Сыны Всевышнего (СИ)

Андрей Константинович не стал суетиться: сначала отпил воды из бокала, не спеша поставил его на скатерть, и только после этого поднял на наглую особу холодный, скучающий взгляд.

– Мадам? – Руднев вежливо приподнял бровь, давая понять, что хотел бы услышать объяснение подобного беспардонного поведения. Не дышать при этом он не мог, а потому в следующую же секунду в нос ему ударили сразу десятки запахов. Вот тогда-то Андрей Константинович и осознал в полной мере, насколько изменилось всё в его жизни. Если раньше его буквально выворачивало рядом с храмом или в непосредственной близости от священника, то теперь его тошнило от чёрных магов! Самым натуральным образом!

Сидевшая напротив женщина была старше его лет на десять. Руднев ядовито усмехнулся: распущенные чёрные волосы (крашеные – безошибочно определил Андрей Константинович), «роковой» взгляд, вампирский макияж, зажатая в пальцах сигарета, чёрное (конечно же!) платье, и обилие украшений (ну, кто бы сомневался!). Русская – с тоской почуял он. Надежда избавиться от продолжения общения таяла с каждой секундой.

– Извините, что навязываю Вам своё общество, – хрипловато заговорила она. Руднев сразу же почувствовал, что сила у неё определённо есть, и немалая. Она говорила негромко, но каждое её слово звучало весомо. – Мне показалось знакомым Ваше лицо. Мы не встречались в Москве?

«Врёт и не краснеет», – усмехнулся про себя Андрей Константинович. – «Неужто решила мною поживиться?».

– Увы, я никогда не был в Москве, – убедительно посетовал он. – Я из Владивостока. Вот – по всему свету езжу, а до Москвы как-то не добрался, – прищуриваясь, засмеялся он.

Женщина затянулась сигаретой, пристально глядя ему в глаза.

– Да, пожалуй, я ошиблась. Надеюсь, Вы не сердитесь?

– Нисколько. Мне очень жаль, что я Вас невольно разочаровал, – любезно улыбнулся ей Руднев.

«Ну, всё: жди ночного визита», – поздравил себя господин адвокат, провожая взглядом удаляющуюся прочь ведьму. Кисти её чёрной шали подметали попадающуюся на пути мебель.

В дверях новая знакомая неожиданно столкнулась с Ливановым. Они окинули друг друга цепкими взглядами, скривились как-то совершенно одинаково и брезгливо разошлись по ровной, широкой дуге, величественно прошествовав в разные стороны. Руднев едва не поперхнулся от смеха минералкой – настолько забавно выглядел этот ритуальный танец извечных врагов.

– Значит, в Иерусалим? – вновь усаживаясь за стол, рассеянно спросил Ливанов у скрючившейся на тарелке креветки.

Руднев даже отвечать не стал – взгляд у Ливанова был отсутствующий, и он явно был озабочен какими-то своими профессиональными проблемами. Ужин прошёл в молчании. Также в молчании дошли до ливановского номера.

– Спокойной ночи, Павел Петрович, – вежливо попрощался Руднев, и, дождавшись задумчивого механического кивка, отправился к себе. Скоро будут гости – негоже заставлять их ждать…

Ведьма возникла у постели Андрея Константиновича ровно в полночь. Он оценил её умение произвести нужный эффект: глаза женщины выразительно сверкали, тёмные волосы шевелились во мраке как змеи, длинное чёрное платье колыхалось, словно одеяние призрака.

– Посмотри мне в глаза, – зловеще произнесла она. – Отныне я твоя Хозяйка. Ты будешь делать всё, что я скажу.

– Это ты будешь делать всё, что я скажу, – будничным тоном заверил её Руднев, а затем мысленно послал ей образ Господина в чёрном. Чтобы знала, кто за ним стоит. Неподдельный ужас, отразившийся в этот момент на лице женщины, немного потешил его самолюбие. Скорость, с которой она исчезла, с полным правом можно было назвать космической.

Андрей Константинович сел, усмехаясь, в постели, и в красках представил, как его ночная гостья мечется сейчас в панике по своему номеру, укладывая чемоданы. Он был абсолютно уверен в том, что утром не увидит её не только в отеле, но даже в городе. И на старуху бывает проруха. Интересно, сколько у неё в услужении таких вот мальчиков, которые по непонятной для себя и для окружающих причине бегут, спотыкаясь, по первому её зову выполнять любое поручение хозяйки? А теперь и она сама попала в подобное рабство. Ведь, по сути, господин адвокат только что поставил на ведьме своё клеймо. И если они встретятся в реальной жизни, та вынуждена будет служить ему, и не сможет сопротивляться его приказам.

Андрей Константинович тихо рассмеялся: похоже, без слуг он не останется. Судьба у него такая – быть Повелителем…

====== Глава 93. Средство от стресса ======

Прежде чем вернуться в свою квартиру, Руднев попросил её освятить. Того, как это происходило, ему не забыть уже никогда: едва священник взмахнул кропилом, рухнуло в комнате всё – даже люстра. Когда пыль рассеялась, на полу лежала груда обломков, словно вынесенных океанской волной на пустынный берег после кораблекрушения.

– Продолжать? – настороженно поинтересовался совершающий обряд батюшка.

Руднев отрешённо кивнул: только что его надежда вернуться домой рассыпалась в прах.

Священник на всякий случай бросил ещё один вопросительный взгляд – на Викентия Сигизмундовича. Тот переглянулся с Авериным и тоже успокаивающе кивнул: «мол, всё нормально!». Остальные присутствующие сохраняли невозмутимое выражение на лицах и смотрели, кто в пол, кто в потолок, стараясь не встречаться друг с другом взглядами.

Двинулись дальше. Мебель скрипела и угрожающе качалась, стёкла дребезжали, зеркало покрылось сетью трещин, с тихим шелестом осыпалась с потолка извёстка, но в целом дом устоял. Тем не менее, с мечтами о скором переезде Андрею Константиновичу пришлось распрощаться и немедленно заняться ремонтом.

Оно и к лучшему – думалось ему в перерывах между кафельно-цементными заботами – встреча с Повелителем откладывалась на неопределённый срок. Конечно, он не стал ни с кем делиться этой скромной радостью, но душу эта мысль всё-таки грела.

– Андрей Константинович, в этой комнате что у нас будет? – встряхивая кудрями, энергично интересовался Ливанов. Он оказался незаменимым помощником в бытовых вопросах и, практически, тянул весь ремонт на себе.

Господин адвокат, окидывая задумчивым взглядом самую большую и светлую комнату в своей квартире, решительно отвечал:

– Детская.

– Здорово, – сдержанно улыбался Павлуша. А Радзинский, крепко стискивая будущего зятя в объятиях, выражал своё одобрение раскатистым смехом и горячим поцелуем в макушку.

– Тогда тебе понадобится кабинет, – резонно замечал на это Ливанов. И Андрей Константинович соглашался. Действительно, в своей прежней холостяцкой жизни он не нуждался в месте уединения для своей работы. Теперь – другое дело.

Обвенчаться с Надеждой они запланировали сразу после Пасхи: такое решение было духовно логичным (зачем же жениться перед Великим Постом?), с астрологической точки зрения момент был также на редкость удачным, да и справлять свадьбу весной несравненно приятнее, чем стылым январским, или слякотным февральским днём.

Панарин, к которому временно перебрался Андрей Константинович, сегодня опять хандрил и делал настойчивые попытки напиться.

– Руди, у меня нервная работа! Как, по-твоему, я должен снимать стресс? – раздражённый и растрёпанный доктор протянул руку, чтобы схватить бутыль с благородным французским коньяком, которая стояла за спиной у Руднева, но тот снова перехватил его за запястье.

– Помедитируй. – Андрей Константинович раздвинул губы в вежливой улыбке, аккуратно придерживая Женечку другой рукой за локоток.

– Какого чёрта ты раздаёшь мне такие советы!!! – рявкнул потерявший терпение доктор. Господин адвокат сразу схватился за сердце и, согнувшись, сдержанно зашипел со страдальческим выражением на лице.

Панарин тут же забыл про коньяк и испуганно захлопотал вокруг приятеля.

– Лучше? – сочувственно спросил он, уложив Руднева на диван и торопливо проходясь пальцами по сердечному меридиану. – Странно, – он слегка нахмурился, открывая глаза. – Всё вроде в порядке… Руди, а ты, часом, не притворяешься?