Камин-аут (СИ)

– Назови, что хочешь, любое абсурдное желание, которое взбредет в голову, но ты должен сейчас уйти.

– Тогда пойдем со мной.

– Нет!

– Я скажу, что ты меня домогался, и тебе дадут условно пару лет.

– Говори, – Эваллё спокойно выдержал взгляд Маю, – а я в свою очередь добавлю, что при первой же возможности повторю это снова, но уже не обойдусь одними губами. Передай родителям мои слова, давай… Чего же ты медлишь, киса?

– Ты вконец самоубийца?!

– Боишься, что нас разлучат, и некому будет научить тебя азам однополого секса?

– Заткнись, мудак ты чертов!

Кулаком грубо потер глаза и бросил сигарету себе под ноги.

Эвалле изворачивался так и эдак, чтобы вынудить брата уйти, но Маю неотступно следовал за ним на стройку. Миновав множество надписей: «опасно», «для персонала», «запрещено», – нырнул в темноту служебного входа и попал на лестницу. Слыша стук подошв за спиной, парень быстро взбирался по бетонным ступеням. Громкость музыки стремительно росла. Маю не отставал, наверняка, боясь, что потеряет его внутри громадного комплекса. Как тень над его совестью, следовал по пятам. Пребывание брата здесь было настолько абсурдно, что Эваллё уже рассчитывал повернуть назад, но в итоге так и не сделал этого. В конце концов, именно Маю вынуждал его колебаться, если бы брат оставался дома, Эваллё не потратил бы столько времени напрасно, а давно бы утряс ситуацию.

Банда Лекки их уже поджидала. Помимо главаря в пустом помещении находилось еще трое незнакомых парней. Химерическое сиреневое освещение шло от прожектора под потолком.

Лекка сидел на стройматериале, сваленном слева от вдоха, опустив локти на колени и сцепив пальцы в замок.

– Опоздание. Да еще привел с собой подружку. Болельщицу, – усмехнулся вожак.

Взвинченный братом, мальчик вмиг осатанел:

– Да пошел ты! Какая я тебе, к черту, подружка?! Ты, чо тут самый главный?! Какого хрена вам вообще надо от Эваллё?!

Парни разразились диким хохотом. Послышались обкуренные заторможенные голоса.

– Бля, вот это улёт!

– Ну и бандерша! Светильник, где ты нарыл этого придурка? – пьяно заржал один из шайки – отдаленно-знакомое лицо. – Ты глянь, как зырит! Ща зенки повыпадут!

Светильником или Святошей его прозвали после того, как кто-то из знакомых пустил сплетню, что Эваллё и Валентин тождественно равные имена.

Напрасно он думал, что брат спасует перед этими здоровыми мужиками.

– Валька, ну и с кем ты собрался тут говорить, они же…

Эваллё старательно пропустил мимо ушей последнюю реплику брата, который бы дал фору любому портовому грузчику, а у байкеров вызвал очередной приступ гомерического хохота.

– Почему ты увязался со мной? – не желая больше терпеть этот смеховой аттракцион, взорвался парень.

– По кочану! – заорал младший брат.

– Я не просил тебя идти за мной! Уходи!

– Всё хватит, заткнитесь оба! – Лекка направил на Эваллё двуствольный пистолет с глушителем.

Братишка тихо ахнул. Они серьезно настроены. Детские забавы кончились.

– Ты чо, офанарел?! – как всегда не вовремя вмешался Маю, одновременно он раздраженно кричал на Лекку и пытался достучаться до брата. – Убери пушку! Какого черта ты тут вообще размахиваешь этой хренью?! Валька, сдался тебе этот на голову трахнутый!

Утрачивая терпение, Лекка возвёл руку с пистолетом на уровень глаз Эваллё и процедил:

– Слушай меня, сука. Один из твоих приятелей задолжал мне, думаю, дай-ка напомню, набрал номер, а трубочку никто не берёт, прикатил я, гляжу, а хата-то опустела: ни ублюдка, ни денег. А поскольку ты среди своих некто вроде центрового, вот я и решил, что ты знаешь, где эту гадюку искать. Уяснил, что от тебя требуется?

Под изумленным взглядом брата Эваллё кивнул.

Двое дымили сигаретами, один из них, тяжело поднявшись с пола, нечленораздельно пробубнил:

– К’лись д’вай, иначе к утру в’скреснешь.

Еще один – костлявый, практически под ноль бритый парень – привалился к стене неподалеку от них с братом. На нем были военные сапоги и брюки – черная, будто промасленная куртка наверняка гражданская. Тот выглядел вполне трезвым.

– Ты слышал, что тебе сказали? – поторопил Лекка.

– Слышал, и предлагаю вам самим заняться поисками.

– Я сейчас в твоей грёбанной физиономии проделаю глубокую дыру, ты меня понял?

Эваллё следил за рукой, сжимающей ствол. Пьяный направился к ним:

– Сука ебучая, счас ты у м’ня огребешь…

Эваллё незаметно для всех стиснул запястье брата железной хваткой, поддаваясь вперед, тем самым Маю оказался слегка оттеснён на задний план.

Лекка сместил палец на курок и направил дуло пистолета Эваллё в голову, потом опустил на пах, и, наконец, остановил свой выбор на его животе, в опасной близости от Маю, стоящего на шаг позади.

– Да обосритесь вы со своей наркотой! – не выдержал подросток. – Подтирайте сами за собой! Отвали, урод! – когда Маю оттолкнул от себя шатающегося парня – ладонь мальчика выскользнула из руки Эваллё.

– Так вы типа братья? Я бля точняк узнал его, еще имечко прикольное т’кое, Мяу, что ли… – с новым приступом смеха пьяный снова навалился на подростка, на этот раз Эваллё врезал ему по губам и, вцепившись в плечи, отшвырнул на пол.

Следующий, на кого пришелся удар, оказался младший брат.

– Убирайся!

Маю ударился спиной о стену у самого дверного провала – в шаге от лестницы.

– Выметайся отсюда! – надрывался он, чувствуя, как кровь приливает к голове. – Оглох?! Выметайся!

– Спятил? – просипел Маю. – Их четверо, а ты один!

Братишка замешкался, а Эваллё отвлекся от дула, пытаясь перехватить взгляд Маю.

Выстрела никто не услышал, бутылка разлетелась у выхода, усеяв пол битым стеклом.

Прижавшись к стене, мальчик остолбенел.

– Слышал, мелкий, братик тебя не хочет, – загоготал кто-то. – Мяу, кыс-кыс-кыс! Иди сюда, папочка даст тебе сметанки.

Умоляя брата уйти, Эваллё, видимо, пропустил какой-то знак. Рядом оказался тот парень в военной форме, единственный не похожий на остальных. Легкие наполнил пробивной запах кислятины и табачного перегара.

Пугало лишь то, что пусти кто кровь, и он уже не сможет защитить Маю, не говоря уже о том, чтобы выручить собственную шею.

Однако «вояка» не собирался нападать на мальчика, а оказался рядом с Эваллё и в прыжке нанёс молниеносный удар в солнечное сплетение. Как шайбой в третьем классе на физкультуре.

Маю вскрикнул, и старший брат медленно, сколько хватало сил, не дыша перевел взгляд в его сторону.

Устоял на ногах. Точно всосал весь воздух из резинового шарика – не вздохнуть, не пискнуть – только при этом обожгло болью. Сгибаясь пополам, покачнулся так резко, что уткнулся головой в грудь «вояке», тот лишь поднял руки, даже не пытаясь подхватить или оттолкнуть.

– Обыщите его, у этой суки может быть диктофон!

Как в замедленной съемке Эваллё повернулся на голос Лекки. Дуло пистолета переместилась на съежившуюся у стены фигуру Маю. В ту же секунду Эваллё схватили за плечи двое парней. Его били до тех пор, пока он не прекратил сопротивляться. За это время он не мог видеть Маю, но слышал, как тот матерится.

– Только попробуй к нему хоть пальцем прикоснуться…

– А если не только пальцем, что будешь делать? – крикнул ему вожак, вскинув лицо.

– Нет, не тронешь, – прохрипел Эваллё.

Незнакомый парень со светлыми усами и тонкой бородой вдарил Эваллё подошвой по яйцам. Сам не помня как, Холовора оказался на полу в полуобморочном состоянии. Выждав, пока он прекратит стенать, парни принялись ощупывать его одежду.

Пьяный схватил мальчишку, а тот всё смотрел на старшего брата. Лекка преодолел разделяющие их с Маю несколько метров. Вожак стиснул подбородок мальчика, и сквозь пелену на глазах Эваллё увидел дрожащие в глазах брата слёзы.

– Поплачь, сделай одолжение.

Маю дернулся что было сил, на подбородке остался красноватый след от хватки. Пьяный заломил ему левую руку. Мальчик нагнулся вперед, став неправдоподобно смирным. Светлые, почти белые волосы свесились вперед.