На осколках цивилизации (СИ)

Наконец он смог сесть, потому что добрался до конца, где ход был направлен вверх; Чес тоже неторопливо подползал к этому месту. Константин распрямился и глянул вверх: ничего не видно, одна тьма. Только и можно, что одной рукой лестницу нащупать. Повелитель тьмы понял, что делать нечего, нужно лезть, хотя лезть в неизвестность всегда не очень-то хочется. Прежде чем начать взбираться, он негромко сказал Креймеру:

— Лезь за мной. Тут лестница.

— И это всё? Что наверху? Уже выход? — раздался голос внизу; повелитель тьмы решил взобраться на четыре ступеньки выше, чтобы дать парню нормально сесть.

— Нет, навряд ли. Мне ничего не видно, по крайней мере. — Джон вновь посмотрел наверх, в безответную мглу; внизу, кажется, появился Чес — его сумрачная фигура постепенно распрямлялась. Там свет ещё был, но что будет дальше… Константин даже отдалённо не предполагал, какими могут быть вентиляционные шахты, поэтому точно не брался предположить, каков будет их путь. Ведь бывают запутанные до умопомрачения… хотя у них ориентир один: вверх.

Взбирание оказалось не таким уж и долгим, хотя это и логично: подвал не так сильно углублён, максимум ему можно дать минус второй этаж. Впрочем, так оно и было: высота, которую они проползли, и была где-то на уровне второго этажа, условно говоря. На полпути Джон нащупал рядом с лестницей углубление: там ход тоже вёл куда-то и был гораздо шире, так что туда можно было без проблем сесть и распрямиться. Уже у какого-то предполагаемого конца, до которого оставалось точно меньше метра, всё оставшееся от здания и подвала сотрясло невероятным грохотом, ужасным колебанием стен, да так, что они оба едва удержались на лестнице. Конечно, и до того потряхивало и гремело, но тем уже было не удивить; это же оказалось чем-то наподобие грозы, попавшей в дерево в десяти метрах от тебя — неожиданно и даже пугающе. Где-то внизу, наверное, ударной волной принесло целую кучу глыб, прорезавших шахту — там когда-то были они, и эта удачливость не могла не радовать, как и не могла не ужасать. Всё, как показалось им обоим, вдруг как-то накренилось; хотя такое вряд ли возможно, думал потом повелитель тьмы. Сверху посыпались камни, причём крупные, и тут только успевай прятать голову.

Более всего Константин испугался, когда внизу пронеслась ударная волна из кухни: камни могли задеть Чеса. Он поспешно спросил, как там парнишка; тот уже был в метрах двух от этого места, поэтому всё обошлось.

— Как там обстоят дела, кстати? Видно что-нибудь наподобие выхода?

— Я точно не знаю, не дополз ещё. Остался буквально метр, как мне кажется. Последний рывок. Тут ещё какой-то ход рядом с лестницей, между прочим. Он должен быть сейчас рядом с тобой. Заглянешь по-быстренькому, что там?

— Ага! — Послышалось поспешное шебуршание, и Креймер, кажется, залез таки внутрь. Через минуту оттуда раздалось: — Тут, судя по всему, был куда-то ход, но его полностью завалило. Не думаю возможным раскопать это дело…

— Ладно, окей. Можешь передохнуть там, кстати — на лестнице держаться постоянно для тебя не слишком хорошо. — Парень не стал спорить по понятным причинам и остался там; Константин полез дальше. В итоге его голова стукнулась о потолок, а рука впереди нащупала пустое пространство. «Снова ход? Да сколько можно идти, в конце-то концов?». Возмущению Джона не было предела — не столько по причине несколько безысходной ситуации, сколько из-за недосыпа. Однако в итоге оказалось, что и ново открывшийся ход был завален серьёзно и очень серьёзно: Константин щупал рукой только камни и скрипучую пыль. По идее, где-то над ними было то самое место, которое повелитель тьмы определил как менее разрушенное. Но, кажется, ситуация с нынешней стрельбой всё кардинально изменила… У мужчины были явно не хорошие новости для Чеса, но раньше времени сообщать ему он не решился — нужно было попробовать, может быть, всё гораздо проще, а он, как всегда, усложняет.

— Ну, что там? — раздался недалеко внизу голос Креймера. Константин замер, прислушался к биению своего сердца, почему-то заколотившегося часто, и, предварительно прокашлявшись, поспешил ответить:

— Подожди, я ещё не проверил всё, что нужно, для вынесения вердикта. — Он усмехнулся и постарался раскачать камень размером с небольшой мяч, что закрывал ход; было неудобно, приходилось тянуться, завал находился в полуметре от него, а камень удавалось вытаскивать с огромным трудом. Через минуты две активного пыхтения и прикладывания огромной силы обломок удалось с грохотом сдвинуть с места. Джон тяжко дышал, усмехался и оттаскивал камень в сторону.

— Ты там жив?

— Да-да… — Повелитель тьмы взял камень в руки и спустился на шаг вниз по лестнице. — Слушай, спрячься-ка поглубже в ход. Мне нужно выбросить кое-что. — Креймер молча зашуршал; Константин отбросил камень, тот грузно приземлился в кучу пыли и обломков внизу.

— Ого! Так что там? — спросил после Чес, прокашлявшись от пыли. Повелитель тьмы на секунду замялся и постучал пальцами по железу — в голосе напарника уже мелькала маленькая искра большой тревоги. Но и врать тоже было как-то бесполезно, поэтому он быстро проговорил:

— Ну, новости не очень хорошие. Однако и не плохие. Думаю, я смогу разобрать это. Завал здесь. Но, судя по всему, не такой страшный, — решил добавить мужчина, хотя сам был мало сказать не уверен — он крупно сомневался в сказанном, в том, что завал был не страшным и что он сумеет разобрать его за ближайшие минут десять. Нет… здесь, судя по всему, всё было гораздо страшнее; однако в подбадривании Чеса было что-то успокаивающее и его лично — по крайней мере, появлялась цель. А это, как известно, великий мотиватор. Парень тоже ответил не сразу, видимо, переваривая это, но потом его неожиданно ставший хриплым голос прорезался сквозь мрак — правда, тихо, робко…

— Ты… ты уверен, Джон, что справишься? Может быть, вместе у нас получится быстрее?.. — Константин слышал в этом голосе, как Креймер судорожно старался проглотить страх и выставить ту единственную искорку смелости, что осталась у него. Нет, это отнюдь не было позорным; повелитель тьмы, ответив мягким отказом и пообещав, что всё будет хорошо — ох уж эти клише, и сам ощущал, как трясутся его руки, когда он вытаскивает очередной камень или обломок. Ему — да пусть никогда об этом никому не придётся узнать — было тоже страшно и страшно скорее не по причине фобии или какого-то ощущения, а просто потому, что, наверное, любому смельчаку было бы боязно в его положении. Да, он бывал в Аду, в когтях демонов, но там было всё-таки лучше — и лучше казалось даже тогда, когда он сам проклинал, что вообще забрёл туда. Там, по крайней мере, был свет; Джон иронично усмехнулся и, вновь сказав Чесу спрятаться и желательно не высовываться, выбросил очередных два обломка.

Только сейчас Константин осознал, что вокруг была полная темнота; источник слабого света, который шёл из кухни, был теперь полностью уничтожен привалившим потоком хлама и камней, а ожидаемого проблеска сквозь обломки здесь, перед ним, как не было, так и не появлялось до сих пор. Кто-нибудь из нас когда-нибудь задумывался, что есть настоящая темень и настоящее ограниченное пространство?.. Нет, это не просторная комната с выключенным светом и почти что всё озаряющим отблеском фонарей с улицы; нет-нет… это всё наше наивное представление. Реальность — вот она, прямо перед повелителем тьмы и вокруг него; это только в первые пять минут кажется, что всё действительно нормально и… и вообще, подумаешь, тьма — экая невидаль!.. Но вот по прохождении этих самых пяти минут становится уже неуютно, куда-то пропадает осознание собственной безопасности, вдруг канет в небытие и надежда… И вот уже перестаёшь верить и надеяться, ощущать себя, понимать, где заканчивается твоя рука, насколько далеко впереди завал и как далёк от тебя единственный твой спутник, переживающий сейчас нечто подобное. В один момент у Джона перехватило дыхание, и спасло тогда только одно — случайно пришедшая мысль в голову Креймера.

— Послушай, тебе там наверняка не хватает света… у меня… — он запнулся, наверное, всё же смутился, — У меня есть… точнее, осталась зажигалка. Возьми. Огонёк слабый, но это куда ни шло; думаю, её хватит на часа два беспрерывного горения. — Константин отбросил очередной камень и, покачав головой, а после потерев виски, спустился к Чесу. Чтобы его было видно, парень на минуту включил зажигалку; неровное слабое пламя осветило до ужаса бледное лицо. Джону даже стало не по себе от такого вида его водителя, и замять само собой назревающий вопрос уже не оказалось возможным.