Сыны Всевышнего (СИ)

– Ну, конечно, во всём виноват я. Кто бы сомневался… – сухо откликнулся Руднев.

Ох, как Роман Аркадьич взвился! Как гневно сверкнул глазами! Хорошо, что сумел притушить свои эмоции… Но Андрею Константиновичу хватило и этой дозы романовой агрессии – он сразу сдержанно схватился за сердце.

– Николай Николаевич! – тотчас крикнул Роман. Аверин с книгой в руке немедленно возник на пороге. – Можно Вас попросить поприсутствовать?

Николай Николаевич скользнул внимательным взглядом по напряжённой спине Руднева и смиренно кивнул:

– Конечно, Рома.

Он сел в соседнее с рудневским кресло, как можно ближе к господину адвокату, и деликатно положил свою ладонь на серый рукав его пиджака.

– Ладно. Я виноват, – усмехнулся Роман. – Я должен был всё предусмотреть. – Он неспешно приблизился, пристально наблюдая за рудневской реакцией и, убедившись, что всё в порядке, взял стул, поставил его напротив босса, и сел по своему обыкновению на него верхом, положив локти на деревянную спинку. – А Вы похорошели и помолодели, Андрей Константинович, – неожиданно хмыкнул он. – Магия?

– Нет, Роман Аркадьич. Это смерть пошла на пользу моей внешности. Рекомендую, – любезно улыбнулся господин адвокат. – И я попросил бы – без фамильярности, – холодно добавил он.

– Да я и так уже – на «Вы», со всем почтением!.. – развёл руками Роман. Но, поймав укоризненный взгляд Николая Николаевича, покорно вздохнул, – Ладно, постараюсь…

– Может, перейдём к делу? – вежливо поинтересовался Руднев.

– Перейдём, – весело согласился Роман. – Вы мне снова нужны, как воздух, Андрей Константинович. Я не случайно о Вашей внешности заговорил. Мне нужен Ваш мастерски созданный образ, Ваш опыт, Ваша репутация в определённых кругах. Я предлагаю Вам стать мной. Действовать от моего имени, желательно так, чтобы никто не заподозрил обмана.

– Прости, Роман Аркадьич, но я не понял ни-че-го, – с искренним недоумением признался Руднев.

– Объясняю, – охотно отозвался Роман. – Одним из последствий нашего с Вами неудачного эксперимента с проводником оказалась активация моей связи, скажем так, с группой людей, за которых я несу ответственность. По иронии судьбы люди эти один другого краше: маги, колдуны, ведьмы… Наверное, есть кое-кто и попроще, но они ничего и не уловили – их нам потом придётся искать… Сами понимаете, шестнадцатилетний мальчик в их глазах вряд ли будет авторитетом. А вот Вы… В общем, я готов на всё, чтобы Вы согласились. Имейте в виду: я не отстану. Для меня весь вопрос в цене – можете торговаться. Только – одна маленькая деталь – Вы тоже один из этих людей. Собрать их и наставить на путь истинный наша с Вами (ну, ещё Евгения Алексеевича) святая обязанность. Ну, так как? Что скажете?

А сказать-то было решительно нечего. Андрей Константинович, потрясённый до глубины души, молчал и глядел на Романа с таким ужасом, с такой тоской, с таким отчаянием, как будто только что выслушал из уст судьи свой смертный приговор. Молчал и Роман. Ждал, разглядывал босса, ухмылялся.

Тогда заговорил Николай Николаевич.

– Дело обстоит не совсем так, как нам Рома сейчас изложил. Правда о мире проста: Вселенная – это единый организм. И мы все связаны. Те, кто в силу своего духовного возраста способны позаботиться уже не только о себе и о своём собственном духовном развитии, но в состоянии помочь и другим, получают такую возможность. Однако наше сознание ограничено – любой духовно развитый человек это понимает – поэтому мы не можем действовать по собственному усмотрению. Мы полагаемся на Промысел, который охватывает всё, а, значит, намного точнее и в частностях. Задача каждого из нас: стать безупречными проводниками этого Промысла – всеобъемлющего Божественного плана, который касается всех. Ну, и, разумеется, по нашей малости фронт наших работ ограничивается на определённом этапе теми людьми, которые непосредственно с нами связаны. Это тоже духовная реальность: мы не приходим в этот мир поодиночке.

Теперь, что касается конкретно вашей линии… У нас, если вы заметили, нет главного, потому что мы все относимся друг к другу с любовью. Тот, кто сильнее, кто старше, для нас скорее отец, чем повелитель. У вас же, в силу всем нам понятных причин, никто не желает подчиняться, каждый считает себя самым-самым и, соответственно, признаёт только силу. Самым сильным в вашей связке объективно является присутствующий здесь Рома. Что все невольно и засвидетельствовали, явившись к нему на поклон. Это значительно упрощает задачу. А о трудностях мы поговорим после того, как услышим ответ Андрея Константиновича.

Аверин умолк и устремил вопросительный взгляд на застывшего элегантным изваянием Руднева.

Роман, ожидая рудневского ответа, склонил голову набок, став ужасно похожим на безжалостную хищную птицу своим выразительным профилем и острым взглядом чёрных сверкающих глаз.

– Если Вы не согласитесь, я попрошу Панарина – он не откажется, – цинично заявил Роман, прекрасно понимая, что Руднев не позволит втянуть своего драгоценного друга в эту опасную авантюру. – Евгений Алексеевич давно отчаянно рвётся в бой. Ему понравится: и кровь волнует и польза вселенского масштаба – как раз для него… – добавил он ещё одну каплю яда.

Однако ему не удалось вывести шефа из себя. Андрей Константинович зло прищурился и насмешливо процедил:

– А если я не буду против этого возражать? Или запрошу такую цену, которую ты будешь не в состоянии заплатить?

– Насчёт первого я – извините, конечно – сильно сомневаюсь, – нагло ответил Роман. – А остальные проблемы будем решать по мере их поступления.

– А ещё говорят, что ворон ворону глаз не выклюет, – покачал головой Николай Николаевич. – По-моему, вы загрызть друг друга готовы…

– Мой Наставник учил меня, что у настоящего мага не бывает ни друзей, ни соратников, – ядовито сообщил Андрей Константинович, выразительно глядя на Романа. – Мальчик мой, повторял он, это вселенная хищников. Тот, кому ты доверишься, тот тебя и погубит…

– Напомните мне, Андрей Константинович, что именно сгубило мой безупречный замысел? – не менее желчно ответил Роман. – Не Ваша ли сентиментальность?

– Скорее Ваша, Роман Аркадьич, – сладко пропел в ответ господин адвокат.

– Я с вами с ума сойду! – схватился за голову Николай Николаевич. – Пожалуйста, решите вопрос, ради которого мы здесь собрались, а потом любезничайте друг с другом, сколько вам будет угодно!

Руднев и Роман сразу оба умолкли, обмениваясь ехидными взглядами, а потом вдруг дружно расхохотались, вытирая слёзы и всхлипывая. Николай Николаевич усмехнулся и покачал головой: кажется, его миссия выполнена…

====== Глава 99. Благими намерениями... ======

– Ну что, Панарин, сам-то не мог догадаться? – весело пророкотал Викентий Сигизмундович, с неподдельным интересом разглядывая богатую коллекцию крепких напитков, выстроившуюся в женечкином серванте. Разноцветные и разнокалиберные бутылки – какие со скромными, какие с богатыми и вычурными этикетками – с мрачным достоинством поблёскивали за стеклянными дверцами шкафа. – Благодарные пациенты тебе подносят? – хмыкнул он.

Панарин только тяжело вздохнул.

– А ты не бери, Жень! – ласковым бархатным баритоном посоветовал Радзинский. – Твёрдо так отвечай: нет. Выпейте сами за моё здоровье! – Он подошёл к Панарину, который, сидя на подоконнике, болтал ногами, как школьник и присел рядом с ним. – Почистим. Закроем. Не переживай, – заверил он хмурого бородатого доктора. – И запомни: есть объективные духовные законы. Не мог ты внезапно вернуться к исходной точке вопреки собственному стремлению. Если что-то подобное с тобой вдруг случается, знай, что это результат внешнего воздействия. В данном случае – заработавшей связи с людьми далеко не ангельского нрава.

– Почему «заработавшей»? – мрачно поинтересовался Панарин. – С Руди я с самого первого мгновения чувствовал, что знаю его уже тысячу лет. А то и больше. Значит, она уже работала!..

– Это была твоя связь с конкретным человеком. А все остальные были сами по себе и задействованы в ней не были. Хотя наверняка с каждым из этих людей вы когда-то пересекались – пусть мимоходом. Но даже подобный беглый контакт должен был врезаться в память, уверяю тебя. И поверь, что в связи с этим, вас ждёт масса сюрпризов…