Змееныш

концентрации. В определенные моменты Стервятник ощущал присутствие чьего-то очень тупого или очень чужого сознания, почти не поддающегося воздействию, вроде сознания рептилии. И все же ему удавалось менять курс и поднимать или опускать дополнительные паруса без помощи глонгов.

Все это время внизу расстилалась однообразная поверхность океана. Ни одного острова и ни одного корабля… Волны катились в тысячелетнем ритме к невидимым берегам, рождая недолговечную пену; косяки рыб и полосы течений, хорошо видимые сверху, повторяли свой извечный круговорот.

Дни становились все более жаркими, а ночи все более душными. На четвертую ночь низко над горизонтом показались звезды, никогда не восходившие на севере.

После того как раздутый труп Харлеса канул в океан, прокладывать курс и определять положение корабля пришлось госпоже Ганглети; она же производила кое-какие измерения. Люгер пытался снова установить разрушенную связь с Венгой, но ее сознание оставалось наглухо закрытым. Ему удалось добиться от нее ответов только на самые простые вопросы, но и это были ответы слабоумной…

Ветер почти стих, что существенно замедлило полет. Липкая жара окружала корабль подобно разреженному туману, горизонт распадался на зыбкие пятна, из которых возникали миражи.

Под вечер пятого дня Ганглети позвала Люгера на палубу, и он увидел внизу дрейфующее судно. Его низкий длинный корпус имел необычную вытянутую форму с заостренными носом и кормой; мачт и парусов не было вообще, как и деревянной надстройки на корме. Более того, весь корабль был сделан из металла, теперь уже изрядно проржавевшего.

Нечто подобное Слот видел лишь однажды – возле затонувших причалов на побережье Земмура. На этом судне он не заметил никаких признаков жизни. Похоже, его команда давно вымерла от голода, жажды или неизвестной болезни. Это мог быть заблудившийся корабль оборотней… или же корабль из самого пекла – мифического места на южном берегу Океана Забвения…

На шестой день полета они оказались там, где еще не побывал ни один человек после Катастрофы. Здесь эманация Черного Лебедя стала почти неуловимой. Летающий корабль слушался Люгера все хуже. Стервятника не посещали сновидения, и не было никаких знамений. Возникла какая-то жуткая удушливая пауза перед новым противостоянием.

Тенес спала в своем пульсирующем саркофаге, закутанная в незримую мантию холода, и ее кожа становилась все более похожей на мрамор. Чужое сердце питало ее кровью, а долгие чужие сны кружились вокруг в медленном черном вихре, не нарушая летаргию.

Глава тридцать пятая

ЗВЕЗДНЫЙ ДОМ

Последние два дня полета оказались самыми трудными. Даже в тени парусов жара была нестерпимой, а сами паруса стали бесполезными. Корабль летел сквозь неподвижный раскаленный воздух, теряя клочья своей искусственной плоти. Бушприт таял и истончался, как гигантская черная сосулька, и запах гнили распространялся по всей палубе. Спустя некоторое время Люгер уже ощущал агонию корабля, как неизлечимую болезнь собственного тела.

Застывший