Белокурая гейша

Хиса принялся ласкать головку круговыми движениями, затем схватил свой член и смело направил его в сторону Марико, которой никак не удавалось ни восстановить дыхание, ни подавить крошечные волны наслаждения, снова и снова затопляющие ее лоно. Еще и еще. Ах, она не хотела, чтобы это когда-нибудь закончилось. Девушка крепко сжала бедра, чтобы усилить ощущения - было ли это то самое удовольствие, которого ей так и не удалось познать, наблюдая за тем, как барон погружает свой нефритовый стержень в Юки-сан? В самом деле? Если так, то сейчас она переживала самый восхитительный в своей жизни опыт. Марико с такой силой вцепилась в фонарь, что порвала бумагу, и ночной ветер затушил свечу. Девушка запаниковала.

Неужели я разгневала богов? Покарают ли они меня за неспособность держать себя в руках и не потакать собственной страсти?

Марико выждала некоторое время, но вместо тьмы и гнева Бишамона, бога войны, откуда-то сзади возникла дуга света. Ощутив укол страха, от которого по ее обнаженной шее забегали мурашки, она все же осмелилась обернуться. Сердце ее неистово стучало от необъяснимого стремления встретиться лицом к лицу с преследующим ее демоном, кем бы он ни оказался.

Она увидела двоих мужчин на лошадях, а источником света служили фонари на длинных гибких рукоятках, прикрепленные к их ремням, чтобы руки оставались свободными. Девушке не нужно было смотреть на изображенный на их одежде герб, чтобы понять, что то люди барона. Они замерли в ожидании, наблюдая за ней.

Итак, Марико не единственная разыскивала прекрасную майко, но это являлось слабым для нее утешением.

Ночной ветер прогнал дождь, точно назойливое насекомое, а Рид Кантрелл продолжал прятаться в укрытии. Склонив голову набок, наблюдал он за сидящей в рикше девушкой, будто она могла дать ему ключ к местонахождению Кэтлин Маллори.

Он был человеком, который, однажды ухватившись за некую идею, не отпускал ее до тех пор, пока не осознавал, что именно ему сделать, чтобы унять зуд в позвоночнике. А зуд никак не хотел проходить, особенно после того, как Рид заметил двух самураев, преследующих девушку. Им овладело желание завершить то, что он начал в храме, хотя идея навязываться девушке не приводила его в восторг. Нет, он намеревался, если удастся, очаровать девушку за то малое время, имеющееся в его распоряжении, и доказать, что говорит ей правду о ее отце и не собирается причинять ей зла. Рид стал сжимать и разжимать кулаки, стараясь подавить закипающий внутри гнев.

Терпение, убеждал он себя, терпение. Придет час, и он поквитается с этими наемниками, показав им, что волосатый язычник, как они его называют, может сделать, когда ему не нужно ставить безопасность девушки превыше всего. Но прежде чем он забудет о своих манерах джентльмена и разобьет пару голов, он обязан отыскать Кэтлин Маллори.

Дождь перестал, а Рид продолжал бродить по улицам, заглядывая в каждый чайный дом, бордель и дверной проем - одним словом, повсюду, когда внимание его привлекла маленькая майко в рикше. Она не была красивой девушкой и имела маленькую грудь, но ее стройная фигурка могла возбудить любого мужчину. Именно создаваемая ею атмосфера невинности, гораздо более сильная, чем у любой другой майко, виденной им в чайных домах Гиона, придавала ей столь сильное сходство с ребенком.

Она обернулась и заметила преследующих ее двоих мужчин, тех же самых, что следовали за девушкой, которая, как Рид полагал, и являлась Кэтлин Маллори. Затем майко снова сосредоточила внимание на юноше-рикше.

Каким-то непостижимым образом в душе моей зародилась уверенность, что молодая майко знает, где скрывается девушка, которую я ищу. Она снова поворачивает голову назад и, стараясь сохранять хладнокровие, приказывает юноше-рикше продолжать движение. Продолжать движение? Из того, что я увидел, у мальчишки на уме лишь одно - получить свое от этой майко, послужив ей изголовьем - это местное выражение, слышанное мной в чайном доме.

Не останавливайся. Не останавливайся.

Рид едва сумел побороть желание броситься вслед за рикшей и потребовать у девушки рассказать ему все, что ей известно, если она вообще в состоянии что-либо ему сообщить. Его познания в японском языке были крайне скудны, но он начал понимать иерархию в торговле сексуальными утехами: гейшу нанимали ради ее умения очаровывать, а проститутку - ради ее раздвинутых ног и готовности ублажить любого мужчину, согласного платить.

Рид испытал огромное облегчение, не обнаружив Кэтлин в квартале удовольствий среди лежащих на спине женщин, чьи обнаженные груди вздымались, а гениталии были выставлены на всеобщее обозрение. Он не был оскорблен столь вызывающей демонстрацией плоти, что мог бы почувствовать иной джентльмен на его месте при виде проституток, вращающих бедрами в резком свете, точно демонические соблазнительницы. И наоборот, их бледные ухмыляющиеся лица, густо набеленные белой жемчужной краской, и губы, выкрашенные красновато-желтым, напоминающие адские маски, вызывали в нем сильнейшие эмоции и желание дать им снотворное, дабы облегчить умственные и физические страдания, по крайней мере на одну ночь.

Сейчас же ни одна подобная мысль не приходила Риду в голову.

Девушка, сидящая в рикше, была молода и имела круглые щеки, а не впалые, как у большинства молодых женщин, виденных им в борделях Шимабара. Он почувствовал необъяснимое желание защитить этот невинный юный цветок и готов был прийти девушке на помощь, если этот запыхавшийся полуголый парень-рикша посмеет приставать к ней.

Скрываясь в тени и перебегая от одного порога к другому, тяжело дыша, Рид не сводил взгляда с сидящей в рикше майко. Погодите-ка, а что это там происходит? Чем она занимается? Возможно, не так уж она и невинна.

Заинтригованный, озадаченный, а потом и удивленный, Рид покачал головой, пытаясь понять этих странных японцев. Девушка вовсе не казалась расстроенной тем, что парень делает ей непристойные намеки. Напротив, она улыбалась ему, наблюдая за тем, как он двигает своим телом, подобно коренным жителям острова Палау, исполняющим брачный танец, чтобы найти себе невесту, которую можно будет привести в свою хижину. Такие игры забавляли Рида, но сам он никогда бы не решился принять участие в подобном ритуале. Мужчины его класса искали сексуальных утех, не теряя при этом самоконтроля и сдержанности и удовлетворяя свои потребности в приватной обстановке. В Японии же сексуальность была в почете и занимала важное место в жизни мужчин. Ее не скрывали, если судить по обилию молодых женщин, разодетых, точно сидящие в клетках экзотические птицы с разноцветным оперением. Ридом овладела тревога, заставляющая его задуматься над вопросом о том, в самом ли деле сексуальные отношения открыто практиковались в домах гейш?

Два самурая, следующие за рикшей, держались на некотором расстоянии, натягивая поводья лошадей, прихлебывая сакэ из фляг, осматриваясь по сторонам и наслаждаясь видом молодой майко. Риду стало интересно, ожидали ли они своей очереди ласкать ее теплую молодую плоть и пробовать на вкус сладость ее тела? Девушка была очень юной, и он с трудом верил в то, с какой смелостью она оценивала мужское достоинство юноши-рикши.

Обуреваемый отчаянной потребностью исполнить свою миссию и не обращая внимания на разворачивающуюся на его глазах чувственную сцену, Рид испытывал желание выскочить из укрытия и, как следует встряхнув девушку, заставить ее отвечать, почему ее преследуют самураи. Если придется, он сам станет тянуть треклятую коляску рикши, лишь бы найти Кэтлин Маллори.

Намерениям этим не суждено было исполниться. Обостренное чувство опасности заставляло его держаться в тени и выжидать. Он должен придумать другой план, призванный помочь отыскать девушку. Но какой?

Рид отметил, что, по мере того как солнце опускалось за линию горизонта, деревянные домики все больше походили на декорацию театра теней на серо-фиолетовом фоне. Темнота хлынула на улицы, заставив их, и без того узких при дневном свете, съежиться еще больше сейчас, ночью, точно они не хотели раскрывать своих секретов гайджину.