Perfectly entwined (СИ)

— Ладно, хватит, — прерывает его недовольство Лиам. — Я сворачиваю. Теперь глядите в оба, на заправке могут быть люди.

— Не называй этих тварей людьми, — тихо произносит Найл. В его голосе Гарри чувствует отголоски ненависти. Пусть не такой сжигающей, как в собственной душе, но очевидно, что потеря Луи далась и ему тяжело.

Машина заваливается на бок, но Лиам крепко держит руль. Впереди пологий склон, торчащие из земли пни и остовы деревьев, которые он мастерски объезжает, а также мелкая поросль осин. Они стучат в стёкла машины, царапают металлические бока тонкими ветками. Самые невезучие погибают под резиной колёс.

На заправке пахнет пролитым бензином. Неоновая вывеска “открыто” горит, несмотря на яркое дневное солнце. Лиам останавливается, но глушить мотор не спешит. Они осматриваются в поисках движения, но пейзаж статичен: невысокие топливораздаточные колонки, блеск солнечных лучей в стёклах окон, потрескавшийся нагретый асфальт. И только у дальнего заправочного автомата чёрный мотоцикл, слишком дорогой для этого обшарпанного места.

— Не вижу ничего подозрительного, — говорит Лиам. Найл перехватывает его руку, тянущуюся к ключу в замке зажигания.

— Подожди ещё, — нервничает он. — Уверен, они просто прячутся, но стоит нам покинуть машину…

— Да хватит! — отрезает Гарри и открывает дверь.

В салон проникает горячий воздух, запах раскалённого летнего дня. Гарри выпрямляется, только теперь понимает насколько затекли его длинные ноги в узком салоне автомобиля.

В окружающем пространстве ничего не меняется: толпа заражённых не несётся из-за угла облупившегося здания, чтобы сожрать его, лишь Лиам всё-таки глушит мотор.

— Давайте освежимся, зайдём в туалет и, если там ещё что-то осталось из съестного, прихватим это с собой, — Лиам покидает машину и кивает на магазинчик с неоновой надписью.

— Дурная идея — идти внутрь, — Найла не покидает его неизменный скептицизм. — Я разберусь с баком, и вновь запрусь внутри, а вы гуляйте, если так жаждите. Только не позволяйте сожрать себя.

Гарри не слушает его глупые наставления — они не уберегли Луи. Вместе с ним растворился и страх смерти или боли. Теперь и то и другое выглядит, как желанное освобождение, и только внимательные глаза друзей мешают его достичь.

Чёрный металлический бок мотоцикла блестит в свете солнечных лучей, и, глядя на него, Гарри вдруг ловит безумную мысль за хвост, в мгновение превращает её в идею, готовую к исполнению.

Пружинящим шагом он направляется к магазинчику, без страха открывает дверь. Никто не бросается на него из прохладного сумрака, не пытается вгрызться в лицо. Внутри царит тишина, и только усердный, непрекращающийся гул холодильника для мороженого не позволяет ей стать абсолютной.

— Эй! — кричит Гарри. — Есть кто-нибудь?

Саманта тут же оказывается рядом, испуганно тянет за футболку назад.

— Тише, Гарри.

— Тут пусто.

Он смело проходит внутрь, только чтобы избавится от её навязчивой заботы, но девушка следует за ним. В магазинчике прохладно, по прилавку разбросаны мелкие монеты, в холодильниках пусто — спешка, с которой покидали это место, на лицо. Гарри не стесняясь перебирает длинными пальцами открытки на белой стойке, а Саманта, всё ещё испуганно оглядываясь, набивает сумку остатками товаров, которые не унесли до неё.

— Давай поторопимся и свалим отсюда? — просит девушка.

Гарри оставляет её слова без ответа. На какое-то время он оказывается заворожен царящим вокруг беспорядком. С потерей Луи стремление вернуться домой исчезло и теперь на смену пришло другое. Удивительное и пугающее. Найти своё место в этом загнивающем мире.

Кто они? Откуда пришли и куда направляются?

Не ощущая больше Луи частью себя, Гарри меняется. Разум жадно ищет спасение от боли и оправдывает творимое вокруг безумие. Нет ничего страшнее, чем смириться с тем, что смерть Луи всего лишь глупая случайность.

Наваждение подобно туману — наползает внезапно, затуманивая рассудок, скрадывая окружающую реальность. Гарри трясёт головой, прогоняя его, и уверенно обходит прилавок. С внутренней стороны полно коробок и ящичков, забитых до отказа автомобильными деталями и другими, неизвестными Гарри предметами. Не теряя больше времени он открывает всё, что попадается под руку, и не найдя искомого, отбрасывает в сторону. Шум от собственных действий не смущает его — страх перестал кусать Гарри за пятки.

— Что ты делаешь? — спустя всего минуту не выдерживает Саманта. Она подходит ближе. Сумка оттягивает лямку на плече, набитая конфетами под завязку.

— Кое-что ищу, — отмахивается Гарри.

— Что именно?

Она не отстанет, понимает для себя Гарри, поэтому не гладя ей в глаза невзначай бросает, будто её это и вовсе не касается:

— Я ищу ключи от мотоцикла. Хочу вернуться обратно к Луи, — и предвосхищая её возражения повышает голос. — Это моё решение и ни ты, ни кто-либо из них, — он кивает головой в сторону приоткрытой двери, — не имеет право голоса.

Шлепок по щеке, звонкий и болезненный, поворачивает его непомерно отяжелевшую голову влево. Только после этой отрезвляющей пощёчины Саманта начинает говорить. И лучше бы она молчала.

— Нам всем небезразлична твоя судьба, но обещание ты дал ему, — жёстко чеканит она. — Луи просил тебя вернуться домой, позаботиться о его семье, прожить свою чёртову жизнь достойно за вас двоих!

Разумом Гарри понимает, что она права, но сердце не может принять эту единственную в его реальности истину — он не может вернуться домой без Луи. Продолжать жить, забыв, что далеко за океаном, на другом континенте твоя родственная душа не жива и не мертва.

— Сэм, — осторожно подбирая слова пробует достучаться до неё Гарри. — Я больше не чувствую его, но знаю, что он не мёртв. Мы поспешили, поторопились бросить его там, но я знаю, шанс ещё есть!

— Какой шанс, Гарри?

— Болезнь, эта странная инфекция, она не могла убить его душу. Ведь тело же она не убивает. И я верю, где-то внутри, за всем этим безумием и адским голодом заперт мой Луи. И я хочу помочь ему!

— Гарри, ты ошибаешься, — устало говорит она. — Я видела своими глазами, как Скай загрызла своего собственного соулмейта. Инфицированные перестают быть людьми. Все связи, даже такие крепкие, как душевные, рвутся. Тебя там ждёт только смерть, пусть и от его руки.

— А даже если смерть, — злится Гарри. — Я хочу её принять! Тебе не понять, какого это — потерять человека, которого любишь больше жизни.

— Заткнись, Бога ради, Гарри! — вдруг взрывается она в ответ. —Если не хочешь, чтобы я врезала тебе ещё раз!

Их спор прерывает вскрик Лиама. Лишь секунду Гарри смотрит в красное от злости лицо Саманты, а потом срывается с места. Они оба выбегают из магазинчика, как раз чтобы увидеть друга на коленях, на горячем от солнца асфальте. Пальцами он цепляется за футболку в районе сердца, и хватает ртом воздух, словно рыба, выброшенная на берег.

— Инфаркт? — неверяще шепчет Саманта.

Диагнозов Гарри не ставит, тем более на расстоянии. Он просто подбегает к другу, пытаясь поднять всю его мощную, тяжёлую фигуру на ноги и дотащить до машины.

— Найл! — кричит он, и блондин тут же появляется рядом, подхватывает Пейна под другую руку. — Что с ним? Ты же врач!

— Откуда я знаю?! — огрызается тот. — Это точно не симптомы зубной боли!

— Рядом с ним никого не было, я видела, — тараторит Элизабет, пока они загружают Лиама в машину, а тот отчаянно пытается что-то сказать.

Сквозь суету и панику Гарри вдруг оглушает рёв мотора. Он оборачивается, почти не замечая боли от стиснувших его руку пальцев Лиама, и успевает заметить напряжённую фигуру в кожаной куртке и тёмном мотоциклетном шлеме. А потом незнакомец срывается с места, выезжает на просёлочную дорогу, по которой они приехали, и подняв непроницаемую стену пыли, исчезает из виду.

Лишь шум его мотоцикла ещё какое-то время доносит до них ветром.

========== Часть 9 ==========

Гарри закрывает глаза и старается не думать ни о чём. Лиам рядом с ним спит, а может, притворяется, как и сам Гарри недавно. Рука всё ещё сжимает футболку, но теперь он хотя бы может нормально дышать. Несмотря на неодобрение Найла, которое он высказал в своей грубой и категоричной манере, Саманта всё равно садится за руль и везёт их дальше.