Шесть с половиной ударов в минуту (СИ)

Когда же звезда объявилась в лагере, выглядел Гаррел едва ли лучше помятого беженца. Дорогой плащ, красиво развивавшийся за его спиной, был порван в самом низу. Под глазами парня залегли тени, а на лице отпечаталась тревожная мысль, рисовавшая на коже болезненные оттенки. Я издали видела, как он плёлся к церкви, и в голове промелькнула догадка, что, наверное, Гаррелу пришлось спешно уходить из Lux Veritatis. И орден не одобрил его дезертирства. Возможно, за ним гнались убийцы, вот уж не знаю. Да и не особо это волновало меня. Перед глазами уже заплясали кровавые пятна, стоило мне заприметить его понурую фигурку в опускавшихся сумерках.

Сердце бьётся ровно, не пропуская ударов.

Я и мечтать не смела, что Гаррел так быстро прилетит под крыло защитницы. Была убеждена, что он просидит в Lux Veritatis ещё очень долго, и достать его будет нелегко. А потому не думала о нём. А теперь…

Он здесь, в лагере. Я научилась аккуратно ненавидеть его, чтобы не попасться в ту же ловушку, как когда-то с Катрией. Нельзя было позволять скверному чувству вновь завладеть мной. Однако прощать Гаррела за один его грешок, о которым, сам того не подозревая, проболтался Рандарелл, я не намерена. Следовало проучить его, если парень, действительно, виновен. Это легко выяснить: поговорив с ним на интересующую меня тему, без труда прочитаю прыткие мысли в его голове.

Сердце бьётся ровно, не пропуская…

В церковь я не ходила после того, как пару раз нарвалась в ней на Цехтуу. Опасно для жизни и здоровья. Потому, поднимаясь по ступеням, слышала, как учащается биение в груди. Утешало, что бессмертные не сидели в «доме Терпящей» безвылазно, а приходили туда только для обсуждения планов и стратегий. За своей работой я вообще их почти не видела.

Гаррел прибыл, когда застенчивые лучи едва начинали лизать западную стену церкви. Внутри свет боролся за территорию с полумраком, которого пока было больше. В правой части, откуда убрали все лавки, на длинном столе горели свечи. Возле него и остановился Гаррел, сгружая на деревянную поверхность поклажу.

Я незаметно юркнула через массивные двери, отметив, что кроме фаворита Цехтуу и парочки спавших по углам Спустившихся в церкви никого не было. На меня шикнул обтиравшийся возле выхода чудак с морщинистой кожей, но, разглядев получше, как-то сразу ужался и отошёл в сторону.

Гаррел повернулся ко мне, когда я почти вплотную приблизилась к столу. Он был ужасно измотанным, но даже в таком состоянии держался так, словно являлся лицом целого королевства. Силы духа ему не занимать.

- Это ты, - он натянуто улыбнулся. - Приветствую.

Юноша забыл моё имя. Даже мысли читать не пришлось, чтобы по растерянному лицу и заминке догадаться об этом. Плохая рекомендация для того, кто однажды самонадеянно назвал тебя сестрой.

- Неважно выглядишь. Только с дороги? - я притворилась, что не следила за его шагами. Гаррел кивнул и окинул зал пустым и незаинтересованным взглядом. - Не буду тебя долго задерживать.

Нужно притвориться мягкой, сопереживающей, чтобы расположить к выслушиванию единственного волновавшего меня вопроса. Старейшине сейчас было не до моего внимания, и я кожей чувствовала, как от него исходит мертвецкая усталость. Он придумывал, как бы повежливей меня отшить.

- Я всего лишь хотела сказать тебе, что рада видеть тебя сейчас здесь. И… по правде сказать, ещё с прошлой встречи я хотела задать тебе вопрос, - это была ложь. Вопрос родился недавно, но заразил мои мысли до основания… если у мыслей есть таковое.

- Понимаю. Мы… можем побеседовать, скажем, во второй половине дня. Идёт?

Когда рядом с юношей будет бдительная мамочка? Или когда я сгрызу все ногти в нервозном помешательстве? Возможно, терпеливое выжидание стало бы верной стратегией, но моя тревога была слишком глубокой.

- Ну, пожалуйста, всего минутку, - я предприняла последнюю попытку быть нетребовательной и милой. Гаррел развёл руки в стороны.

- Мне льстит то, что ты хочешь побеседовать со мной. И я ни в коем случае не пытаюсь избежать твоего общества. Но боюсь, я так плохо соображаю, что всё равно не смогу связать и пары слов для удовлетворительного ответа.

И, тем не менее, ему хватает красноречия так развёрнуто и любезно излагать свои мысли. Ладно, тогда будет по-другому…

- Мне сказали, что ты убил мою подругу, - я перегородила юноше дорогу. - Я не дам тебе выспаться и отдохнуть, пока не узнаю, правда ли это.

Заявление в лоб произвело на него должное впечатление. Гаррел обернулся влево, затем вправо, и только после этого встретился с моим колючим взглядом. Теперь он был скорее встревоженным, чем умирающим от изнурения. Любопытно, хватит ли ему проворства и сил, чтобы, в случае чего, дать дёру? Подумывает ли он о самозащите? Нет. Как ни странно, но в поверхностных мыслях Гаррела плавает стремление докопаться до истины. Ему… интересно, кого из моих знакомых он мог бы убить. Вот гадёныш!

- Э… Кто сказал тебе об этом?

- Кто-то, знающий тебя лучше, чем я. Не стану врать: этот источник может ошибаться. Вот я и хочу узнать, правда ли, что ты убил мою подругу.

- А если окажется, что да?

- Мне придётся убить кого-то из твоих друзей в отместку. Справедливо? - я и бровью не повела. Конечно, мне захотелось бы втоптать в плиты виновника, однако правда обещала быть сложнее…

- Ты ведь понимаешь, что я ничего не имел против тех, чьи жизни обрывал? - Гаррел всё же начал нервничать. Похоже, конфликтовать со мной было страшно. Да, я бы тоже испугалась. - Я не ненавидел их, не выносил им вердикта. Я был палачом, а решение принимали Ше…

- Имя «Юдаиф» тебе о чём-нибудь говорит? - если не перебить его, он до ночи будет болтать оправдания. - Мать Глядящего в Душу. Жительница заброшенного города в степях Хатостро.

Старейшина наморщил лоб и попробовал сбежать от представлений, однако мысли его уже скакали в нужном направлении. Я воочию увидела, как Глядящий в Душу просит своего человеческого друга поставить точку в ненужных отношениях. О, Гаррел не знал об их родственных связях, как мило… Он верил, что это очередное задание от Цехтуу.

Сердце бьётся…

Гаррел побледнел и задёргал руками. Ноги подкосились, и он грохнулся на колени. Ему не хватало воздуха в перетянутом горле. Мне и трогать его не пришлось: за меня работали способности. Я смотрела на него сверху вниз, горела от злости и одновременно уговаривала себя остыть. Думала, что сотру его в порошок, когда подтвердятся опасения касательно Юдаиф, но… Как можно по-настоящему сердится на глупого исполнителя? Я и в кошмарах не видела, что организатором расправы над старушкой станет её сын. Почему сейчас, почему руками Гаррела? Какой же Глядящий в Душу трусливый и мерзкий… Не его ли я должна ненавидеть?

Ярость не утихла, но сделалась… другой. Словно поменяла цвет и вкус. Я отпустила старейшину, и юноша панически заёрзал на полу, вбирая в лёгкие как можно больше воздуха. Не надо его убивать. Ещё и потому, что мне потом придётся за километры обходить его буйную «мамочку». Однако в первую очередь меня остановило не чувство самосохранения, а ясное понимание, от кого тянулась эта цепочка. Спрашивать нужно с заказчика. Ох, а вопросы у меня были…

- Прославился тем, что устранил некогда великого иллюзиониста. Многие ли знают, что им была доживавшая свои года старушка? - я нахмурилась и махнула рукой. Вряд ли из-за звона в ушах Гаррел меня слышал.

А может, она желала умереть и попросила сына о помощи? Или Глядящий в Душу получил приказ от Шести и передал его исполнителю? Следовало выяснить подробности у светловолосого Спустившегося, прежде чем устраивать расправу. Меня коснулось утешительное довольство тем, что благоразумие и осторожность не были подавлены ненавистью.

Я отвернулась от старейшины и ушла из церкви.

Проклятье. Больно признавать, но с моей воспитательницей, приютившей меня в сложный период жизни старушкой я больше не увижусь.

========== Глава 38.1 Учёный, затейница и флегматик ==========