Ренегат (СИ)
Ренегат (СИ) читать книгу онлайн
В мире, где живет Харпер Маверик, люди, достигнув определенного возраста, должны сражаться за жизнь: пройти заранее приготовленные безжалостным правительством жестокие программы тестирования и процедуру внушения, называемую суггестией, доказывая власти, что они достойны существования. Но Харпер знает, что Сейм ведет игру не на жизнь, а на смерть. И вряд ли кому-то удастся выжить в начавшейся за свободу борьбе.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
— И ты меня прости. Я не пришла с тобой попрощаться, когда ты уезжал.
Люк, придав голосу мягкости, признается:
— Я видел тебя на площади, Маверик.
— Правда? — прибодряюсь я.
— Ты бы меня не бросила! Ты не заметила, отвернулась, и я в тот момент убежал. Не хотел прощаться. Но я ужасно скучал по тебе.
Люк прижимает меня к себе еще сильней. Кажется, еще минута таких крепких объятий и я задохнусь.
— Значит, я произвела на тебя сильное впечатление? — Я смеюсь, а потом вполне серьезно спрашиваю: — Ты ведь плакал тогда в Норе, да?
— Немного. — неохотно признается он. А я же в полумраке разглядела, что у него были красные, увлажнившиеся глаза. — Но ты не должна этого знать.
Теперь я это знаю и мне неловко. Я не хочу ему навредить и Люк ни в коем случае не должен страдать из-за меня.
Раздается громкий взрыв на улице. И стены снова дрожат.
— Похоже, что затишье кончилось. — предполагает он. — Мне надо идти.
— Я с тобой. — заявляю я, ухватив его за руку. Нет, мы слишком долго не были вместе, и теперь я его не отпущу.
Люк соглашается. И я в ободренном расположении духа, закинув винтовку за спину и захватив перчатки, выхожу за ним в шумный коридор.
— Надо посвятить тебя в план действий. — Люк поворачивается ко мне, но продолжает идти.
— Какой план?
Ну, конечно же! Люк всегда все узнает раньше меня и тогда с небывалым наслаждением вводит меня в курс событий и изучает мое удивленное пунцовое от раздражения лицо.
— Ты же не думаешь, что бунты стихийные, правда? — спрашивает он. — Они планировались два года. Хотя в нас не так много оружия, как бы нам хотелось иметь.
Два года? — с трудом вникаю я. Почему я об этом не знала? Я не понимаю, почему Хемстворд ничего мне не говорил? И почему я не замечала никаких приготовлений? Наверно, мне стояло бы реже ходить за Дугу, и не болтаться там целыми днями, и тогда бы точно ничто не прошмыгнуло мимо моего поля зрения.
— Почему ты мне ничего не рассказывал? — возмущаюсь я.
— Ты делала все, что от тебя требовалось.
— И что же?
Люк, дразня, не торопится с ответом. Он знает, как я ненавижу, когда он так делает.
Через главные двери на носилках заносят мужчину с оторванной ногой. Кровь брызжет на пол, а раненный бьется в страшной агонии. Наверно, он уже давно покалечен и его только что нашли. К нему сразу же мчится озабоченная Джойстин.
— Они используют свето-шумовые гранаты и прикрепляют к ним камни! — орет носильщик, едва не рыдая. По его лицу разлились ужас и смертельная бледнота. Похоже, что его тоже задело: на рваной штанине кровь.
— У них подкрепление! — оповещает кто-то за дверью.
Раненого уносят, и Люк, стоя рядом, говорит:
— Ты нарушала законы, показывая, что это возможно. Возвращала им веру и давала надежду.
Папа всегда говорил, что вера иссякает поразительно быстро. Но надежда… С надеждой все сложнее.
С тяжким бременем на душе, вслед за Люком, захожу в большой зал. Еще, когда мы проживали в Норе, он сказал мне, что это я начала восстание, борьбу. И подсчитывая количество изувеченных, я задаюсь: они страдают из-за меня? Люди терпят страшные пытки и умирают, потому что они взяли с меня дурной пример и совершили огромную ошибку, выйдя на площадь.
Люк подводит меня к столу, за которым разместились Хемстворд и двое незнакомых мне мужчин. Они, безмолвствуя, с озадаченным видом слушают радиоприемник. Взволнованная Аарон Селестайн настоятельно призывает:
— Я осуждаю действия, которые привели к силовому противостоянию и страданию людей. Сейчас перед всей страной я заявляю о поддержке ненасильственных движений. Те, кто не услышат мои слова и применят оружие, — будут наказаны!
Хемстворд, завидев Люка и меня, просит убавить громкость.
— Она хочет, чтобы только мы сложили оружие, но не их сторона. — с горечью произносит Хемстворд. — Садитесь.
Усаживаюсь по правую сторону от Люка. И, положив руки на стол, высказываю внезапно посетившее меня предположение:
— То… Слова, которые вы просили передать Люку, были сигналом?
Я имею в виду те самые, что просил передать Хемстворд, подозвав меня на площади в день Сбора. Отец Люка тяжело вздыхает, потому что его разоблачили, и, не сопротивляясь, подтверждает:
— Прости, Харпер. Я был уверен, что ты их доставишь. Ладно, приступим к делу.
— Позвольте спросить. — встреваю я, пытаясь разузнать еще одну немаловажную вещь.
— Да? — отзывается Хемстворд.
— Зачем вы бунтуете? Это же бессмысленно!
— Не ожидал услышать от тебя такое. — удивляясь, выдыхает Хемстворд.
Это же глупо! — замечаю я в уме. Разве они не видят, что мы живем в заточении? У нас нет путей спасения, чем отбить атаку, а, когда давление усилится, не будет чем защититься. Люк ведь упоминал, что у бунтарей не так много оружия, сколько им нужно. Они беззащитны, как кролик перед голодным хищником.
— Даже если у вас и есть какие-то требования, Аарон Селестайн никогда не осуществит их. Погибают люди и… — Я рассматриваю лежащих на стульях раненых. — Так не должно быть. Я не думаю, что нужно сдаться, но и победить мы не сможем.
— Ты права, Харпер. Но мы здесь по другой причине. — отвечает Хемстворд.
— По какой?
Хемстворд переглядывается с Люком. Они явно знают нечто чрезвычайно важное, но не делятся со мной. Как же это нервирует! Они же предательски сговорились за моей спиной.
— Перейдем к делу. — наконец-то молвит Хемстворд. — Это…
— Но вы не ответили! — перебиваю я Хемстворда.
— Это Кентон Гарриет. — Отец Люка указывает на светловолосого, одетого в черную куртку, сидящего справа от него мужчину.
Странно, но лицо Кентона мне не знакомо. Возможно, я никогда его не видела, может быть, всего-навсего просто не помню? Но, он точно работает на заводе: кожа лица обуглилась за долгие годы работы возле огня.
— А это Генри Кендрик.
Я смотрю на мужчину справа от Хемстворда. У него темные короткие волосы, впалые щеки, и облачен в такую же одежде, как Кентон.
Генри Кендрик здоровается со мной. Похоже, он хорошо меня знает.
— Что ж, — прочищает горло Хемстворд. — Дальше нет смысла откладывать.
Хемстворд рассказывает, что протестующих около пяти сотен человек. Более семидесяти ранены и, проходя лечение, отлеживаются в подвале.
— Было бы хорошо, если бы к нам подтянулись изгои. — тяжело вздыхает Кентон Гарриет. — Некоторые из них поддерживают нас, но все еще боятся действовать.
— Около двух сотен человек пытаются прирубить внутренние стены. — продолжает Хемстворд. Не может этого быть, чтобы протестующих насчитывалось около пятисот человек, и некоторые сейчас пробивают внутренние стены? Подобного я не ожидала услышать, даже в самых смелых фантазиях. — Это будет не просто. Хоть стены и тоньше Дуги, но не менее прочны. Надеюсь, до утра успеем.
Внутренние стены ограждают Департамент-9 от департаментов Семь и Восемь. Они тоже высокие и невероятно толстые.
— Снести Дугу не получится. — глубоко сожалеет Хемстворд. — Пусть люди уйдут по другим департаментам. Если Люк прав и Котел действительно планируют снести… Нужно спасти хотя бы детей.
Я укоризненно смотрю на Люка: Сейм планирует снести Департамент-9? Почему он меня не предупредил? Это же ужасно и бесчеловечно! А вольноотпущенные в Департаменте-2… Погибли ни в чем невинные люди, солдаты не пощадили даже невинных детишек. Конечно, Сейм пойдет на все, чтобы уничтожить как можно больше неуместных и неугодных людей. Что уже говорить о бунтующих!
Тут-то я вспоминаю о дыре в Дуге. Это единственный путь спастись. Сопоставляя все «за» и «против», я молчу, как безгласная рыба. Все хлынут туда — людей расстреляют, а дыру замуруют. Кто знает, кто ее прорубил, и сколько времени это заняло! Если Дугу и правда залатают — из Богема не будет ни одного выхода. К тому же, Люк тоже не обмолвился, даже отцу, раз тот не упоминает об отверстии, — и мне не стоит. Необходимо позаботится о Хезер и Лилиан. Мне жаль девочку, она не заслужила такой жизни, а тем более умереть так рано и под ливнем бомб.