Эсхатология

— Довольно! — прокричал Вета вскакивая. — Оставьте его.

Гвардейцы с готовностью отступили, помогая раненным товарищам, а капитан, целившийся из пищали, но так и не решившийся пустить в ход огнестрельное оружие в такой толчее, осторожно опустил ее дулом вниз.

Маг наблюдал за поспешным отступлением с усмешкой превосходства, продолжая обмахиваться веером, который вновь из смертельного орудия в умелых руках превратился в с виду обычный предмет обихода.

— Итак, презренные воришки, — промолвил он с сильным акцентом, но вполне сносно для восприятия. — Я жду, чтобы вы вернули мой талисман.

Челядь негодующе загалдела, а стража вновь начала придвигаться ближе. Капитан вопросительно уставился на повелителя. Вета сделал знак успокоиться.

— Но если я правильно понял, ты уже самостоятельно завладел тем, что по праву принадлежит мне. Кроме того, ты в ответе за ущерб, причиненный гибелью моего слуги и серьезной травмой другого, а они, как ни крути, также являются частью моего имущества, причем не самой дешевой. Означает ли вышеперечисленное, что мы квиты?

— Как бы не так! — вдруг взорвался маг, потеряв самообладание. Все его напускное величие разом куда-то делось. — Вот, оставь себе свои жалкие медяки, — он извлек откуда-то кошель и швырнул перед троном. Тесемки лопнули и наружу высыпались квадратные штампованные жетоны с отверстием по центру и вензелем Веты, имевшие хождение в качестве разменной монеты во владениях Покровителя Уродов. — Целая гора подобного мусора, годного лишь в переплавку, не сравнится с красотой и силой Зрачка. Что до слуг, то это, прежде всего мои слуги, проступком о котором тебе, может быть, уже стало известно, они сами навлекли на себя справедливо заслуженную кару, сами подписались под приговором и быть по сему. Не испытывай же больше терпение Ту Линга правитель сих варварских наделов! Не уподобляйся черни с ее неизбежными пороками, не навлекай беды в сто раз страшней!

Маг закончил речь на угрожающей ноте, но Вета нисколько не разгневался на дерзновенные речи или умело не подал виду. Он выдержал замечательную паузу, побуждая чужака все заметнее нервничать рыща раскосыми очами по сторонам в ожидании подвоха.

— Прежде всего, как ты уже верно заметил господин фокусник — добавил бы «достопочтимый», да кривить душой не стану — это мои владения и я распоряжаюсь здесь, кто прав, а кто виновен, что брать, а чем, быть может, одарить великодушно. Так что умерь излишний пыл и имей терпение. Ответь сперва, что за умение сокрыто в камне сем, о котором ты обмолвился?

Дразня, он подбросил талисман на ладони и ловко поймал. Ту Линг алчно проследил полет вожделенного рубина. Он нервно облизал пересохшие губы. Близость заветной цели мытарств да скитаний сводила с ума, толкала на необдуманные поступки.

— Я ведь могу просто отнять его, — наконец глухо просипел он севшим от волнения голосом.

Вета спрятал талисман за спину и вдруг по-мальчишески рассмеялся. Сандр вздрогнул, он так и не смог привыкнуть к внешнему и внутреннему контрасту компаньона, этого древнего по всем меркам молокососа.

— Я допускаю, что в рукаве ты держишь пару занимательных трюков, балаганщик. Но согласись, что даже их, равно как твоих выдающихся бойцовских способностей не хватит, чтобы противостоять всем тут собравшимся, учитывая, что в дело досель не вступала тяжелая кавалерия.

Фокусник судорожно сглотнул, поживал ус, затем, приняв решение, успокоился, складки на его челе разгладились, и вот перед зрителями вновь стоял все тот же бесстрастный уверенный в собственном превосходстве маг.

— Почему бы и нет — беспечно отозвался он. — Ты хочешь узнать больше о Зрачке Скопца, а знаешь, почему он так называется? В античные времена один ученый циклоп возжелал заполучить нечто особенное, какое-нибудь уникальное изобретение, способное бы заинтересовать искушенный разум исследователя. И боги за какие-то там неведомые заслуги наделили нашего героя невероятной способностью путешествовать в любую точку ойкумены, какую ни пожелаешь, стоит лишь представить. Взамен он должен был принести в жертву свою мужественность, добровольно изувечить себя. И ученый с радостью согласился. Он побывал в сотнях мест, обозрел тысячи достопримечательностей, беседовал и заводил знакомства, составил внушительную библиотеку мировых чудес и курьезов, нисколько не сожалея о безвозвратно утраченной возможности любить. Но годы шли, и насмешливые боги устав от игры в благодетелей послали прекрасную чаровницу на жизненном пути премудрого аскета. Тут ему и довелось познать всю природу коварства высших сил. Тщетно он молил, тщетно изучал медицину и другие науки позволяющие комбинировать различным образом органы и видоизменять тела. Ветреная красавица ушла, устав от бесплодных ожиданий. Вот тогда-то, изведав всю бездну отчаянья, он сжег все свои накопленные записи, не стоившие и минутного чувственного наслаждения в объятьях любимой. Посылая проклятия небесам, в гневе вырвал себе глаз и забросил далеко за горизонт, где тот угодил в походный котелок случайного пилигрима, а сам бросился со скал.

— Как занимательно, браво! — воскликнул Сандр, с изрядной долей издевки хлопая рассказчику; и наклонившись к Вете добавил шепотом. — Вот, похоже, разрешение, по крайней мере, одной из наших проблем.

Вета задумчиво кивнул.

— Непозволительно было бы упустить такую возможность, которую преподносит скупая на подарки судьба.

— Наверное, ты уже и сам понял маг, — обратился он к окончившему повествование Ту Лингу, — что после того, как открылись поистине удивительные возможности данного талисмана, я просто не могу уже вот так запросто отречься от него. Возможно, позже я бы мог возвратить, но не сейчас. На кон поставлено слишком многое, чтобы позволить ложному чувству справедливости преобладать над здравым смыслом. Однако я вовсе не хочу прослыть бесчестным или еще того хуже — разбойником, поэтому проси чего хочешь взамен, и тебе воздастся по мере возможностей.

На протяжении все речи физиономия Ту Линга постепенно темнела, наливаясь гневом и злостью, и вот наконец он не выдержал.

— Негодяи! Лживые шлюхины дети!

— Попридержи язык, не то придется тебе его укоротить, — сдвинув брови, сурово заметил Сандр, кладя ладонь на обмотанную кожей рукоять сабли.

Но разъяренного мага уже невозможно было остановить.

— И я доверился этому сброду, гордо именующему себя цивилизованными людьми, этому властелину гниющей помойки — и что же? Обманут, предан, обворован! Он пытается всучить мне свою жалкую рухлядь в обмен на то, что и так по праву принадлежит мне. Какая наглость! Ты! Мне ничего не нужно кроме талисмана. Мое!

Неожиданно маг метнулся стрелой по направлению к повелителю, хищно протягивая длань, но тут ему дорогу заступил Сандр с занесенной для удара саблей. Брызнули искры, закаленный клинок разлетелся вдребезги, когда железо и человеческая плоть соприкоснулись, а сам Сандр оказался отброшен назад, опрокинув трон с сидевшим на нем Ветой. Вместе они образовали «кучу малу».

Ту Линг также отпрянул — балдахин его был разорван там, где он вошел в соприкосновение со сталью, однако кроме незначительной порчи гардероба маг не пострадал.

— Вы все умрете! — прокричал он, и словно жаба распахнул рот в огромном жутком оскале. Внутри него начал формироваться огненный шар.

Воспользовавшись тем, что фокусник оказался в одиночестве на линии огня, капитан гвардейцев не преминул разрядить во врага пищаль.

Град свинцовых шариков в клочья разнес материю на спине Ту Линга, обнажив желтушную кожу и вылетел через грудь. Пока капитан недоуменно переводил взгляд с ружья на оставшегося непоколебимо стоять врага, маг развернулся и плюнул в сторону стрелка горящей кометой.

У незадачливого стража оставалось в запасе еще пару мгновений, чтобы вытаращиться на приближающуюся смерть, после чего шар ударил его в живот, пропалив дыру достаточную, чтобы в нее можно было заглянуть и расплескался жидким пламенем по кирпичной кладке.