На осколках цивилизации (СИ)

— Я не знаю, Креймер, ничего не знаю. — Отвёл глаза и прошёл вперёд. Догадался ли Чес о вранье? Наверняка; но кто ж ему теперь даст слово или возможность лишнего вопроса? Парень вероятно всё понял, но покорно промолчал и последовал за ним. В спину им летели жалобные крики Саманты, сначала упрашивающей остаться, потом сожалеющей о случившемся и наконец прощающейся с ними.

В чём же состоял смысл тех несказанных слов?.. Да в банальном том, что Чес не был тем, из той толпы. Никогда. Даже когда Джон его гнал, как кота, по выражению самого парня, тот не был для него лишним звеном — просто в тот момент ему нужно было остаться наедине с собой. Или по причине сквернейшего характера, всё отрицающего. Но никак не из-за ненужности Креймера, никак…

И даже самую эту банальность повелитель тьмы не смог сказать! Не то чтобы ужасно, но… просто не до этого сейчас.

Ещё с утра Чес рассказал ему план дальнейших действий — план, конечно, наивный до ужаса и лишенный порой логики, но всё-таки план, всё-таки хоть какое-то разумное действие; Джон решил корректировать его по ходу действий. Пока планировалось идти по этой самой трассе до официальных границ города — это было уже недалеко, как, впрочем, и после: эта дорога вскоре должна была перейти в более узкую и привести их к Ред-Хиллу прямиком. В целом километров восемь был этот путь; но Константин знал, что при настоящих обстоятельствах он мог сильно растянуться во времени…

На улицах оказалось на удивление тихо. Мужчина поднял голову в небо: сегодня было пасмурно. По причине выпадения из реальности он точно не мог сказать, стреляли ли на этой неделе, но весьма вероятно, что да. Между тем они шли уже что-то около полчаса, хотя и казалось, что больше; в это время ни единое слово не проскользнуло между ними. Джону до жути не нравилось это молчание: оно будто царапало его и так всю в рытвинах душу, поэтому он решил спросить хотя бы самый банальный вопрос:

— Как дела с обстрелами нынче? Я ничего не помню.

— Бывают с периодичностью через день. — Чес выглядел задумчивым и пожал плечами.

— И какой сегодня день?

— Должны стрелять. С позапрошлого вечера было тихо. — Джон покачал головой и недовольно цокнул, нахмурившись.

— И в чём смысл?.. — спросил тихо, будто себя, но Креймер ответил.

— Смысл есть: убивать. Не оставлять никого в живых. Причины непонятны — вот это да… — Вздохнул. Мужчина пристально смотрел на него несколько секунд и отвернулся — впереди виднелась длинная дорога, разукрашенная разного рода разбившимися, столкнувшимися, горящими, разодранными машинами, сокрытая туманной дымкой от различных миазмов разлагающихся и никак не могущих сделать это быстрее трупов и обрамлённая накренившимися, рассыпающимися домами по бокам. Что ж, дорога хороша; правда, интересно: будущее будет таким же?.. Джон искренне надеялся, что… впрочем, надежды тут уже не помогут.

После смерти Дженни всё стало восприниматься проще: то ли наплевательски стал ко всему относиться, то ли (наконец-таки) повзрослел, то ли отрезвился… Но это возвращение к своим истокам, к своему прошлому, погребённому где-то под слоем пыли характеру ему нравилось; по крайней мере, это гарантировало отсутствие разочарования. И этот факт не мог не радовать в настоящей жизни. Разочарования здесь хватало во всём и всегда сполна. Джон почувствовал какое-то смутное желание и, когда коснулся заветного кармашка с сигаретами, понял, что угадал. Достал пачку, закинул сигаретку в рот, зажёг… Да, затягиваясь, многие, наверное, становятся этакими мудрыми циниками. Но это приносило якобы удовольствие и якобы успокоение.

Чес странно покосился на него, но промолчал; Константин знал, как тот был против курения ещё с самого начала, когда они только встретились; но почему-то против курения именно его, повелителя тьмы, а не в общем, и себя он между прочим отнёс к тому общему, нещадно травя свой некрепкий организм. Джон поражался этому странному существу: двоякая личность, ей-богу! Таких он встречал нечасто в своей жизни; ими были лишь Чес да Анджела. Но если девушка теперь полностью далека от него, то Чес прямо под рукой — изучай не хочу, ломай стереотипы и находи его шаблонным! Но нет, ничего подобного сроду не находилось… И, наверное, это для него останется навсегда незыблемым правилом.

Креймер молчал, что-то хмыкал, видно, что хотел чего-то попросить, но вновь отмалчивался. Только спустя пять минут, когда сопротивляться соблазну было нельзя, проговорил:

— Джон, дай закурить. — Константин остановился, заставив также резко остановиться и парня, и смерил его даже презрительным взглядом.

— Ну уж нет. Ещё чего не хватало! — и пошёл дальше, стряхнув с сигареты пепел; Чес был явно недоволен и поспешил догонять его.

— Джон! Ты ж мне… — не смог договорить и тут же принялся восклицать другое: — Ну дай, чего ты! Сам куришь, а мне не даёшь, хотя это я подкинул идею с сигаретами…

— Как ребёнок… — Мужчина сказал тихо, усмехнулся и бросил быстрый взгляд на него и добавил громче. — Что, вредная зависимость даёт о себе знать? Доказано, что это чисто психологическая привязанность. Так что подумай там о другом, не знаю, о смысле жизни или о том, где бы нам переночевать… оно и забудется.

— Ты неумолим и жесток… — парень нахмурился и выдохнул. Джон равнодушно покачал головой и подумал, что за сигаретами нужно будет приглядывать; однако в любом случае курильщик найдёт, что покурить, найдёт способ, как достать себе сигареты. И уж Чес, как его ни уберегай, всё равно когда-нибудь да сорвётся. «Глупый мальчишка… себя же убивает». Повелитель тьмы так и не понял, почему не сказал этой правды вслух, а лишь выдал нечто действительно тупое и жестокое. Возможно, смерть Дженни ловко перерубила этот провод, что соединял кроху добра в его душе со ртом; впрочем, сейчас и той кроих-то нет. Джон в этом уверен: она там точно затерялась среди остального хлама.

========== Глава 15. Неустановленность. ==========

Есть только один способ верно понять людей: он состоит в том, чтобы жить подле них, позволить им самим выражать себя изо дня в день и самим запечатлевать в нас свой облик.

Шарль Сент-Бёв ©.

***

Когда они прошли километр, Джон обратил своё внимание на хорошо сохранившийся многоэтажный дом — в нём было девять этажей, и это оказалось рекордом среди всех остальных повалившихся многоэтажек. Конечно, неровен час как он мог упасть, но быстренько подняться наверх и осмотреть таки окрестности на предмет нахождения где-нибудь вблизи людей было затеей безопасной. Константин предложил, Чес согласился. Парнишка выглядел немного обидевшимся, но это понятно — лёгкая обида вполне нормальное чувство к повелителю тьмы. Джон даже выкурил ещё одну сигарету при нём, решив подразнить; правда, злорадства потом на душе не нашёл никакого…

Они кое-как нашли вход в это Богом забытое здание; основной подъезд оказался под горой камней, впрочем, это не было удивительно. Джон порешил обойти дом, и в итоге они удачно наткнулись на дыру в стене, теперь служащую новым входом. Дыра была небольшая, метр в диаметре, но, согнувшись, пролезть в неё оказалось не так трудно. Вообще дом выглядел сильно покосившимся, поэтому при следующей хорошей встряски города он упадёт на дорогу с вероятностью сто процентов. Поэтому Константин понял, что зайти туда нужно по-быстрому, а иначе безобидная и в чём-то полезная затея может обернуться очень и очень печально. Мужчина кое-как нашёл в пыльном сумраке подъезда что-то наподобие лестницы и принялся осторожно ступать первым, предупредив перед этим Чеса о возможных проблемах с подъёмом. Несмотря на многочисленные зияющие дыры, внутри оказалось очень темно и в каком-то смысле душно; сразу вспоминалась вентиляционная шахта в том клубе… Вот уж что точно не могло выйти из его головы! И это ведь даже исключая недавние траурные события…

Взбирались почти на ощупь, спотыкаясь, падая, чихая от пыли и уже начиная проклинать эту идею. Точнее, повелитель тьмы винил только себя — собственно, он автор сего чудного плана. До третьего этажа всё шло хорошо, после начался Ад: на полпролёта зияли провалины, остальная часть ступенек была превращена просто в непроходимую крошку. Они едва шагали наверх и, передыхая минуту на площадке пятого этажа, понимающе переглянулись; всё-то им теперь напоминало прошлое. Так, например, они когда-то совсем недавно взбирались по лестнице на том заводе; казалось, будто это было год назад или того больше, а всего лишь — на прошлой неделе! Казалось, что-то изменилось с того времени, но действительно же не так; нет, правда-правда, хотя с виду это и кажется абсурдом. Например, Джон почти что такой же, каким выходил из первого убежища с Чесом, а последний и подавно… только лишь некоторые обстоятельства полностью стёрлись лично из жизни Константина, поменяли свои знаки с плюса на минус, а в остальном всё как и прежде. Они вновь вместе, вновь взбираются куда-то по пыльным разрушенным лестницам, вновь пытаются перехитрить смерть и, балансируя на узком поребрике, добраться до места передышки. Это единственное, что заставляло повелителя тьмы ещё не погаснуть окончательно.