темном плаще пристально всматривался в освещенные окна особняка. По опыту он знал, что не следует раньше времени выдавать свое присутствие, лучше затаиться, ждать и наблюдать, а не бросаться очертя голову навстречу опасности. Жизнь научила его пускать в ход ловкость там, где обычно применяют грубую силу, и избегать открытой схватки с противником.

Вот и сегодня ему потребуется хитрость, да-да, именно хитрость, подкрепленная отвагой и дерзостью.

В былые времена он смело вступал в бой во имя высоких идеалов. Тогда цель была поистине благородной — отстоять свободу, независимость и справедливость для родного Уэльса. Сегодня же он пришел требовать справедливости для себя — настала пора забрать то, что принадлежит ему по праву.

Взгляд мужчины скользнул вверх по стене. Когда-то ему не раз приходилось сюда взбираться. Из окон дома доносились музыка и смех, но это только укрепило его решимость. Он метнул веревку с привязанным к ней крюком и подергал, проверяя, хорошо ли она зацепилась за выступ стены.

Раньше он всегда обходился без веревки. Как последний глупец, охваченный страстью, удесятерявшей го силы, он ловко взбирался по дереву и с легкостью перемахивал через высокую стену сада.

Любовь… Какая глупость! Влечение, страсть — но не больше, страсть, и только юнец, каким он был тогда, мог назвать это любовью.

Упершись ногой в выемку каменной кладки, он крепко обхватил двумя руками веревку и ловко взобрался наверх; на мгновение застыл на гребне стены, перебросил веревку на другую сторону и быстро спустился вниз. Ступив на землю, решил было убрать веревку, но все-таки оставил ее на тот случай, если вдруг произойдет что-нибудь непредвиденное.

Очутившись в саду, он огляделся по сторонам и, удостоверившись, что остался незамеченным, сбросил с себя уже ненужный ему плащ и спрятал его в кустах. Теперь следовало привести в порядок свой костюм, подобранный им сегодня с особой тщательностью, — нарядный жилет из серого шелка, отороченный золотым галуном, черная строгая визитка и панталоны того же цвета. Смахнув прилипшие к рукаву щепки, он поправил белоснежный галстук и решительно направился к освещенному праздничными огнями дому.

Джулиана Сент-Албанс стояла в галерее второго этажа особняка Нортклифф-Холл и задумчиво разглядывала толпящихся внизу гостей. Время от времени из толпы выныривал то белоснежный напудренный мужской парик с волосами, уложенными в замысловатые локоны и завитки, то женский, самой изысканной и невообразимой формы, которую Джулиане приходилось когда-либо видеть. Как, например, вот этот, особо причудливый, в форме миниатюрного корабля, вздымающегося на пенной волне волос на высоту почти двух футов над головой своей хозяйки — особы высокомерного вида. Прыснув от смеха, Джулиана поспешила отвести взгляд, едва удержавшись от сильного желания бросить сверху свой платок на маячивший внизу кораблик.

Джулиана знала лишь немногих из гостей, приглашенных на сегодняшний бал: из округи была звана только местная кармартенская знать, остальную же часть гостей составляли английские вельможи, прибывшие на торжества в Нортклифф-Холл. Ради такого случая в зале для танцев был сервирован роскошный ужин из двадцати блюд, вино и шампанское лились рекой; был также маленький, но стоивший хозяевам больших денег струнный ансамбль, ублажавший слух гостей музыкой Генделя и Арна.

«Дарси должен остаться доволен», — решила Джулиана, заметив широкоплечую фигуру старшего брата у парадного входа. И правда, выставленная напоказ роскошь и комплименты восхищенных гостей необыкновенно тешили тщеславие Дарси.

Впервые за два года, прошедшие со смерти главы семейства Сент-Албанс, представился столь удобный случай щегольнуть богатством, и Дарси не преминул им воспользоваться.

Сегодня был день ее помолвки. Джулиана вздохнула. Она могла бы без труда обойтись без столь пышного торжества, но, если уж Дарси Сент-Албанс, граф Нортклиффский, что задумывал, он всегда умел настоять на своем. А сегодня он задумал поразить свет блеском своего заново сколоченного состояния.

Она оглядела комнату, выискивая взглядом Оувертона, своего второго брата. Не в пример Дарси, он выглядел нахмуренным и, казалось, все на свете отдал бы за то, чтобы оказаться сейчас подальше отсюда, лучше всего на рыбалке, или на охоте, или в компании таких же, как он, острых на язык гуляк-приятелей. Джулиана улыбнулась. Они были так не похожи друг на друга, ее братья!

Однако ни тот ни другой не стали противиться ее обручению со Стивеном Уиндхэмом, маркизом Девонширским, — англичанином до мозга костей, что в их глазах было немаловажным достоинством. В особенности быстро сошелся с будущим зятем Дарси. Оба на паях владели рудниковыми разработками, и Дарси уже лелеял грандиозные планы по совместному расширению дела. В маркизе его восхищали честолюбие и решимость не останавливаться на достигнутом ни в коммерческих предприятиях, ни в политике. И этим он мало чем отличался от самого Дарси.

«Стивен совсем такой же, как Дарси. И это ужасно», — со вздохом призналась себе Джулиана. Ведь Дарси всегда удавалось добиться от нее всего, что он хотел.

Неожиданно из гостиной появился Стивен, окруженный толпой гостей, веселый, улыбающийся. Нет, она несправедлива к нему, подумала Джулиана. Невзирая на все его честолюбие, он умел быть добрым, а порой и нежным с ней. Чего не скажешь о Дарси. Этим маркиз больше походил на Риса.

О Господи, с чего это ей вдруг вспомнился Рис? Джулиана зажмурилась и попыталась отогнать прочь всякие мысли о Рисе Вогане. Но будто нарочно в ее памяти возник образ высокого, стройного валлийца с голубыми, словно морская вода, пронзительными, горящими внутренним огнем глазами. За шесть лет, истекших со дня их последней встречи, Джулиане пора было бы уже выбросить из головы его образ. Тем более что Риса уже нет в живых.

Но чувство вины с новой силой заговорило в ней. «Нет! Моя помолвка — это не предательство! — успокаивала она себя. — Я не предаю его!»

Джулиане казалось, что она заслужила настоящее счастье. Молодость не вернуть назад, и в свои двадцать шесть она по-настоящему рисковала остаться без мужа. К счастью, Стивен не придавал слишком большого значения возрасту невесты. Он не скрывал, что любит ее и собирается сделать своей женой и маркизой Девонширской. И, что самое главное, он ждал от нее наследников.

Наследники… Джулиана покраснела. Ей было прекрасно известно, как появляются на свет дети, хотя прошло уже шесть лет с тех пор, как она в последний раз серьезно думала о ребенке… и уже целых шесть долгих лет, как после чудесной ночи вдвоем Рис исчез из ее жизни.

Но Джулиана безжалостно гнала прочь воспоминания. Ей не пристало думать о нем в день помолвки с другим мужчиной. Стивен любит ее, а Рис… Рис никогда не любил ее, теперь она была в этом уверена. Если бы их связывала любовь, он сумел бы вернуться к ней, несмотря на все преграды и трудности, или хотя бы прислал весточку о себе. Если бы Рис любил ее, сейчас он был бы с ней и Джулиане не пришлось бы выходить замуж за другого. И не пришлось бы со стыдом скрывать от жениха, что она уже не девушка.

Летиция, горничная Джулианы, как-то шепнула ей, что помочь в таком деле может только старая валлийка Бриуна. Выслушав Джулиану, старуха грубо расхохоталась и заверила ее, что шести лет предостаточно, чтобы в первую брачную ночь не вызвать никаких подозрений у мужа. После чего, однако, порекомендовала для большей убедительности брызнуть, когда придет время, крови поросенка на брачную простыню.

Но Джулиана не находила себе места от беспокойства. А что, если Стивен не попадется на удочку? Что, если ей не удастся провести мужа и он поймет, что его обманывают? Потому ей придется употребить всю свою находчивость, чтобы выглядеть столь же неопытной в любовных делах, какой она была тогда, в свою первую ночь с Рисом…