Сорок минут до рассвета (СИ)

У меня в запасе пара крепких сигарет и чуть больше сорока минут до рассвета. Я смотрю на огни ночного города с высоты пятиэтажного дома и выдыхаю облако сизого дыма, наполняя лёгкие прохладным весенним воздухом. Ветер усиливается, путая пряди длинных каштановых волос, и я плотнее кутаюсь в рукава серой толстовки, прячась от пронзительного холода. В наушниках звучит голос солиста Coldplay, и я сглатываю солёные слёзы, пытаясь раствориться в звуках музыки.

Когда я была ребёнком, мне казалось, что взрослая жизнь совершенна. Она наполнена дружеским смехом, яркими впечатлениями и, конечно, чистой, искренней любовью. Тогда всё казалось таким простым, таким… правильным. На деле жизнь оказалась гораздо сложнее. Детские годы остались позади, а я так и не обрела ничего, кроме никотиновой зависимости и полной уверенности, что взаимная любовь – просто выдумка, о которой сочиняют сказочки для наивных детишек.

Кто-то накидывает мне на плечи ещё одну куртку, и я, вздрогнув, оборачиваюсь, чтобы встретиться взглядом со своим лучшим другом. Он молча забирает у меня последнюю сигарету и усаживается рядом, свесив ноги с края крыши.

Мы не разговариваем. Я вытаскиваю из уха один наушник и так же без слов протягиваю ему. Артём кивает и пододвигается ближе, невольно касаясь плечом моего плеча. Я чувствую, как мурашки пробегаются по коже, и незаметно увеличиваю расстояние, отодвинувшись на пару сантиметров.

- Ровно три года назад на этом самом месте ты призналась мне в любви, - заговаривает вдруг Артём, бросая ещё тлеющий окурок вниз. Я поднимаю на него взгляд. – Забавно получается. Отметим юбилей? – явно пытается шутить, но я замечаю, как он неловко потирает затылок. Я качаю головой. – Ладно тебе, Дашка. Подумаешь, бросил тебя этот козёл. Меня, вон, тоже Юлька бросила… Я кремень. Тем более, твоему Юрику мы с пацанами рожу-то начистили, чтобы знал своё место.

Я молчу. Дело ведь совсем не в Юре. Он мне никогда особо не нравился. Я начала с ним отношения только потому, что Артём не мог ответить взаимностью на моё признание, а мне было слишком стыдно смотреть ему после этого в глаза. Я думала, что если у меня будет другой парень, нам будет проще остаться друзьями. Правда в том, что я так и не смогла стать ему другом.

- Слушай, Дань, а хочешь… хочешь мы с тобой… замутим? – запинаясь, предлагает вдруг Артём, заглядывая мне в глаза. Я едва сдерживаю нервный смешок, поперхнувшись дымом от сигареты. – Ну, а что? Ты свободна, я тоже, вроде как, одинок… Почему бы и нет, а? Что мы теряем?

По-прежнему не издаю ни звука, рассматривая ткань его кожаной куртки. Она пахнет сигаретами и хвоей. Такой родной и любимый запах… Его запах. Я чувствую, как слёзы вновь подступают к глазам, и незаметно смахиваю их рукавом толстовки.

- Чего молчишь, Даш? – спрашивает меня парень, мягко потянув за подбородок. Я неохотно поднимаю на него взгляд. – Над чем задумалась?

- Обдумываю наказание для тебя, - отвечаю с лёгкой улыбкой, убирая его руку со своего подбородка. Артём выразительно приподнимает брови.

- За что это? – хмурится он, ухватив меня за рукав толстовки. Я качаю головой, показывая, что не готова к разговору, но парень на удивление настойчив. – За что, Даш?

Действительно – за что? За то, как рыдала из-за него в подушку каждую ночь, хороня отнюдь не дружеские чувства глубоко в душе. За то, что улыбалась каждой его новой подружке, делая вид, что мне нет дела до того, с кем он проводит вечера… За то, что он знает: я никогда не стану для него кем-то большим, чем просто другом, но всё равно так легкомысленно предлагает мне эти отношения.

- За то… что пытаешься дать мне заведомо ложную надежду, - выдыхаю, отворачиваясь. Артём тянет меня за плечо, но я упрямо не смотрю на него, и он сдаётся. – Ты ведь прекрасно знаешь, что очень скоро найдёшь себе другую Юльку, а я… останусь у разбитого корыта. Так с друзьями не поступают, Артём, даже в шутку.

- Даш, ну, ты чего? – бормочет Артём, утыкаясь носом мне в плечо. Я из последних сил стараюсь усмирить глупые мурашки. – Я же как лучше хочу. Или я тебе совсем не нравлюсь, а, Даник?

- В этом и проблема, - усмехаюсь я, резко поднимаясь. Парень выглядит сбитым с толку. – Я всё ещё люблю тебя, Степанов… Всегда любила.

Как и в прошлый раз, я срываюсь с места и бегу, словно бы мне всё так же пятнадцать. Потому что я не хочу снова смотреть ему в глаза, не хочу слышать его нелепые извинения, не хочу делать вид, что моё сердце не разбито. Никакие слова не смогут излечить раны, нанесённые безответной любовью. Ни один врач не сможет изобрести лекарство от этой дурацкой болезни. Панацея у каждого своя, но я, кажется, рецепт потеряла.

Артём догоняет меня уже у самой двери. Прижимает к стене и накрывает губы настойчивым поцелуем. Я упираюсь ладонями ему в грудь, пытаясь оттолкнуть, но он не поддаётся. Тогда я расслаблюсь, позволяя ему поцеловать меня, как ему захочется – страстно, яростно и даже чуточку грубо. Кажется, это всё, о чём я мечтала, но одновременно это именно то, что способно разрушить меня. Единожды ощутив вкус его губ, я никогда больше не смогу целовать кого-то другого.

Как только Артём отстраняется, я резко отскакиваю в сторону, закрывшись от него руками. Он не имел права поступать так. Моя любовь к нему не делает меня его собственностью. Она просто… делает меня уязвимее.

- Эй, я не хотел напугать тебя, - произносит Артём, медленно пододвигаясь ближе. Я недоверчиво смотрю на него. – Я просто хотел кое-что проверить.

- И как, проверил? – мой голос звучит хрипло, с надрывом. Артём нерешительно кивает.

- Это был разовый эксперимент, но я могу с полной уверенностью заявить, что хочу сделать это ещё раз, - серьёзно заявляет он, и лишь хитрый блеск в глазах выдаёт его приподнятое настроение. Я хмурюсь. – Кажется, ты мне нравишься, Дашка… Ну… не как друг…

- Кажется? – фыркаю, скрещивая руки на груди. Он улыбается.

Я чувствую, как во мне снова слабым огоньком загорается надежда. Настойчиво пытаюсь спрятать её в самый дальний уголок души. Но она вспыхивает вновь и вновь, грозясь разгореться в настоящее пламя.

- Ну, у меня привстал, - признаётся Артём, замявшись. Я чувствую, как краснею, и он смеётся. – А если серьёзно… я реально раньше такого не испытывал. Это так… офигенно. Серьёзно, Дашка, не заставляй меня сходить по тебе с ума долгими ночами.

- Почему бы и нет? – хмыкаю, чувствуя гул сердца где-то в ушах. Я нерешительно пододвигаюсь ближе и кладу руки ему на плечи. Мне всё ещё кажется, что он играет со мной. Но мне так хочется поверить ему, так хочется… броситься с головой в этот омут. – Чем не наказание?

Он не отвечает. Обнимает меня за талию и прижимается губами к моим губам. Где-то вдалеке загорается рассвет…