Змееныш

ого не бороздило ни одно судно западных королевств. Насколько Люгер мог судить, береговая линия Земмура значительно изменилась после взрыва Небесного Дракона. На карте были обозначены острова, о существовании которых он не имел раньше ни малейшего понятия. Здесь же, в каюте Харлеса, Стервятник впервые прикоснулся к манускрипту Амируса.

Пергаментный свиток слабо потрескивал, когда он осторожно разворачивал его. Запах манускрипта был ему смутно знаком. Края свитка осыпались, словно пепел, тонкие трещины избороздили его, словно речные русла – долину. Взгляду Стервятника предстал бледный, почти неразличимый текст, разделенный на две части изображением мира, сделанным в какой-то странной проекции с причудливо растянутой координатной сеткой и искаженными очертаниями материка. Люгер понимал только часть слов архаичного языка, а некоторые символы на карте были ему вообще не знакомы. Текст действительно мог быть источником легенд о Звездном Доме, от которого исходила невнятная угроза уничтожения. Манускрипт содержал и сведения о положении Дома, однако в какой-то никому не известной системе координат. По-видимому, эти сведения были доступны теперь только мокши.

Люгер следил за тонкими пальцами Ганглети, уверенно скользившими по карте и перемещавшими старинный бронзовый циркуль, неизвестно как оказавшийся здесь. Ногти на пальцах достигали почти такой же длины, как они сами, некоторые были неровно обломаны, но мокши не замечал неудобств…

Гелла обвела грифелем один из островов в Океане Забвения, который был целью их путешествия. Неудивительно, что никто никогда не видел Дома, – он находился в неизведанной области мира, столь удаленной, что ее вряд ли посещали даже стальные корабли оборотней.

Если верить карте, корабль мог долететь до острова примерно за неделю при наличии благоприятного ветра. Это означало, что к концу полета Люгер останется без команды и скорее всего без штурмана. Управлять кораблем ему придется вдвоем с Ганглети, так как Венга вряд ли сумеет чем-то помочь, и все это при условии, что они вообще найдут остров. Слот еще слишком хорошо помнил, что происходило с ориентирами в южной пустыне, а Дом находился еще южнее.

В течение следующих трех дней число глонгов сократилось вчетверо. Те, кто еще мог двигаться, выбрасывали трупы за борт. Штурман Харлес превратился в ужасное человекоподобное существо, раздувшееся до невероятных размеров. Он уже не мог спуститься в трюм и почти все время лежал на палубе. Его гниющая кожа стала похожа на пористую массу.

Все чаще Люгер задумывался над тем, для чего он нужен мокши и не попытается ли тот убить его раньше, чем они доберутся до острова. Потом, когда глонгов почти не осталось, он понял, в чем дело. Корабль был построен для него и настроен на его специфические вибрации. В какой-то степени они представляли собой чудовищный симбиоз человека и полумеханического монстра. Люгер обнаружил, что может управлять кораблем так же, как управлял глонгами, однако это требовало постоянной и очень сильной концентрации.