Единственный принцип - 1 (СИ)

— Вы кого–то ищете или что–то потеряли? — улыбаясь, спросил он.

— Нет, — поспешила ответить девушка, и пояснила, — но кое–что все–таки довольно странно. Мне не часто приходилось с подобным сталкиваться.

— С чем именно? — уточнил ее собеседник. — С таким видом знакомств или с отсутствием арлемов?

Озадаченная девушка долго не могла оторвать взгляд от Флодина, пытаясь осмыслить то, что сейчас произошло.

— Не удивляйтесь так. Я ведь не похож на озабоченного любителя молоденьких девушек. Хотя, конечно же, ваша внешность привлекает внимание многих мужчин. Но я все–таки оказался рядом с вами по другой причине. Мне давно хотелось с вами познакомиться. Уж слишком вы необычная девушка.

«Необычная девушка» продолжала молча смотреть на своего собеседника, еще не решив, как на все это реагировать.

— В мире не так уж много людей, подобных вам. — Продолжил Флодин. — А в чем–то вы и вовсе уникальны.

— И в чем же особенность подобных мне людей и меня самой? — спросила Анабель, наконец–то придя в себя.

— Самодостаточность. Это то, чего лишены другие люди. Что касается непосредственно вас, то не уверен, что еще кто–то обладает даром видеть арлемов и общаться с ними. И думаю, даже это не предел ваших возможностей.

— И каким же еще даром я обладаю?

— Если у вас есть такое желание, мы это сможем выяснить.

— Зачем вам все это? — немного подумав, спросила девушка.

Флодин похоже даже немного удивился подобному вопросу.

— Но вы ведь задаете себе вопросы, на которые очень трудно получить ответы. Рассчитывать на чью–то помощь вам особо не приходится. А прийти к искомому самостоятельно вы, конечно, можете, но это займет слишком много времени. Я же могу вам помочь, так почему бы мне это не сделать.

— Кто вы? — задала еще один вопрос Анабель.

На этот раз ее собеседник немного подумал, прежде чем ответить.

— Странно, но я как–то не задумывался над этим вопросом. Возможно, я тот, кто знает некоторые ответы на некоторые непростые вопросы. А, может быть, я просто один из немногих, кто до сих пор верит, что они вообще существуют.

Нельзя сказать, что Анабель удовлетворил подобный ответ, но она не стала ничего уточнять. Вместо этого она предпочла поменять тему разговора.

— И все–таки, что же вам показалось занятным в фильме?

Флодин улыбнулся, похоже, совершенно не удивившись столь резкому переходу.

— Многое, — ответил он и, подумав, добавил, — особенно то, как быстро меняются люди. Они все больше стремятся сами добиваться того, о чем еще недавно предпочитали просить своих богов. Вот только все не так просто, как это показано в фильме…

ШУТНИК

Вэлэвин всего лишь один раз побывал на Фларе, подаренном Улфу. Ему очень понравился этот мир маленьких трудолюбивых существ, у которых в отличие от аголов детей было не меньше, чем взрослых. Но даже взрослые арлемы, населявшие этот мир, мало чем отличались от своего потомства. Умение радоваться жизни, такой как она есть, наверное, было их главной отличительной чертой. В этом они очень сильно отличались от аголов, которые не столько радовались, сколько наслаждались той жизнью, которую они сами создали. Вэлэвин настолько увлекся изучением арлемов и их повадок, что напрочь забыл о сопровождавшем его Улфе, который с загадочной ухмылкой наблюдал за своим товарищем.

— Я знаю одну тайну, касающуюся арлемов и аголов, — напомнил о своем присутствии Улф.

— Разве их что–то связывает? — удивился его спутник.

— Еще как, — на лице крепыша появилась торжествующая усмешка.

— И что же?

— Когда–нибудь узнаешь, — ответил Вэлэвину Улф, который ради этой фразы и затеял сам разговор.

Больше они к этой теме не возвращались, и разговор на Фларе быстро забылся. К тому же Вэлэвину больше не приходилось бывать в этом мире, — напрашиваться ему не хотелось, а Улф его больше с собой не звал, хотя сам не упускал случая увязаться за своим товарищем на Эйлеф.

И вот однажды, вскоре после того, как троица стала равной среди аголов, Улф неожиданно снова позвал с собой Вэлэвина. Тот не стал отказываться, и вскоре они уже были на Фларе. Вэлэвин не узнал мир арлемов, как и самих обитателей Флара.

— Что все это значит? — не смог он скрыть потрясения, глядя на хмурый неприветливый мир, который был просто преисполнен ненависти. Он смотрел на существ, которые когда–то были единым народом, а теперь разительно отличались друг от друга, и не верил своим глазам. А еще в этом мире теперь почти не было детей, как и на Алэнте.

— Правда, интересно? — спросил его тем временем Улф, оставшийся довольным реакцией своего товарища.

— Что все это значит? — снова повторил тот, будто не услышав своего напарника.

— Ничего особенного, — невинно пожал плечами Улф. — я просто решил помочь этим несчастным существам и помог им немного продлить жизнь. Я и подумать не мог, что они настолько глупы, чтобы из–за какого–то цветка потерять рассудок.

— Зачем? — снова спросил его Вэлэвин, глядя ему прямо в глаза и пытаясь отыскать в них следы притворства. Но Улф практически без помарок продолжал изображать почти детскую наивность. Если бы его спутник не знал, что он напрочь лишен этого недостатка, то наверняка ему поверил бы. Но обвинить Улфа в чем бы то ни было Вэлэвин не мог, да и был не в праве. Пока все, что Улф сотворил, касалось только Флара, это было его личным делом. Вот если это каким–то образом скажется на благополучии Алэнта, тогда его ждут крупные неприятности.

— Я ухожу, — сказал Вэлэвин, не желая больше смотреть на безумный мир.

— Подожди, это еще не все, — остановил его Улф. — Я хочу, чтобы ты увидел еще кое–что. Может быть, тогда твое настроение улучшится.

Вэлэвин ничего ему не ответил, но все же остался. Вскоре Улф привел его на вершину холма, с которого открывался вид на широкую равнину, заполненную арлемами, разделенными на две части. Не было никаких сомнений в том, ради чего они собрались в этом месте, — предстояло очередное выяснение отношений между двумя враждующими армиями.

— Обрати внимание на их оружие, — посоветовал ему Улф и тут же сам стал пояснять. — Это лучшее, что они когда–нибудь создали. Идеальное орудие убийства для не отличающихся большой силой существ. Весь секрет в лезвии мечей, — оно настолько острое, что способно просто двигаясь по инерции разрезать противника пополам. Дело в том, что смертельным для арлемов может быть теперь только удар, которым сносят голову. Любое другое ранение только на время выводит противника из строя. А сейчас давай подойдем поближе, и ты увидишь что–то очень забавное.

Вэлэвин не разделял настроение своего спутника, но тем не менее стал пристально наблюдать за происходящим, когда две враждебные армии двинулись навстречу друг другу и вскоре сошлись в рукопашном бою. А потом стало происходить что–то необычное, заставившее арлемов остановиться. То тут то там, воины наносили удары, которые должны были оставить противника без головы. Но в этот раз ничего подобного не происходило, мечи проходили насквозь, не причиняя никакого вреда. После этого обоим бойцам было уже не до поединка. Постепенно враждующие стороны замерли на месте, пытаясь осознать случившееся. То же самое попытался сделать и Вэлэвин.

— Ну, теперь можно и уходить, — заявил Улф, вдоволь насладившись происходящим. И его напарнику не оставалось ничего другого как молча следовать за ним. Надеясь услышать хоть какие–то объяснения.

— Как тебе моя шутка? — поинтересовался Улф, выдержав довольно длительную паузу, во время которой незаметно наблюдал за своим спутником.

— Шутка? — переспросил его Вэлэвин, не в силах скрыть нарастающую неприязнь к тому, кто был рядом с ним всю его жизнь.

— Конечно шутка. Разве не смешно, что желание продлить собственную жизнь заставляет этих примитивных существ истреблять себе подобных. Вот только что они будут делать теперь, когда я за столь тяжкие труды наградил их бессмертием? Ведь теперь то, что являлось самой большой ценностью в их ничтожном мирке, превратилось в непотребную вещь, лишенную всякого смысла, — как ни в чем не бывало ответил ему Улф и громко рассмеялся, поправляя клоунский колпак на своей голове. А Вэлэвину осталось лишь вспомнить то, о чем говорил ему Флодин.